Убийца с Грин-Ривер. История охоты на маньяка длиной в двадцать лет - Бин Холли
Здание суда, уже украшенное к Рождеству, являло собой разительный контраст с мрачными обстоятельствами дела, по которому велось слушание. 5 ноября 2003 года в этом здании собрались родственники и друзья жертв, следователи и представители прессы. Всем пришлось пройти через строгий контроль. Заседание вел судья Верховного суда Ричард Энтони Джонс. Риджуэя привели под охраной, в оранжевом тюремном комбинезоне и коричневой футболке с длинными рукавами. Он был похож на мелкого пронырливого грызуна. Всем присутствовавшим с трудом верилось, что на счету этого невзрачного человечка в очках с толстыми стеклами более сорока безвременно оборвавшихся жизней.
Ровным голосом без тени нервозности он подтвердил, что ему разъяснили его права и он подписал все необходимые документы. Да, он знает, что на заседании не будет присяжных, он не сможет подавать апелляции и ему просто объявят приговор. У него не останется надежды когда-нибудь выйти на свободу. Но ему сохранят жизнь.
Судья Джонс предложил Риджуэю собственными словами объяснить, почему он признает себя виновным в сорока восьми убийствах, но тот перепоручил Джеффу Бэрду, представителю прокуратуры, зачитать его обращение к суду. Пока Джефф читал, в зале раздавались приглушенные вскрики и плач.
Я убил 48 женщин, перечисленных в обвинительном акте.
В большинстве случаев я не знал имен женщин, которых убивал.
В большинстве случаев я убивал их при первой встрече и не запоминал их лиц.
Я убил столько женщин, что перестал вести им счет.
Я изучил материалы следствия вместе со своими адвокатами и подтверждаю, что все 48 женщин, перечисленных в обвинительном акте, являются моими жертвами.
Я убил их всех на территории округа Кинг.
Я убил большую часть из них в своем доме на Милитари-роуд, а также еще нескольких в моем пикапе неподалеку от места, где их подсадил.
Я убил некоторых из них под открытым небом. Я помню, где оставлял их тела. В ходе следствия я указал на их местонахождение.
Я обсудил со своими адвокатами обвинительный акт и отягчающие обстоятельства по каждому из этих убийств.
Я признаю, что каждую из сорока восьми жертв убил умышленно.
Я хотел убить так много женщин, которых считал проститутками, как смогу.
Я выбрал проституток своими жертвами, потому что ненавижу большинство проституток, а также потому, что я не хотел платить им за секс.
Также я выбрал проституток своими жертвами, потому что их легко было похищать, оставаясь непойманным.
Я знал, что об их исчезновениях не будут заявлять в полицию немедленно, а возможно, не заявят никогда.
Я похищал проституток, потому что считал, что смогу убить их сколько угодно, оставаясь непойманным.
Я заранее знал, где буду оставлять их тела.
В большинстве случаев я снимал с их тел одежду и украшения, чтобы избавиться от улик и не допустить опознания.
Тела жертв я размещал в определенных местах, или кластерах, группами. Я поступал так, потому что хотел вести счет женщинам, которых убиваю.
Мне нравилось проезжать мимо кластеров, где я оставлял тела жертв.
Иногда я убивал женщину и начинал с нее новый кластер, но больше туда не возвращался, потому что считал, что меня поймают, если я оставлю на этом месте новую жертву…
После того как Бэрд дочитал заявление, судья Джонс огласил обвинительный акт. По очереди он называл номер дела и имя жертвы, и Риджуэй монотонным голосом – сорок восемь раз! – повторял одно и то же слово: «Виновен». Его жена Джудит и сын Мэттью в зале суда не присутствовали. Джудит сидела дома и смотрела трансляцию процесса по телевидению. По ее щекам катились слезы. Только теперь она начала понимать, с кем прожила восемнадцать лет.
