Виктор Петелин - Михаил Шолохов в воспоминаниях, дневниках, письмах и статьях современников. Книга 2. 1941–1984 гг.
Не всегда мнения советских и американских ученых совпадали, да это и не могло быть иначе. Сказывались разные взгляды, разные позиции, разные уровни знания и понимания чужой культуры. Дискуссии развернулись вокруг ряда докладов и вопросов, в частности, было высказано несколько точек зрения по проблемам «литературы
о земле», «потерянного поколения», исторической и художественной правды. Принципиальные возражения вызвали некоторые положения доклада Д. Стюарта. Однако в целом на симпозиуме царила атмосфера доброжелательности и взаимопонимания. Диалог двух писателей, двух стран, двух культур безусловно состоялся. Шолохов и Фолкнер сумели выйти к общим решениям проблем своей сложной эпохи.
Встреча советских и американских ученых вселяет надежду, что общие решения будут найдены и теми, кто сейчас живет на нашей планете. Не случайно почти все докладчики заканчивали свои выступления цитатой из нобелевской речи Фолкнера: «Я верю в то, что человек не только выстоит – он победит».
Эпилог
Виктор Левченко1
Последняя воля писателя
В феврале 94-го года сидели мы с Михаилом Михайловичем Шолоховым, подтянутым полковником запаса, как две капли воды похожим на довоенного улыбчивого, чубатого отца, и Марией Михайловной, «младшенькой», – в ее уютной кунцевской квартире – за настоящим донским борщом: чувствовалась рука внучки атамана Громославского! И между делом обсуждали прошедшую на днях у нас в ИМЛИ, в каминном зале, негромкую писательскую конференцию, собравшую остатки изрядно поредевшей за годы третьей мировой «шолоховской роты» – от Михаила Алексеева до Сергея Семанова…
Собирались – по случаю печальной даты – десятилетия со дня кончины Михаила Александровича Шолохова. Был и Михаил Михайлович. И обронил на зависть всем таинственную фразу о ранних письмах отца к матери из Москвы о «Тихом Доне». Сам же он, оказывается, и готовит к ним комментарии. Что же, как говорится, нашего полку прибыло! А если всерьез, кому, как не сыну, как не дочерям-гумани-тариям, помогать в работе над подготовкой академического издания «Тихого Дона»?! Кому, как не им, знать, когда в последний раз касалось шолоховское перо текста романа? Перечитывал ли роман после войны? Может, и вправду, работая над романом, сгорел без остатка и утратил к нему всякий интерес? И равнодушно отдал роман на растерзание издателям… Но Прийма…
– …Мария Михайловна, – спросил я, улучив момент. – А что это за резолюция от 79-го года на докладной записке, о какой пишет Прийма? Будто бы в присутствии редактора Собрания сочинений Шолохов написал: «Прошу восстановить»… Да еще и завизировал свою резолюцию, обращенную к вам?..
– Отец обращался ко мне, а писал для издательства. У меня не одна она. Целых три такие резолюции.
– Три-и?.. Мария Михайловна! Вы же знаете, мы готовим…
– Знаю, знаю… Получишь!
И вот они перед нами…
Михаилу Александровичу ШОЛОХОВУ,
ст. Вешенская.
ДОКЛАДНАЯ ЗАПИСКА
1. Ко мне обратились кандидат исторических наук КАЗАКОВ А.Я. и ветеран гражданской войны, служивший в свое время в мироновской дивизии, ВОЛГИН В.Н. с письмами, в которых просят обратить Ваше внимание к восстановлению в текстах III книги «Тихого Дона» имени МИРОНОВА Ф.К.
В издании III книги романа «Тихий Дон» в журнале «Октябрь» (1932), в «Роман-газете» и ГИХЛе (1933 – 37 гг.) комдив-23 Ф.К. Миронов и его героические полки весьма положительно получили оценку на страницах Вашей книги.
Однако в изданиях «Тихого Дона» послевоенных имя прославленного командарма 2-й Конной Армии Миронова и слова «мироновская дивизия», «мироновские полки» из текста Вашего романа кем-то совершенно незаслуженно были исключены.
Учитывая тот факт, что в 1961 году решением Президиума ЦК КПСС и Постановлением Верховного Суда СССР имя Ф.К. Миронова было полностью реабилитировано, возникает естественная необходимость восстановления исторической справедливости по отношению к Миронову, о котором Вы первый сказали правду. В первых публикациях III книги «Тихого Дона» (1933–1937 гг.) Вами были высказаны в текстах романа справедливые оценки его деятельности, и читатель ощущал влияние этой личности на мировоззрение казачества и его отношении к Советской власти.
Так, например, в издании III книги «Тихого Дона», Москва, ГИХЛ, 1937 (с иллюстрациями С. Королькова) упоминания имени Миронова имеются на стр. 9, 20, 28, 29, 346 и других.
Полагаю, что Вам, Михаил Александрович, необходимо в издания «Тихого Дона» в 1980 году восстановить свой авторский текст романа 1933–1937 гг., отчего «Тихий Дон» выиграет перед изданиями последних лет своей исторической точностью в изложении событий гражданской войны.
2. В изданиях романа «Тихий Дон» последних лет имеются досадные опечатки.
1) В книге III, в начале главы XXXII Вы именуете хорунжего Кудинова Павлом (командующего Вешенским восстанием), а в конце главы XLI, описывая вечеринку, Ермаков кричит Григорию Мелехову: «Илюшку Кудинова, полковника – всех уничтожим». На мой взгляд, это – большая ошибка, и ее в изданиях «Тихого Дона» следует исправить.
2) В середине главы LVIII в тексте воззвания «Восстание в тылу» пишется:
«Весьма возможно, что в том или другом случае казаки терпели какие-либо несправедливости от отдельных представителей советской власти».
Между тем в оригинале воззвания конец этого предложения таков: «…от отдельных проходивших воинских частей или представителей советской власти» (Газета «В пути», 12 мая 1919 года, Л. Троцкий).
Может быть, следовало бы в тексте «Тихого Дона» дать этот документ полностью, так как пропущенные слова снижают политическую остроту Вашего романа. (Ведь эти «воинские части» по приказу Троцкого творили репрессии.)
3) В III книге «Тихого Дона» в конце главы LXIV приводится исторический документ – Приказ 8 № 100.
В первых изданиях «Тихого Дона» (1933–1935 гг.) в романе этот документ именовался «Приказ Председателя Революционного Военного Совета Республики по экспедиционным войскам 8 № 100, 25 мая 1919 года».
К сожалению, в изданиях «Тихого Дона» после 1935 года этот документ переименован просто в «Приказ по Экспедиционным войскам 8 № 100, 25 мая 1919 года».
С первого взгляда эта замена ИНСТАНЦИИ Председателя РВС на безымянную инстанцию как будто не привносит особых изменений в текст романа.
Однако в глубокой сущности эта замена несколько ослабляет Вашу главную идею – а именно – развенчание Председателя РВС Льва Троцкого, его приказов, действий и их пагубное влияние на рядовых красноармейцев, на рядовых казаков, в данном случае, на одного из героев «Тихого Дона» – Кошевого. И Вы в последующих главах романа, например в главе LXV, показываете, что Кошевой повторяет слова из этого приказа («Каины должны быть истреблены») как завет! Но ведь – это – слова Троцкого! И Кошевой их претворяет в жизнь!.. Снимая имя Троцкого в этом приказе, читатель уже не знает, КТО был в действительности автором приказа 8 № 100, и потому читатель не может со всей глубиной ощутить главное направление Вашего удара всем III томом «Тихого Дона» против троцкизма.
