Герман Раушнинг - Говорит Гитлер. Зверь из бездны
Нордический миф
Нет ничего поразительнее того факта, что национал-социализму долгое время не придавали серьезного значения — как в самой Германии, так и за ее пределами. Тому было множество причин. Здесь мы остановимся лишь на одной из них. Мало кто мог разобраться, где в речах национал-социалистов правда, а где пропагандистский трюк или просто очковтирательство. Прошло очень много времени, прежде чем некоторые "посвященные", не причисленные к сонму полубогов, стали догадываться о том, какая игра ведется на самом деле.
В то время существовало так называемое "Нордическое общество"; его резиденция находилась в древнем ганзейском городе Любеке. Оно поставило перед собой задачу развивать культурные и личные связи немцев со скандинавскими государствами. Как и все подобные организации, общество контролировалось национал-социалистами, использовавшими его солидную репутацию для того, чтобы расположить к себе скандинавов и обзавестись необходимыми связями. Таким образом это общество, пусть несколько романтичное, но выполнявшее ценную культурную миссию, было превращено в орган изощренной пропаганды и грубого шпионажа, причем большинство членов и в Германии, и в Скандинавии так ни о чем и не догадались.
Однажды меня попросили поддержать старую традицию и возглавить одну из данцигских культурных миссий. В начале лета 1934-го в Любеке состоялось торжественное заседание. Главным участником этого торжества был Розенберг, вернее, Розенберг вместе с Рустом, министром просвещения. Выступления, заседания, освящение пансионата для скандинавских писателей, затейливая речь господина Блюнка, председателя Имперской Литературной палаты, ночной концерт органной музыки в старой церкви святой Марии; короче говоря, все шло своим черепом, по-мещански размеренно и несколько скучно. Один из участников мероприятия, мой знакомый, крупный промышленник Тиссен, с сожалением признавался мне, что напрасно потратил время; его тошнило от пустословия и банальных речей. С речами выступал Вернер Дайтц, дипломат, постоянно говоривший о "геополитической экономике Европы". Выступал заместитель гауляйтера, бывший крестьянин Гильдебрандт — этот и вовсе нес полную ахинею. Были и такие откровения: дескать, вся культура человечества создана нордическими народами на берегах Балтийского моря, а Средиземноморье тут и вовсе не при чем. На Средиземном морс очаг разложения и жидовской заразы, а побережья Балтики — земля героизма и арийского расового мышления.
Подобного рода чепухи было очень много. Публика, в зависимости от своего происхождения, встречала ее либо с отвращением, либо с наивным восторгом. Отвращение возникало главным образом у членов старинных сенаторских родов, в то время уже почти утративших свое влияние. Однако едва ли кто-нибудь из нас понимал, что разыгрываемый здесь спектакль, несмотря на свою простоту и романтичность, на самом деле является частью весьма серьезного предприятия.
Истинное же положение вещей выглядело следующим образом.
Гитлер уже сказал мне однажды: в грядущей войне никто не сможет сохранить нейтралитет. И добавил, что скандинавские государства, равно как Голландия и Бельгия, принадлежат Германии. Если дело дойдет до войны, то одним из первых шагов Гитлера должен быть захват Швеции. Он не позволит скандинавам оказаться под влиянием Англии или России.
Я заметил, что оккупация обширного полуострова с плохо развитой транспортной сетью потребует от нас очень больших усилий. На это Гитлер ответил, что не собирается оккупировать всю страну, а всего лишь занять порты и экономически важные пункты, прежде всего, рудники. "Это будет отчаянное, но интересное предприятие, небывалое в масштабах мировой истории. Под прикрытием флота и авиации я осуществлю серию ошеломляющих одноразовых акций. Шведы нигде не смогут дать нам достаточного отпора. Даже если некоторые атаки завершатся неудачей — все равно мы займем и удержим подавляющее большинство плацдармов". Заметив мое крайнее удивление, он добавил, что для политического обеспечения успеха необходимо образовать в Швеции плотную сеть из наших сторонников и сочувствующих. Потому что, атаковав Скандинавию, мы сможем надолго присоединить ее к Великой Германской Федерации, только если сторонники национал-социализма вынудят правительство присоединиться к нашему союзу. Гитлер считал, что Швеция, несомненно, не решится воевать, как не решилась в 1905-м, когда от нее отделилась Норвегия. "Со своей стороны, я буду всячески способствовать мирному решению конфликта, я даже сделаю заявление о том, что вовсе не намерен оккупировать Швецию, а всего лишь предлагаю ей союз. Такой союз соответствует природе вещей, и весьма желателен для Швеции, если она не хочет и впредь, из опасения перед Англией и Россией, сохранять этот глупый и самоубийственный нейтралитет. Я скажу, что пришел защитить их и дать всем людям доброй воли истинную свободу действий".
Следует признать, что в то время я еще не принимал все услышанное всерьез. Но я полагаю, что теперь к этому следует отнестись внимательнее. Ведь в Скандинавии Гитлера интересует не чистая арийская кровь и не нордический миф о героях-викингах. Его интересуют рудники. А господин Блюнк и его шведские друзья бесплатно играют в одном и том же спектакле, истинной подоплеки которого они так никогда и не узнают.
Отряд всемирной пропаганды
Такая же судьба постигла всех зарубежных немцев, участвовавших в различных национальных организациях. В большинстве своем они и понятия не имели о том, для каких дьявольских целей используется их работа. Только много лет спустя выяснится, какое огромное доверие было походя загублено таким циничным злоупотреблением. Все колонии зарубежных немцев были превращены в опытные грядки пропагандистских структур, взращиваемых в темноте, подобно грибам; через эти структуры проходило все что угодно, вплоть до откровенного шпионажа. Эта гигантская машина втягивала в себя каждого немца, находившегося за рубежом, будь он гражданином Германии или любой другой страны. Все организации зарубежных немцев, не заявившие однозначно о своем неприятии национал-социализма, в большей или меньшей степени превращались в органы политического наблюдения и влияния, переходившего всякие границы законности и честности.
Едва ли кто-либо из участников догадывался, во что это может перерасти. Всех занимало только одно: коалиционная борьба за руководящие должности и доходные места. Во всех зарубежных организациях такая борьба продолжалась годами. Все политические направления, старые и новые, наперебой стремились заручиться признанием "фюрера", понравиться руководящим кругам Рейха. Здесь больше всего ценилась поддержка финансового руководства, обеспечивавшая честолюбцам уважение и признание многих авторитетных лиц. К сожалению, в новом Рейхе для них открывалось множество возможностей. По меньшей мере семь партийных органов занимались использованием немецкой диаспоры в целях пропаганды и сбора информации. Ни один из этих органов не отличался чистотой помыслов, никто и не думал о поддержке и развитии нашей диаспоры. Передними была поставлена задача: вовлечь всех зарубежных немцев в огромную, опутавшую весь мир сеть секретных служб.
