Фредерик Массон - Наполеон и женщины
Во всякомъ случае, эта опала, – вызванная, какъ утверждаетъ она, новымъ взрывомъ ревности къ Евгенію, – должна была быть необыкновенно кратковременна, потому что Евгеній отправился въ путь 16 января, согласно приказа отъ 14 января, мотивированному темъ, что Гвардія должна присутствовать на коронаціи въ Милане, а черезъ пятнадцать дней онъ получилъ вместе съ личнымъ письмомъ императора копію посланія къ Сенату и извещеніе о назначеніи его принцемъ государственнымъ оберъ-канцлеромъ.
Ничто не могло лучше доказать, что Наполеонъ снова возвращается къ Жозефине, что онъ не намерен кому-либо подчиняться и что овладевшая было имъ любовь, съ которой было связано столъко надеждъ, уже почти прошло. Пресыщеніе, действительно, наступило скоро, – особенно, когда исчезли препятствія. Интрига была завязана въ Мальмезоне въ середине зимы; въ Малъмезоне же, еще до наступленія весяы, узелъ былъ развязанъ.
Въ теченіе пятнадцати дней, которые Дворъ тогда провелъ тамъ, Наполеонъ могъ, пользуясъ полной свободой, гулять со своей дамой, беседовать съ нею и, конечно, посещать ее; Жозефина, запершись у себя въ комнате, проводила целые дни въ слезахъ, худея не по днямъ, a по часамъ. Однажды утромъ императоръ приходитъ къ ней, начинаетъ говорить съ нею такъ, какъ говорилъ въ былое время, признается ей, что былъ оченъ влюбленъ, но что теперь это прошло и, въ конце-концовъ, проситъ ее помочь ему порвать связь. Она исполняетъ его просьбу буквально, вызываетъ къ себе даму, которая, вполне владея собою, не выказываетъ ни малейшаго волненія и противопоставляетъ словамъ Императрицы немое и величавое отрицаніе и безстрастіе своего мраморнаго лица. Она кавсегда сохранила нежную привязанность къ Императору, хотя последній, после Аустерлица, связи не возобновилъ и если иногда и возвращался къ ней, то настолько мимолетно, что самые внимательные наблюдатели съ трудомъ могли это подметить. Онъ относился къ ней, впрочемъ, съ большимъ уваженіемъ, оказывая ей всевозможныя милости, совместимыя съ положеніемъ ея мужа, и назначая ее одной изъ первыхъ для придворныхъ почестей и наградъ. Она была изъ числа техъ, которые и въ черные дни остались верны. Она украшала своей красотой праздники Ста Дней, и когда 26 іюня 1815 г., побежденный при Ватерлоо, навсегда удалялся изъ отечества, она одна изъ первыхъ прибыла въ Мальмезонъ – въ тотъ замокъ, который былъ свидетелемъ рожденія и смерти этого романа, – чтобы принести низложенному Императору последнюю дань своей почтительной привязанности и непоколебимой преданности.[16]
XII. Стефанія де Богарне
Еще до Аустерлица Наполеонъ решилъ создать между своимъ домомъ и царствующими домами Германіи целую сеть семейныхъ связей, которыя укрепили бы и сделали бы более тесными союзы политическіе. Онъ глубоко убежденъ, что его система воцарится въ Европе лишь тогда, когда кровь наполеонвскаго рода вполне перемешается съ кровью старинныхъ династій. Думая, что самъ онъ жениться уже не можетъ, онъ собираетъ вокругъ себя всехъ годныхъ къ браку молодыхъ людей и девушекъ, чтобы завязать связи, которымъ однемъ только онъ придаетъ значеніе, потому что оне кажутся ему стоящими выше случайностей политическихъ судебъ и, по его мненію, связываютъ государей кровно и обязываютъ ихъ.
