Виктор Кузнецов - Сергей Есенин. Казнь после убийства
Декабря 17-го. Дни за днями катятся. Худею не по дням, а по часам…
Декабря 19-го. Вчера забрали соседа слева, сегодня забрали сосуда справа. От страха у меня сделалась гусиная кожа. Но протесты бесцельны…
Декабря 21-го. Я знаю, что мне делать. Я — сознательный гусь, утру нос Губгусьпроду и брошу вызов всей человеческой УГРОбе.
Прощайте, пока прощайте, мама, прощайте. Первозвановка Селижаровской волости Осташковского уезда Тверской губернии.
Протокол осмотра продажи живсекции Губгусьпрода.
Декабря 23-го, 1925 года, мы, нижеподписавшиеся, осмотрев партию гусей в 50 штук, запроданную ресторану «Кашира пьяная» и предназначенную к переводу в убойный отдел, составили настоящий акт о нижеследующем:
— из партии в 50 гусей 50-й гусь найден повесившимся (подчеркнуто мной. — В. К.) на крюке клетки и, как погибший насильственной для гуся смертью, согласно инструкции Ветздравотдела, сдаче не подлежит.
Подписи. Место печати. Александр Флит.
(Слова в тексте выделены автором.) При беглом чтении в фельетоне, кажется, нет ничего особенного: автор-атеист («фля» называл его один из современников — по аналогии рифме «тля») накануне Рождественских дней натужно упражняется в остроумии, избрав не очень-то веселенький сюжетец. Разумеется, Флит аллегорически издевается над крестьянским сыном. Может быть, и не стоило обращать внимания на довольно типичный для 20-х годов дешевенький выпад против православия, если бы не ряд зловещих говорящих деталей. Первая: «…прибыл сего числа… в Ленинград…». Согласно тексту — 9 декабря 1925 года, но мы-то помним — «Новая вечерняя газета» датирована 24 декабря. Простите за напоминание, — в этот день в Ленинград приехал Есенин. Дальше: «Четыре дня не брался за свое гусиное перо». Мистическое совпадение или информированность Флита? Ведь поэт провел в ленинградской «клетке», как мы доказываем, тоже четыре дня. Следственная тюрьма ГПУ находилась по соседству с Англетером», по адресу, проспект Майорова, 8/23. А как прокомментировать фразу: «выпуска 23-го года»! «Фля» явно отступает от «шутейного» и вольного набора подробностей, обращаясь к дате, которая что-то должна значить. В 1923 году Есенин возвратился в СССР после заграничного путешествия изменившимся, утратившим свой социальный романтизм.
«Гусиного дядю» после убийства «погрузили в порту на Лондон…»? Здесь ощущается политический подтекст — советский режим тогда резко конфликтовал с правительством Великобритании. Но более важна другая параллель: Есенин, по распространяемым ГПУ слухам, собирался бежать в Англию, но, изобличенный в своем намерении, вынужден был свести счеты с жизнью (впервые этот сюжет со ссылкой на свидетеля начал разрабатывать Э. Хлысталов). Нам такой вариант не кажется фантастическим (еще раз из письма Есенина к П. И. Чагину от 27 ноября 1925 года): «Махну за границу» — тем более что страна Туманного Альбиона не была предметом его острой критики, как, например, США[2].
Возникающие при чтении флитовского фельетона другие ассоциации (см. выделенные нами слова) понятны. Пожалуй, остается один штрих: повесился 50-й гусь. Признаемся, в темной кабалистике мы не сильны. Помнится, в булгаковском «Мастере и Маргарите» Воланд со своей сатанинской свитой поселился в квартире № 50. Чертовщина еще в том, что Есенин бывал в гостях у знакомого художника именно в этой квартире. Здесь же он познакомился с Айседорой Дункан.
Скептики наверняка будут упрекать нас в натяжках, но мы и не настаиваем на безусловной обоснованности аналогий, предмет сей требует дальнейшего анализа. Лишь заметим: флитовская шарада — не единственная в есенинской теме, есть ребусы и более занимательные.
Возможно, А. Флит выполнял некий «соцзаказ» с заранее заданными идеями и подробностями, не подозревая о реальном звучании фельетона. Ему дали «рыбу», расставили идеологические акценты — он задание выполнил.
Наша настороженность еще более возросла, когда в том же номере «Новой вечерней газеты» за 24 декабря 1925 года мы прочли на сей раз стихотворный фельетон под названием «ВОДСВИ-ЖЕ со звездою путешествуют». Следом — текст:
«Ленинград. Площадь Восстания» Из вокзала выходит волхв с ручным чемоданом; к крыльцу подъезжает извозчик.
Волхв (извозчику):
— Послушайте, где здесь вертеп?
Извозчик:
— Какой?
У нас их три и — разного размера:
Владимирский, Торговый, Трокадеро.
Два первых в центре, третий за рекой…
Едва ль другой отыщете такой:
Разденут вмиг, — лишь попадите в лапы».
Не будем продолжать развязный диалог, приуроченный, разумеется, к Рождеству (по старому стилю). «Произойдет рождение царя небесного», — говорит приезжий волхв. Автор-богохульник — «Товавакня», то есть «Товарищ Василий Князев».
На этот фельетон вряд ли стоило бы обращать внимание, если бы сразу не три обстоятельства:
1) пошлятина напечатана, повторяем, в день приезда Есенина в город на Неве;
2) заголовок явно содержит зашифрованный смысл — ни сюжет, ни содержание ему не отвечают;
3) сочинитель «ребуса» — стихоплет Князев, уличенный в заметании следов убийства поэта.
В середине 20-х годов в ленинградских газетах иногда печатались словесные шифровки, понятные лишь посвященным — время было подленькое, «псевдонимное» — вчерашние конспираторы по подпольной инерции продолжали темнить. Известны случаи, когда редакторы письменно обращались в Гублит (цензуру) с просьбой дать разъяснение по поводу очередной абракадабры.
По нашему мнению, за поездкой Есенина в Ленинград неофициально следили доверенные лица Троцкого. Поэта-беглеца должны были по прибытии в город на Неве арестовать — ведь он уклонялся от явки в московский суд. Но еще важнее то, что явно план бегства Есенина из СССР стал известен его врагам. Они не выпускали его из поля зрения, отслеживая каждый его шаг.
Троцкист Князев своим фельетоном сигнализировал «своим»: прибыл-де «объект», но на нем уже лежит печать проклятия.
Загадочное название фельетона необходимо расшифровать. Это позволит открыть еще одну тайну «Англетера». Порекомендуем читателям, которые захотят решить головоломку, внимательно проштудировать повесть Александра Куприна «Звезда Соломона». В ней даны примеры расшифровок всякой кабалистической чертовщины.
Мы проявили самодеятельность и прочли заголовок князевского фельетона (один из вариантов): «Вокзал, днем свинья [прибыла по] железной дороге»; но, конечно, для более верной расшифровки требуется профессионал высокой квалификации.
