Дмитрий Шестаков - Упрямый классик. Собрание стихотворений(1889–1934)

Я буду рад, коль над тобой
От этих грез и песни дальной
Повеет юною весной
И лет былых зарей хрустальной…

От сизых скал до бледного залива
Раскинулось прозрачно и светло,
Безоблачно, безмолвно и счастливо
Прохладное и тихое стекло.
Где в нем конец и где его начало,
Где небо тут

Эти руки тонкие так живо
Римский вечер мне напоминали,
Загорались звезды так красиво,
И на небе южном прихотливо
Рисовали пламенные дива
И мечту поэта окрыляли.

У порога спящего палаццо
Мы с тобой до завтра расставались…

Я рад, от юности беспечной
Мятежной смелости заняв,
На краткий миг низвергнуть вечный,
Душе наскучивший устав.
Конец сомнениям постылым.
Как освежительно пьяно,
Каким огнем бежит по жилам
Восторга чистого вино.
Гляжу с воскресшим восхищеньем
На шелк волны, на гребни скал.
Так в дни чудес всесильным бреньем
Слепец виденье обретал.
И в миг один сквозь опадавший,
Как обессиленный туман
Весь мир пред ним, так долго спавший,
Как сон мгновенный возникал.

Слава классическим формам! Гекзаметру древнему слава!
           В этой счастливой стране стыдно прозаиком быть.
Выйдешь по утру – блестит залив ослепительным светом,
           Словно бы тысячи солнц в синей зажглися волне.
Ветер веселый надул заранее розовый парус.
           Долго ли медлить? живей сядем и радостно в путь!
Старый китаец, смеясь, шампунькою стройною правит:
           Видно, вдохнул в старика бодрость божественный день.

Темные горы венцом обстали прозрачные рощи.
           Что же прекрасней всего в этой прекрасной стране?
Что и живет, и живым о жизни звучит неумолчно?
           Мать Амфитрита, сама голосом вечным ответь!

Много премудрых есть книг, красоту раскрывающих мира,
           Много к словам мудрецов тонких толковников есть.
Но убедительней всех живая всемирная книга:
           Сумрак и лес и родник – дивная родина муз.

Без букета лилий алых
Не могу тебя представить,
Без очей сухих, усталых,
Без небес в ночных опалах,
Без томлений запоздалых.
Без прощального привета
Не могу тебя представить,
Без багряного букета,
Без сомнительного света
Умирающего лета.

Люблю покорно и безмолвно,
Люблю с томительным огнем,
И с каждым днем всё выше волны,
Всё буря злее с каждым днем.
Сквозь ночь и тьму челнок мой бедный
Стремится прочь от берегов,
Чтоб увенчать твой лик победный
Нетленным лавром вновь и вновь.

Ты далеко. Уж снов долина
Твою захолодила кровь,
Но по тебе моя кручина,
И за тобой моя любовь.
И тщетен зов разуверений.
С одной тобой я признаю
И звездных снов прибой весенний,
И стоны ангелов в раю.

Забыть подъем в крутую ту
Глухую улицу забыть
Кругом немую пустоту,
Забыть ту позднюю мечту,
           Забыть, забыть.
Забыть тот бледный полусвет
Далекой пары фонарей,
Забыть тот шепотный привет,
Забыть бессонницу и бред,
И серый медленный рассвет
           Сквозь щель ставней.

О сердце, погоди немного:
Последний труд, последний вздох,
А там последняя дорога
В последний тихий уголок.

Опять тоска, опять сомненье:
Да надо ль было столько слез,
Чтоб над могилой упоенья
Один лишь горький терн возрос.
Чтоб из всего, что так манило
И обещало столько нег,
Один лишь стон погасшей силы
Душе запомнился навек.

Как ярки алые цветы
Осенней астры, как усталы
Ее ревнивые мечты
Про шумный сад, про сумрак алый.
Как грезы скудные вдали
В глухом скрываются тумане,
Лишь отголоски донесли
Пустынный вздох больных желаний.

Черные жгучие очи, какою вы тайною думой
           В этот сияющий день позднего лета полны?
Снится ль вам пламенный вздох былого, античного мира,
           И виноградника зной, и виноградника кровь?
Или пленилися вы иным опьянением страстным
           Пред золотым алтарем, в набожном хоре белиц?