Василий Емельянов - О времени, о товарищах, о себе
Что же делать мне? Завтра воскресенье, и все учреждения закрыты. Оставаться до понедельника не могу: у меня могут возникнуть недоразумения с французскими властями.
Пойти в посольство и посоветоваться там? Но кого, кроме дежурного, я найду там в субботу вечером?
Вот так ситуация!
И оставаться нельзя, и ехать без визы невозможно.
А может быть, все-таки рискнуть? Я еду транзитом, у меня спальное место. Неужели бельгийцы высадят? Неужели будут беспокоить ночью? Поеду! Ведь рано утром я буду уже на германской границе в Аахене.
Самочувствие неприятное. Проводник вагона предлагает отдать ему билет и паспорт и лечь спать, границу будем пересекать во втором часу ночи.
Но разве заснешь? Беру книгу, но читать не могу. Неотступно преследует мысль — проеду через Бельгию или задержат? И вдруг вспоминаю, что у нас нет с Бельгией дипломатических отношений. Стало еще тоскливее.
Вот и граница. Если поезд отойдет и в мое купе никто не явится, то лягу спать, — ноги гудят, и их хочется вытянуть. Каждая минута кажется вечностью.
Вдруг легкий стук, в дверях появляется проводник. У него растерянное лицо, а в руках мой паспорт:
— У вас паспорт не в порядке.
Только он успел произнести эти слова, как за ним выросла мощная фигура бельгийского жандарма. У жандарма круглое мясистое лицо, украшенное мощными кустистыми черными усами, кончики которых нафабрены и подняты кверху, что делает его удивительно похожим на Вильгельма Второго.
Он подносит руку к козырьку фуражки и хрипло произносит:
— Вам надо получить разрешение на проезд через Бельгию, — и он берет паспорт из рук проводника.
А в это время я мучительно искал выхода. Ведь у меня французская-то виза есть. Отношение Франции и Бельгии близкие, раз французы выдали мне визу, чего же бельгийцам-то беспокоиться?
И под влиянием этих мыслей, я выпалил:
— Mais j’ai le visa français![2]
И тотчас же понял, какую глупость я совершил.
Жандарм покраснел и с раздражением произнес:
— В вашем паспорте я видел визы многих стран мира, вы считаете, вероятно, необходимым их получать. А разве Бельгия не такая же страна, как и другие, в которых вы побывали?
Его голос был полон гнева: «Нет, я не могу вас пропустить без разрешения бельгийских властей».
Что же теперь мне делать? Помимо того, что у меня нет визы, я еще умудрился обозлить жандарма. Только этого мне и не хватало.
Как же быть? Меня высадят на этой маленькой пограничной станции. Надо находить выход из этого положения.
Дать ему на чай? Но как это сделать? Да и возьмет ли он? Можно еще больше осложнить все дело.
А жандарм продолжал твердить: «Вы должны получить разрешение у представителей бельгийской власти на проезд через территорию Бельгии».
Мне показалось, что он как-то подчеркивал слова — «представителей бельгийской власти», а раздражение у него как будто бы улеглось.
И вдруг выход нашелся! Обращаясь к жандарму, я произнес:
— Вот, как к представителю бельгийских властей, я и обращаюсь с просьбой разрешить мне проехать через вашу страну.
Жандарм поднял руку и тронул пальцами кончик уса.
— Конечно, я могу это сделать, но я принужден буду вас оштрафовать.
Ну, как будто бы появляется какая-то надежда.
— Раз я допустил нарушение установленных правил, конечно, у вас есть основания наложить на меня штраф.
По глазам жандарма я видел, что он доволен моим ответом.
— Но я вас крепко оштрафую.
У меня упало сердце. Хватит ли денег? Только бы хватило.
— Я рассчитываю на вашу справедливость.
Казалось, жандарм оценивал ситуацию. Он окинул взглядом купе, посмотрел на полку, где лежал мой чемодан, и затем произнес:
— Я возьму с вас десятикратную стоимость визы.
«Только-то!» — подумал я.
Виза стоила восемь с половиной французских франков, а за обед в самом дешевеньком ресторанчике Парижа в то время надо было заплатить не менее двадцати франков.
Следовательно, сумма моего штрафа не превышала стоимости пяти посредственных обедов.
Я вынул из бумажника стофранковый билет и передал его жандарму. Он поспешно вынул из кармана портмоне и слегка дрожащей рукой попытался вынуть из него деньги для сдачи.
Я сразу же почувствовал уверенность и, улыбаясь, сказал ему:
— Да вы не беспокойтесь — это такая мелочь.
И жандарм сразу же преобразился. Он принял форму странно изогнутого толстого бревна, — я даже не понял, как ему удалось так выгнуться.
— Желаю вам счастливого пути, ложитесь спать, уже поздно.
Потом он выпрямился и, обращаясь к проводнику, резко произнес:
— Вы не знаете своих обязанностей. В купе горит яркий свет — это беспокоит господина. За этим надо следить, а вы этого не делаете. — Низко поклонившись, жандарм вновь пожелал мне счастливого пути и сказал, что я могу спокойно ехать через всю Бельгию, — меня больше никто беспокоить не будет.
Никакой квитанции на получение денег он мне не дал. Таким образом, за сто франков я получил разрешение проехать через всю страну без визы.
С нами здесь считаются
Вторично неприятные минуты на границе мне пришлось пережить в том же 1932 году.
Нами только что был заключен договор с заводами Рохлинга. Начальник Главспецстали Иван Тевадросович Тевосян направил в Германию своего заместителя Пипикова для ознакомления с производством заводов Рохлинга. Втроем — Пипиков, я и один из наших инженеров Васильев — поехали на заводы фирмы, сначала в город Вецлар, а затем в Саарскую область, в город Фольклинген. Пипиков и Васильев проехали в Вецлар из Берлина, а я из Эссена.
Проведя два дня в Вецларе, мы выехали в Саарскую область. Саарская область в то время находилась под управлением Комиссии Лиги наций. Я не проверил паспорта своих спутников и, уже подъезжая к границе спросил их:
— А визы для въезда в Саарскую область вы взяли в Берлине? — и попросил показать паспорта.
В паспорте Васильева не только не было визы, но и сам паспорт оказался просроченным.
У Шишкова также не было въездной визы. Я начал громко высказывать свои соображения о легкомысленности некоторых людей и сравнивать их отношение к поездке в другую страну с поездкой к теще на блины в Конотоп.
На мой разговор с Шишковым и Васильевым обратил внимание сопровождавший нас в этой поездке представитель фирмы Рохлинга.
— В чем дело, профессор? — спросил он меня.
— У них виз нет для въезда в Саарскую область.
— Ну ничего, к нам пропустят, а обратную визу для въезда в Германию мы получим: у меня знакомый консул на французской границе, возьмем через него.
