Алексей Федоров - Большой отряд (Подпольный обком действует - 2)
Мы уже давно знали, что немецкое офицерство увлекается порнографией. Но это уже была не просто порнография. Душа фашистского офицерства, вся ее поганая сущность обнажилась в этом фотодокументе; он, кстати, сказать, хранится у меня и сейчас.
Тогда мы еще не знали о Майданеке, Освенциме, не знали, что фашисты изобрели душегубку. Но мы видели села, сожженные карателями, видели растерзанных детей.
В первых числах декабря группа наших разведчиков натолкнулась в лесу на труп женщины. Это была Маруся Чухно - работница Корюковского сахарного завода, коммунистка, подпольщица. Ее квартирой пользовались для связи партизаны Корюковокого отряда. Немцам ее выдал предатель и впоследствии бургомистр Корюковки - бывший инженер того же сахарного завода Барановский.
На теле Маруси Чухно мы обнаружили шестнадцать колотых ран. Один глаз был вырван. Палачи подбросили ее останки в лес, чтобы напугать нас, партизан и подпольщиков.
Марусю Чухно торжественно похоронили. Сотни партизан участвовали в похоронах.
Нет, мы не могли и не хотели видеть в оккупантах ничего человеческого. Пока они здесь, на территории Советского Союза, - это не люди, а только враги.
Но для того чтобы успешно бороться с врагом, его надо знать. Мы требовали, чтобы если не все партизаны, то хотя бы руководящие и особенно политические работники и разведчики изучали попадающие к нам немецкие документы: приказы гаулейтеров, законы, издающиеся на Украине. Как можно вести агитационную работу среди населения, как можно проникнуть в аппарат оккупационных властей, не разобравшись в их порядках?
Большинство товарищей с величайшей неохотой занималось этим предметом. "Какие, к черту, законы? - возражали противники такого изучения. - Новый порядок... Произвол - вот что означает этот оккупационный порядок. Любой комендант может делать, что хочет".
Это было, конечно, верно. Вот очень характерный для того времени документ. Объявление военного коменданта, расклеенное на стенах домов в Холмах.
"О Б Ъ Я В Л Е Н И Е
1. Запрещается ходить в лес. Кто не подчиняется этому, тот
б у д е т р а с с т р е л я н.
2. Кто поддерживает связь с партизанами, кормит их или дает
им помещение, тот б у д е т р а с с т р е л я н.
3. Кто об имени, проживании знакомых ему партизан или о
приходе чужих партизан и коммунистов не сообщит сейчас же
ближайшей военной единице, тот б у д е т р а с с т р е л я н.
4. Кто имеет оружие или какие-либо другие военные
принадлежности, тот б у д е т р а с с т р е л я н.
5. Кто распространяет ложные сведения, могущие напугать
население, удерживает людей от работы или каким-либо иным
способом мешает общему благу, тот б у д е т н а к а з а н
с т р о ж а й ш и м о б р а з о м.
6. Все старосты должны сейчас представить в комендатуру в
Чернигове списки на чужих людей.
7. Родители, учителя и сельские старосты ответственны за
молодежь. Они будут наказываться полной мерой за все
преступления несовершеннолетних.
8. Кто не препятствует саботажу, если может это сделать,
тот б у д е т н а к а з а н с м е р т ь ю.
9. В отношении сел, которые не подчинятся этому
распоряжению, б у д у т п р и м е н я т ь с я с а м ы е
с т р о г и е м е р ы с к о л л е к т и в н о й
о т в е т с т в е н н о с т ь ю.
Военный комендант".
Получалось так, что любого человека в любой момент можно расстрелять. Оккупационные власти издавали множество распоряжений, приказов и законов. В некоторых из них обещали всякие блага, безопасность, определенные нормы обложений. Но единственные обещания, которые немцы выполняли, - это повесить, расстрелять, наказать.
И все же обком принял решение, обязывающее изучать систему военной, экономической и политической организации оккупантов. Был создан специальный кружок. Даже сейчас, вспоминая занятия в этом кружке, не могу удержаться от смеха. Сидят раскрасневшиеся, утомленные партизаны и с вспотевшими от напряжения лицами зубрят.
- Управление сельским хозяйством осуществляет гебитскомендатура. Четырьмя сельхозартелями или общинами управляет ландвиршафтсфюрер. Ландвиршафтсфюрер подчинен гебитсландвирту. Гебитсландвирт подчинен крайсландвирту. Крайсландвирт подчинен гебитскомиссару. Гебитскомиссар подчинен гаулейтеру...
После занятия в этом кружке люди приходили в неистовство, их можно было посылать на самые рискованные операции.
*
В районном центре Черниговской области - Корюковке - и сейчас еще есть люди, которые могут клятвенно подтвердить, что 6 декабря 1941 года партизанские самолеты разбросали над местечком сотни листовок.
Мы сами узнали об этом налете "партизанской авиации" из захваченных у немцев документов. В докладе районного коменданта, составленного в очень тревожных тонах, сообщалось, что партизаны имеют не только легкое вооружение, но и пулеметы, и артиллерию, и самолеты. В доказательство последнего утверждения приводились свидетельские показания немецких и венгерских солдат и офицеров, а также протоколы допросов жителей Корюковки.
Позднее у нас действительно появились пулеметы и пушки, отобранные в боях у немцев. Прилетали к нам и самолеты из советского тыла, брали наши листовки, разбрасывали над селами я городами области, но только не в декабре 1941 года. Так что, прочитав немецкий доклад, мы посмеялись и только. У страха глаза велики. Коменданты и начальники гарнизонов, чтобы получить пополнение, в своих докладах нередко преувеличивали партизанские силы.
Но потом мы вспомнили. 6 декабря в Корюковке и в самом деле с неба падали наши листовки. Стоял пасмурный день, и немудрено было подумать, что за тучами на большой высоте пролетели самолеты. Замечательно, что Корюковка была в то время набита до отказа оккупационными войсками. Накануне приехали сотни немцев и мадьяр. А как раз шестого на площадь согнали все население местечка, чтобы показать народу новые районные власти: бургомистра, начальника полиции, коменданта.
И вот тут-то с неба посыпались сотни партизанских листовок, зовущих народ к борьбе против оккупантов.
Это было делом рук двух наших лихих разведчиков - Пети Романова и Вани Полищука.
Случилось же вот что. 5 декабря их послали на связь в Корюковку и дали им для наших подпольщиков тысячу листовок, напечатанных в лесной типографии подпольного обкома.
Об этом походе рассказал сам Петя Романов. А ему можно было верить. Это был один из самых смелых и находчивых разведчиков и диверсантов нашего отряда. И не болтун. Как многие истинно храбрые люди, Петя был человеком не то чтобы тихим или очень уж скромным, но не любил он преувеличений. Ярый сторонник справедливости, Петя всегда требовал, чтобы каждый получил по заслугам. В оценках подвигов как чужих, так и своих этот молодой партизан был очень скуп.
