Лестер Хемингуэй - Эрнест Хемингуэй. Обреченный победитель
Вскоре после смерти отца, когда книга «Прощай, оружие!» дала ощутимый доход, они с Полин создали доверительный денежный фонд. Он внес тридцать тысяч, а Полин двадцать тысяч долларов, так что наша мать могла иметь достаточный доход на всю ее жизнь. Затем эта сумма должна была распределиться между Кэрол и мной по десять тысяч, нашими старшими сестрами Урсулой и Санни по пять, а Полин возвращались ее двадцать.
Наша мать была талантливой и в музыке и в искусстве, но была слишком далека от всех тонкостей управления домами, собственностью и от решения финансовых проблем. Ее доход, даже после создания Эрнестом доверительного фонда, серьезно пострадал во время Великой депрессии, и Эрнест беспокоился об ее существовании.
На станции, когда я как раз собирался сесть на поезд до Оук-Парк, Эрнест повернулся ко мне:
– Ты уверен, что денег хватит на обратный путь?
– Абсолютно, ведь ты дал на всю поездку.
– Лучше иметь запас на всякие непредвиденные обстоятельства.
Он вытащил из кармана рубашки увесистую пачку банкнот и отделил приличную часть. Эта способность испытывать радость от щедрости приносила ему невероятное удовольствие. Он хорошо помнил дни, проведенные в нищете, когда он только начал писать.
Я провел прекрасные каникулы, узнал много нового и проникся еще большим уважением к Эрнесту за его умение охотиться на птиц. Его исправленное очками зрение все равно было не идеальным. Но у него было удивительное чувство того, куда надо нацелить ружье и как быстро надо его вести, чтобы попасть в непростую цель, когда охотишься в низине на перепелок.
За первые четыре года жизни Эрнеста в Ки-Уэст они вместе с Полин каждый год навещали дом Пфайффера в Арканзасе. Они были в Канзас-Сити по случаю рождения каждого из их двоих сыновей и находили время для охоты на крупную дичь на западе страны. Они оставались во Флорида-Кис на время прекрасной зимней погоды, а весной и летом часто выходили на рыбалку.
Макс Перкинс, редактор Эрнеста в издательстве «Скрибнерс», был хорошим компаньоном в рыбной ловле. Но Макс был старше Эрнеста, а последний всегда был недоволен жизнью, когда рядом с ним не было духовного младшего брата. Ему был необходим кто-то, кому он мог что-то показать или чему-то научить. Он нуждался в слепом поклонении. Если младший брат мог продемонстрировать благоговейный трепет, то это существенно улучшало отношения. Я был хорошим младшим братом, когда находился рядом, но это не могло длиться постоянно.
Джейн Мейсон стала другим младшим братом, когда начались летние походы на ловлю марлина в сторону Кубы.
Когда Джейн и Грант усыновили двух мальчиков, Эрнест стал крестный отцом старшему из них, Энтони. Как крестный, он должен был показывать пример, и Эрнест всю жизнь оставался верным своим обязанностям.
В 1932 году Эрнест начал развивать еще одну дружбу, что глубоко повлияло на его творчество, равно как обеспечило его еще одним духовным младшим братом. Он начал общаться с Арнольдом Джингричем. Вопреки мнению, что эти двое были старыми военными приятелями, Арнольд и Эрнест даже не встречались до этого, но они переписывались в течение многих месяцев, когда Арнольд редактировал и готовил основной объем публикаций для «Аппарел артс», прекрасного и внешне привлекательного журнала, издаваемого в Чикаго.
Арнольд был примерно одного возраста с Эрнестом. Он провел свое детство в Мичигане, где его отец был большим мастером резьбы по дереву. А Арнольд полюбил ловлю форели с такой же страстью, как и Эрнест.
К осени 1932 года переписка между этими двумя писателями переросла в теплую дружбу, и они обсуждали идеи, которые могли лечь в основу великих произведений. Тогда Арнольд пообещал выслать Эрнесту полную подборку материалов «Аппарел артс», если Эрнест надпишет ему на память свое произведение «Смерть после полудня» первого издания, о котором он отзывался как о величайшей поэме, когда-либо видевшей свет. Это было интригующее предложение, потому что за несколько лет писательского творчества Эрнеста впервые кто-то реально предложил в некотором роде обмен ценностями вместо того, чтобы предложить писателю сделать просто подарок. В декабре того года Эрнест написал Арнольду, что он с удовольствием надпишет книгу, если тот вышлет ему свои материалы в Ки-Уэст в любое время в течение ближайших трех месяцев, когда он будет уверен, что получит их. Он добавил, что ему будет очень приятно иметь при себе копии журнала Арнольда, и он с надеждой ждет их. Через непродолжительный промежуток времени пришла настолько тяжелая посылка, что служащий почты вспотел, пока выдавал ее мальчику, присланному забрать почту Эрнеста. Когда посылку принесли в дом, она оказалась заполненной журналами «Аппарел артс» весом по три фунта каждый.
– Если бы у нас были деньги, я бы помчался покупать эти кожаные куртки, рекламируемые на иллюстрациях, – сказал он Полин.
Подарок Арнольда положил начало дружбе, продлившейся долгие годы. Благодаря его великодушию я могу воспроизвести многие важные моменты в биографии Эрнеста. В начале 30-х годов Эрнест впервые вышел на народную, нелитературную публику с помощью нового журнала, организованного под редакцией Арнольда. Они впервые встретились во время приезда Эрнеста в Нью-Йорк в середине зимы, куда Арнольд тоже прибыл по делам. За выпивкой они обсуждали рыбалку и писательское творчество, пока Эрнесту не пришлось поторопиться обратно в отель, чтобы успеть упаковать вещи и сесть на поезд.
В конце той весны Эрнест сказал, что за время, прошедшее с момента их встречи, он написал три рассказа и около пятидесяти страниц романа. По его словам, работа шла замечательно, так как погода стояла прекрасная и он хорошо себя чувствовал. За день до этого он завершил работу над длинным рассказом, а сейчас сделал передышку, чтобы лично написать мистеру Джингричу.
Пародия на Уолтера Уинчелла, присланная ему Арнольдом, заставила Эрнеста встать на защиту Уинчелла. По его словам, написавший пародию Пеглер, может быть, и неплохой писатель, но ни на йоту не является журналистом, потому что Уинчелл лучший мастер в написании газетных статей. Эрнест признавал, что Пеглер пишет очень неплохо о спорте, но в этом направлении легко работать. А Уинчеллу приходилось пахать по шесть дней в неделю. И если он решил написать сентиментальную чушь о его семье в не самый лучший период жизни, то тем самым сформировал о себе впечатление на будущее.
Отвечая на комментарии Арнольда об Эзре Паунде, Эрнест высказал надежду на то, что ему удалось прочитать все до последней строчки из написанного Эзрой, а самым лучшим, на его взгляд, произведением является «Кантос», хотя это дело вкуса. Признавая то, что в «Кантос» были использованы некоторые утратившие актуальность шутки и было много другой чепухи, Эрнест отметил божественную поэзию, отличающую это произведение.