Заседание, на котором Риджуэю должны были вынести приговор, было назначено на 18 декабря 2003 года, за неделю до Рождества. Перед этим шериф Дэвид Райхерт решил встретиться с Риджуэем в последний раз. За прошедшие годы у Риджуэя сложилось впечатление, что Райхерт – тот самый суперкоп, главный полицейский босс, который охотился за ним и не сумел поймать. В допросах Райхерт не участвовал, хотя часто стоял по другую сторону зеркальной стены, и виделись они только после ареста, в коридоре, когда Райхерт, не удержавшись, назвал Риджуэя ублюдком.
И вот теперь шериф, в своей отглаженной форме со всеми регалиями и сверкающей звездой на груди, пришел в допросную в штабе следственной группы. Риджуэя привели незамедлительно; при виде Райхерта он остолбенел, и лоб его покрылся потом. Преступник не мог отвести взгляд от пронзительных голубых глаз шерифа.
Райхерт начал первым. Он заговорил об их сходстве: они были ровесниками и выросли в одном городе. Райхерт признался, что тоже страдал дислексией и, как Риджуэй, боялся оказаться в коррекционной школе. Он применял испытанную технику «мы с тобой заодно» и видел, что Риджуэй постепенно расслабляется.
Шериф немного поиронизировал насчет того, что спустя столько лет они оказались по разные стороны стола – один как серийный убийца, другой как детектив, поймавший его. Забавно было бы поехать вместе по стране, проводить лекции и семинары для сотрудников правоохранительных органов и студентов юридических факультетов, психологов и психиатров. Наверняка многим захочется послушать, что их парочка может порассказать. Подумать только – признания серийного убийцы, на счету которого больше всего жертв в США!
Риджуэй обрадованно закивал. Он немного растерялся и не знал, чего ожидать. Неужели они с Райхертом действительно будут летать на самолетах и жить в отелях, устраивать лекции и раскрывать детали его «подвигов»? Это было бы вершиной его жизни – выступать вместе с человеком, которого он превозносил и боялся больше всех на свете! А может, Райхерт просто собирается возить его по разным штатам и демонстрировать другим, как на шоу уродов? Райхерт улыбался ему. Он мог подарить Риджуэю новую жизнь или отобрать ее – в любой момент.
– Сколько вы просидели тут? – спросил шериф, обводя допросную глазами.
– Кажется, полгода.
Риджуэй ошибался – он провел в штабе следственной группы пять месяцев.
– И как, по-вашему, все прошло?
– Неплохо, – ответил Риджуэй. – Правда, на шести местах, которые я… хм… указал, мы не нашли тела.
Он уже ассоциировал себя со следственной группой, говоря «мы» и оценивая их общие достижения.
– Может, стоит пригласить еще агентов ФБР?
Этим вопросом Райхерт словно подтверждал, что они заодно и обсуждают новую проблему. Агенты ФБР помогли бы им – у них есть методы радиоуглеродной датировки останков.
– Можно… хм… пригласить.
– Вы отлично справились в суде, – внезапно сменил тему шериф.
– Спасибо, – кивнул Риджуэй.
Его, правда, смущало, что на оглашение приговора снова придется идти в кандалах. Еще он боялся заплакать на заседании. И думал, что родные жертв будут кричать на него. А ведь некоторые жертвы по-настоящему его тронули.
– Кто, например? – поинтересовался Райхерт.
Преступник заколебался. С большим трудом ему удалось припомнить имя Дэбби Абернати.
– Почему она?
Оказалось, он убил ее в день рождения своего сына, Мэттью. Риджуэй не видел в жертвах человеческих существ. Он мог связывать их только с событиями в своей жизни. Да, еще Михан ему было жалко, потому что та была беременна. Правда, даже если бы он знал об этом заранее, все равно бы ее убил.
Риджуэй сказал, что готов пообщаться с родственниками жертв и ответить на их вопросы.
– Никаких диалогов не будет, – отрезал Райхерт. – Если бы кто-то убил вашего сына, мысли этого человека имели бы для вас значение? Вы хотели бы знать, почему он это сделал?
Шериф помолчал и добавил:
– Кстати, действительно, почему? Почему вы убили всех этих женщин?
– Потому что они были проститутками. Я хотел их убивать. Хотел контроля над ними.
– Людей можно контролировать и не убивая.