Въ первую очередь, по возвращеніи изъ похода, – бракъ Евгенія де Богарне съ принцессой Августой Баварской. Она была обручена съ принцемъ Баденскимъ, но это не важно. Самолично давая мужа принцессе Августе, Наполеонъ съумеетъ, конечно, найти жену для принца Баденскаго. Для последняго онъ выбираетъ тоже одну изъ Богарне: Стефанію-Луизу-Адріенну де Богарне, дочь Клод де Богарне, графа де Рошъ-Барито и его первой жены Адріенны де Лезей-Марнезья, кузины (не более и не менее, чемъ шестой степени) Гортензіи и Евгенія. Она родилась въ Париже 26 августа 1789 г., четырехъ летъ отъ роду осталась сиротой, некоторое время пробыла въ монастыре Пантемонъ, была взята оттуда подругой ея матери, некоей Леди Бетсъ, которая, после закрытія монастырей, поручила свою воспитанницу двумъ бывшимъ монахинямъ Пантемонскаго монастыря – г-жамъ де Трелиссакъ и де Оабатье, которыя увезли ее къ себе на родину, сначала въ Кастель-саррасенъ, цотомъ въ Перигэ и, кажется, въ Монтобанъ. Ея бабушка по отцу, фанни де Богарне, занята стишками и любовными приключеніями. Отецъ ея эмигрировалъ. Ея дедушка, маркизъ де Марнезья, путешествуетъ по Пенсильваніи. He будь Леди Бетсъ, ребенку пришлось бы жить на счетъ общественной благотворительности. Однажды, въ XII г., Жозефина разсказываетъ о молоденькой кузине въ присутствіи мужа. Бонапартъ, такой щепетильный во всемъ, что касается семьи, возмущенъ темъ, что его жена оставляетъ ребенка, носящаго ея имя, на попеченіи иностранки, Англичанки! Онъ посылаетъ курьера съ приказаніемъ привезти ребенка. Монахини противятся, но новый курьеръ привозитъ префекту, г. Байи, приказаніе взять Стефанію именемъ закона. Приходится подчиниться; дело не обходится безъ слезъ и безъ испуга. По пріезде, девочку тотчасъ же помещаютъ къ г-же Кампанъ, и отныне она входитъ въ составъ маленькаго кружка молоденькихъ девушекъ, пріезжающихъ по воскресеньямъ въ Мальмезонъ и оживляющихъ своими белыми платьицами игры въ бары подъ развесистыми каштанами. Жозефина и Гортензія обращаются съ нею, какъ нельзя лучше; но на выходахъ въ дни торжестъ, она – ничто, не имеетъ никакого положенія и предназначена, повидимому, для такого же брака, какой приготовили ея двоюродной сестре Эмиліи де Богарне – г-же Лявалеттъ.
Но маленькая особа смотритъ на дело совершенно иначе, любитъ разыгрывать изъ себя принцессу и очень сухо обращается съ теми родственницами, которыя не имеютъ, подобно ей, чести проживать въ Императорскомъ дворце.
Такъ обстоитъ дело, когда, после женитьбы Евгенія, приходится заняться судьбой Баденскаго принца. Наполеонъ имеетъ въ виду сначала другую воспитаннщу Жозефины, ея племянницу Стефанію Таше, потомъ останавливается на Стефаніи де Богарне. Бракъ, окончательно решенный имъ при его проезде черезъ Карлсруэ 20 января 1806 г., подтвержденъ декретомъ, подписаннымъ въ Париже 17 февраля.
Стефавніи было тогда семнадцать летъ; у нея было милое личико; умница отъ природы, очень веселая, – немножко ребячливая, что ей очень шло, – она имела прелестный голосъ, красивый цветъ лица, живые, голубые глаза и великолепные, белокурые волосы. Взята она была изъ пансіона въ Тюильери после возвращенія Императора въ Парижъ, поместили ее въ комнатахъ, соседнихъ съ комнатами Императрицы, и тотчасъ же она внесла веселье и радость въ жизнь дворца. Живая, очень привлекательная и веселая, она оживляла своей резвостью угрюмые салоны, совершенно не робела лередъ Императоромъ и даже еще больше шалила въ его присутствіи. Она развлекаетъ его, вноситъ разнообразіе въ его жизнь, забавляетъ его; она ему нравится; она скоро замечаетъ это и становится еще самоувереннее. Это какъ бы интермедія – не любви, но кокетства со стороны Стефаніи и флирта со стороны Наполеона. Ему хотелось бы, можетъ быть, и идти дальше, но девица желаетъ только позабавиться, извлечь все возможныя выгоды изъ своего положенія и совершенно не намерена компрометировать себя. Она прекрасно чувствуетъ, что та, на которой женится принцъ Баденскій, будетъ, возможно, не m-lle Богарне, a членъ семьи Наполеона, но въ качестве кого, какимъ образомъ, съ какими почестями войдетъ она въ семью? Все это зависитъ отъ Императора и только отъ него и, следовательно, необходимо знать, куда можетъ завести его легкое влеченіе, которое онъ чувствуетъ къ ней.
