Лучано Паваротти - Мой мир
Мне нравится разрешать проблемы, находить неожиданные решения. Думаю, что у меня это получается. Я люблю давать советы друзьям, когда они приходят ко мне со своими затруднениями. В кризисной ситуации, подобной той, с которой мы столкнулись в Филадельфии, когда в нашем распоряжении было очень мало времени, самое главное — оставаться спокойным и мыслить логически, и прежде всего — сосредоточиться на самом важном. Такие ситуации полезны для всех нас, они заставляют острее чувствовать жизнь: голова работает яснее, кровь в жилах бежит быстрее. Если в жизни все идет слишком гладко, становится неинтересно.
Но, конечно, в жизни тенора, поющего в опере, нет гарантий, что все всегда будет гладко.
Глава 7: ИТАЛЬЯНЕЦ В КИТАЕ
Непросто прошла моя поездка в Пекин в 1986 году.
В честь двадцатипятилетия моей карьеры оперного певца меня пригласили спеть в родном городе Модена. Незадолго до этого юбилея в июне 1986 года я должен был петь «Богему» в Филадельфии с победителями второго конкурса вокалистов. Спектакль ставил Джан Карло Менотти. Постановка удалась, и мы решили перенести ее в Италию на юбилейные торжества. Певцы, режиссура были те же. Так как мы не могли себе позволить транспортные расходы, чтобы оплатить поездку в Италию оркестра и хора, то воспользовались хором и оркестром оперного театра Модены. (Даже чтобы отправить в Европу только наших администраторов, потребовались дополнительные расходы щедрых филадельфийцев.)
Каждый из молодых лауреатов филадельфийского конкурса был замечательным певцом, и я радовался возможности представить их итальянской публике. По-моему, их выступление в Италии перед моими соотечественниками идеально подходило для празднования моего двадцатипятилетнего юбилея на оперной сцене. Мне также хотелось показать соотечественникам, сколько талантливых исполнителей итальянской музыки есть в Америке и других странах.
Пока мы ставили наш спектакль в Модене, у меня возникла еще одна интересная мысль. Так как отмечали двадцать пять лет со дня моего первого выступления в опере, то почему бы не свозить нашу «Богему» и в Реджо-нель-Эмилия, город недалеко от Модены, где состоялся мой оперный дебют? Я загорелся идеей выступить с начинающими певцами на той самой сцене, где двадцать пять лет назад впервые пел в качестве солиста.
Узнав об этих моих планах, победители конкурса заволновались. Многие из них никогда прежде не выступали на профессиональной сцене, а теперь им предстояло лететь в Италию, чтобы петь в одной из самых любимых итальянских опер.
Пока мы обсуждали планы нашей поездки в Европу в июне 1986 года, нас ждал еще один сюрприз. Еще до этой предполагаемой поездки поступило приглашение от министра культуры Китая привезти в Пекин одну из наших филадельфийских постановок. В течение года мы помнили о том, что, возможно, нам предстоит поездка в Китай, но говорили об этом мало, чтобы не расстраиваться — на случай, если поездка не состоится.
Наконец все детали были отработаны. К февралю стало ясно, что после спектаклей в Модене мы отправимся в Геную, где будем петь «Богему» в оперном театре. Затем, в конце июня все мы должны будем лететь в Китай. Нам был обещан аэробус, чтобы можно было взять с собой постановку целиком — оркестр, хор, декорации, костюмы и двенадцать певцов. В самолете еще оставались места для моей семьи и друзей. Вы не можете себе представить, как все это захватило нас!
Но сначала надо было выступить в Италии. Поездка предстояла долгая и трудная, а для многих и весьма волнующая. Мы все встретились в Модене на репетициях, и вскоре выяснилось, что многие ни о чем другом не могли думать, кроме как о поездке в Китай.
Спектакль в Реджо-нель-Эмилия вызвал у меня в памяти глубокие переживания. Все мы пели чудесно, но, конечно, зрители не могли не заметить, как я был взволнован и растроган: ведь я выступал в том же театре, где начиналась моя оперная карьера. Столь же волнующими были и спектакли в Модене. Родной город много сделал для меня. Спектакли вызвали большой ажиотаж, мой юбилей — тоже, что очень тронуло меня.
Билеты были распроданы очень быстро. Те, кто не смог попасть на «Богему», огорчились. Но из-за нашего плотного графика и предстоящей поездки в Китай не было возможности дать дополнительные спектакли. И тогда придумали замечательную вещь: в центре Модены сняли кинотеатры и стали туда транслировать по телевидению оперные спектакли. Кроме того, на прекрасной площади Модены у собора установили огромные громкоговорители, чтобы те, кто не смог достать билетов, имели возможность слушать спектакль бесплатно.
Это было здорово придумано! Все кинотеатры были полны, площадь тоже была заполнена народом. Мне рассказывали, что во время спектакля на площади было тихо, как в оперном театре. Кое-кто говорит, что опера в Италии умирает, но тот вечер в 1986 году стал торжеством итальянской оперы.
Даже во время прекрасного и волнующего праздника в Модене мы не забывали о предстоящей поездке в Китай. И чем больше мы думали о ней, тем больше волновались. Кажется, со времени прихода к власти в Китае коммунистов ни одна опера там не была поставлена полностью. Я знал, что Роберта Петере дала там несколько концертов, но, кажется, оперы полностью в исполнении западных трупп не ставились. Нам во многом предстояло быть первыми.
После выступления в Модене у нас было несколько свободных недель. Затем мы снова репетировали и дали в Генуе пять спектаклей. Во время пребывания в Италии я частенько обедал в любимом ресторане «Зеффорино», который держат пять братьев Зеффорино и их отец. Все они мои добрые друзья, и у них вкусно готовят. За обедом, обсуждая поездку в Китай, я сказал, что там как будто трудности с некоторыми продуктами, и боялся, что в Китае (а нам предстояло пробыть там около двух недель) придется питаться блюдами только китайской кухни. Мне нравятся китайские блюда, но нельзя же их есть три раза в день.
В сущности, я ничего не знал о Китае и о том, что нам предстоит. Получить какую-нибудь информацию было непросто. Я начал опасаться, что там могут возникнуть такие же проблемы с питанием, какие были у нас с Катей Риччарелли, когда несколько лет назад мы исполняли в Москве «Реквием» Верди. В то время в России были сложности с продуктами, и пища даже в нашей первоклассной гостинице была очень плохой. Мы чуть ли не голодали. Один приятель приехал из Италии и привез соус для спагетти. Я приготовил у себя в номере вкусный обед и пригласил коллег, тоже страдавших от русской еды, но не рассчитал и пригласил слишком много народа. Одним из последних явился флейтист Андреа Гриминелли, игравший на моих концертах. Как только он показался в дверях, я вынужден был поступить невежливо и велел ему уйти, так как еды не хватало. Он молод и здоров, поэтому мог продержаться и на русской пище. Кроме того, я смогу угостить его своим обедом в Нью-Йорке или Модене.
