Роджер Мэнвэлл - Генрих Гиммлер
Непосредственное участие Гиммлера в самой жестокой работе доказывают сохранившиеся письма и записки. Основные эксперименты велись в период с 1941 по 1944 год. Они начались, как мы уже знаем, в начале 1939 года с согласия Гиммлера применять к заключенным иприт и фосген. Позже испытаниями стал руководить профессор анатомии, которому было присвоено звание офицера СС. Эти опыты были напрямую связаны с гиммлеровским Институтом исследования и изучения наследственности, которым заведовал Вольфрам Сивере, бывший продавец книг, в июле 1942 основавший по приказу Гиммлера филиал первого института — Институт прикладных исследований военной науки. Сивере писал Гирту: «Рейхсфюрер СС хотел бы как можно скорее услышать от вас подробный отчет о ваших экспериментах с ипритом… Не могли бы вы как-нибудь написать краткий секретный рапорт?» Эти испытания приводили к ожогам на теле человека, распространявшимся день ото дня и часто приводившим к слепоте и смерти. Вскрытие трупов показывало, что кишечник и легкие полностью выжжены.
Доктору Зигмунду Рашеру, бывшему штабному хирургу Люфтваффе и офицеру СС, в мае 1941 года не составило труда получить у Гиммлера, пославшего ему цветы по случаю рождения у него второго сына, разрешение на доставку к нему нескольких заключенных для экспериментов с низким давлением и высотой, которые, как он предупредил рейхсфюрера, могут закончиться смертью. «Могу сообщить, что вам, конечно, с удовольствием предоставят заключенных для важных экспериментов», — писал Рудольф Брандт, секретарь Гиммлера. Были и другие причины интереса Гиммлера к доктору. Любовница Рашера, которая была на 15 лет старше своего возлюбленного, утверждала, что родила троих детей после 48 лет; она также была близкой подругой Марги Гиммлер. По правде сказать, в ее родословной были определенные расовые погрешности, мешавшие ей выйти замуж. Но Гиммлер вмешался и расчистил ей дорогу, а затем охотно стал крестным замечательного отпрыска Рашера.
Эксперименты Рашера, номинально проводимые в интересах Люфтваффе, предпринимались в основном в 1942 году в Дахау, и Рашер посылал отчеты об их течении Гиммлеру. Реакция людей, помещенных в камеры с низким давлением, в Дахау была заснята на пленку. Этим опытам было подвергнуто 200 человек, и более 70 в результате погибли. Сохранились отчеты и фотографии, которые были использованы в качестве доказательства во время различных процессов в Нюрнберге. О личном интересе Гиммлера к опытам свидетельствует печально известное письмо к Рашеру, датированное 13 апреля 1942 года:
«Последние открытия, сделанные в ходе ваших экспериментов, особенно заинтересовали меня… Эксперименты следует повторить на других людях, приговоренных к смерти…. Учитывая продолжительную деятельность сердца, следует особенно развивать эксперименты в направлении определения того, можно ли оживить человека. Если такой эксперимент увенчается успехом, приговоренный к смерти узник конечно будет прощен и пожизненно отправлен в концентрационный лагерь».
Энтузиазм Гиммлера и Рашера оказался восторгом дилетантов. Более опытные врачи, чем Рашер, включая личного медицинского советника Гиммлера профессора Гебхардта, считали эксперименты бесполезными; Гебхардт полагал, что доклады «совершенно ненаучны». В марте 1942 года из Дахау наконец увезли камеру низкого давления, несмотря на усиленные возражения Рашера. Во время «Процесса врачей» в Нюрнберге врача, которого обвинили в помощи Рашеру, но не признали виновным, спросили, не мучили ли его сомнения по поводу этих экспериментов. Он ответил: «Я не испытывал сомнений на законном основании. Я ведь знал, что Гиммлер официально разрешил проведение этих экспериментов… В этом отношении я не испытывал колебаний. По-другому было с тем, что называют медицинской этикой. Для всех нас это был совершенно новый опыт — присутствовать при эксперименте на… Я должен был привыкнуть к этой мысли». Он успокаивал себя тем, что подобные эксперименты проводились за рубежом, и этого хватало. Рашер же писал Гиммлеру: «Ваш активный интерес к этим экспериментам имеет громадное влияние на работоспособность и инициативу».
В августе Рашер под руководством медицинского специалиста начал новую серию опытов; они включали воздействие заморозки на человеческое тело и считались полезными, так как немецким пилотам часто приходилось приземляться в море. Предполагалось, что эксперименты определят, как можно оживить человека, подвергшегося крайней степени охлаждения. На Процессе врачей один из обвиняемых, также не признанный виновным, давал показания о разговоре, состоявшемся у него с Гиммлером.
«Защитник: Гиммлер говорил что-либо об экспериментах с переохлаждением во время встречи?
Подсудимый: Да. Он начал говорить об огромной важности этих экспериментов для армии, воздушных сил и флота. Он долго говорил о подобных испытаниях и о том, как их следует проводить… Он добавил, что деревенские жители часто знают замечательные средства, которые доказали свою пользу, такие как чаи из лекарственных растений… Такими популярными средствами ни за что не стоило пренебрегать. Он сказал, что так же хорошо представляет себе, как жена рыбака может положить своего спасенного, полумертвого от холода мужа к себе в постель и согреть его своим теплом… Он говорил Рашеру, что он обязательно должен проводить эксперименты также в этом направлении…
Защитник: Гиммлер добавлял что-нибудь еще во время этих бесед?
Подсудимый: Он говорил, что не возбраняется потребовать для экспериментов узников концентрационных лагерей, которых нельзя послать на активные работы из-за преступлений, которые они совершили… так они могут реабилитировать себя…
Защитник: Каково было ваше впечатление от этих замечаний?
Подсудимый: В свете угрожающего критического положения в те дни на них невозможно было реагировать полностью отрицательно»[63].
Отчеты Рашера стали поступать в октябре 1942 года, а проведенную месяцем позже медицинскую конференцию по данному вопросу посетили около сотни офицеров медицинской службы Люфтваффе. После конференции руководящий специалист отказался принимать дальнейшее участие в экспериментах, при которых умерло около 15 человек из 50. Рашер продолжил опыты самостоятельно, и смертность выросла: умерло около 80–90 человек. Людей, одетых в костюмы пилотов или в полосатую лагерную одежду, на период до полутора часов погружали в воду, температура которой была всего на несколько градусов выше температуры замерзания. Гиммлер, снова лично заинтересованный в эксперименте, писал Рашеру 24 октября: «Меня крайне интересуют эксперименты с теплом человеческого тела», — хотя Рашер в своем отчете, написанном в Дахау 15 августа, предлагал обойтись без этих опытов, так как реакция замерших людей была очень медленной. Гиммлер также демонстрировал свое возмущение теми, кто критиковал Рашера за использование людей в опытах. «Я считаю повинными в государственной измене, — писал он, — тех, кто даже сегодня отвергает эксперименты на людях и допускает вместо этого смерть отважных немецких солдат… Я без колебаний предъявлю обвинение этим людям».
