Лоуренс Рис - Темная харизма Адольфа Гитлера. Ведущий миллионы в пропасть
Менее чем три месяца после ноябрьской встречи два основных ее участника от вооруженных сил — Бломберг и Фич — были уже не у дел. Правда, произошло это не по коварному плану Гитлера, а в силу сложившихся обстоятельств. 12 января 1938 года фон Бломберг женился на некой Маргарет Грун, хотя невеста была младше его более чем на 30 лет. Буквально через несколько дней после свадьбы всплыло темное прошлое фрейлейн Грун: шестью годами ранее она позировала для порнографических открыток. Бломберг об этом ничего не знал — он в принципе почти ничего не знал о своей невесте. Она работала машинисткой и совсем недавно вскружила ему голову. Бломберг с 1932 года был вдовцом и поддался ее чарам с той же страстью, с которой до этого покорился харизме Гитлера.
В свете скандального брака Бломберга, Гитлер поручил Генриху Гиммлеру возобновить расследование дела Фрича. Гиммлер в свое время информировал Гитлера о том, что Фрич может оказаться гомосексуалистом, но тогда Гитлер не придал этому значения. Однако после скандала с Бломбергом он захотел проверить эти слухи.
Далее события развивались стремительно. Бломберга убедили уйти в отставку, а против Фрича в присутствии Гитлера выступил свидетель, утверждавший, что состоял с ним в гомосексуальной связи. Фрич клялся своей честью, что эти свидетельства фальшивы. Тем не менее его отстранили от занимаемой должности, хотя Гитлер признал, что показания против него могут быть позднее должным образом изучены военным судом.
Дальнейшие события и вовсе удивительны. Бломберг в своем прощальном выступлении предложил, чтобы на пост министра обороны назначили Гитлера, а не кого-то из его, Бломберга, коллег. Эта идея должна была приглянуться фюреру. Гитлер всегда понимал, как выгодно одновременно занимать несколько высоких должностей. Например, он был не только фюрером немецкого народа и канцлером Германии, но и оставался главой СА. Однако подобное назначение создало бы конфликт интересов, поскольку Гитлер как министр обороны подчинялся бы самому себе в качестве канцлера. Поэтому Гитлер отклонил предложение Бломберга и стал главнокомандующим вооруженными силами, а должность министра обороны попросту упразднили. Принятие Гитлером новой должности имело далеко идущие последствия, особенно когда безвольный Вильгельм Кейтель — офицер, которого Бломберг ни в грош не ставил — был назначен начальником штаба Верховного главнокомандования вооруженными силами Германии, подотчетного непосредственно Гитлеру. Этот ход давал Гитлеру многое — он больше не должен был отстаивать свое мнение перед военным командованием.
Почему Бломберг предложил Гитлеру возглавить вооруженные силы, а затем не протестовал против назначения подхалима Кейтеля? По версии одного из историков, тщательно изучивших эту ситуацию, Бломберг был «очень зол на своих коллег»‹7›, считавших, что своим браком он опозорил честь мундира. Более вероятной представляется версия о том, что Бломберг старался не допустить к этой должности Геринга. Гитлер же все еще казался военной элите «приемлемой» кандидатурой.
Гитлер сумел извлечь выгоду из ухода Фрича. Теперь он не только смог рассмотреть вопрос о назначении более сговорчивого командующего сухопутными войсками, но и отправил в отставку дюжину представителей высшего генералитета, а также снял с должности Нейрата, министра иностранных дел. Нейрат был назначен председателем комитета Тайного совета, который так ни разу и не собрался, а на посту министра иностранных дел его сменил Иоахим фон Риббентроп — человек, стремящийся угодить Адольфу Гитлеру всеми возможными способами.
На первый взгляд такая быстрая реорганизация похожа на чистку в рядах армейских офицеров, которую Сталин провел в Советском Союзе в 1930-е годы: оба вождя диктаторскими методами избавились от влияния верхушки армии, которая им мешала, — и все же в их действиях имелись существенные различия. В отличие от Сталина, Гитлер не предпринимал активных действий в ходе этой кадровой перестановки. Он просто отреагировал на затруднительное положение Бломберга. Сталин же в 30-е годы положил начало Большому террору — целой серии массовых убийств, унесших жизни около 700 000 человек. Отличалась и дальнейшая судьба ушедших в отставку генералов. В 1937 году НКВД был арестован маршал Михаил Тухачевский, самый блестящий военный стратег Красной Армии, разработавший теорию проведения так называемых «глубоких операций», в ходе которых бронетанковые подразделения наносили бы удары глубоко на территории противника. Но Сталин не доверял ему — причем совершенно беспричинно, — и неугодного маршала пытали, а затем расстреляли. Совсем другая участь ожидала фельдмаршала фон Бломберга. Когда в феврале 1938 года он впал в немилость, его не арестовывали и не пытали. Наоборот, ему выделили 50 000 марок золотом‹8› и назначили щедрую пенсию. После этого Бломберг с женой отправился в кругосветное путешествие. Когда этот роскошный вояж, длившийся целый год, подошел к концу, они спокойно поселились в имении Бломберга на курорте Бад-Визее.
Разумеется, оба вождя были виновны в массовых убийствах, но при этом Гитлер пользовался методами харизматичного лидерства, а Сталин — нет. Гитлер, как мы видим на примере совещания 5 ноября, пытался убедить своих военачальников разделить его точку зрения, в то время как Сталин предпочитал запугивать своих генералов и требовал молчаливого согласия. Гитлер знал, что через несколько лет ему понадобятся вооруженные силы для жестокой захватнической войны. У Сталина не было таких грандиозных планов. Его главной целью было не стать жертвой военного заговора и не допустить очередной революции, которая бы свергла его самого. Сталин, как и Гитлер, увлекался историей и хорошо помнил о том, что генерал Наполеон свергнул вождей Французской революции (советский лидер даже называл Тухачевского «наполеончиком»‹9›). К тому же совсем незадолго до этого он стал свидетелем того, как легко Франко смог поднять восстание против Испанской республики в 1936 году‹10›.
В Германии же, где еще не боялись ни арестов, ни нацистских пыток, Людвиг Бек, начальник Генерального штаба сухопутных войск, присоединился к тем, кто был не согласен с идеями Гитлера, высказанными на совещании 5 ноября. Бек, в отличие от Гитлера предпочитавший изложить свои мысли на бумаге, подверг разгромной критике рассуждения своего Верховного главнокомандующего и даже зашел настолько далеко, что поставил под сомнения краеугольную идею всей политики — идею «жизненного пространства». И хотя он признавал, что народы, вовлеченные в систему международной торговли, не являются «независимыми», он тем не менее считал, что «вывод о том, что единственным путем вперед является захват большего жизненного пространства, мне кажется мало продуманным»‹11›.
Но даже после скандала с Бломбергом и Фричем Бек все еще не верил в то, что Гитлер может оказаться непорядочным человеком. Генерал Кейтель намеренно не сообщал Беку о плане Гитлера назначить нового главнокомандующего, хотя дело против Фрича еще не было рассмотрено военным судом. В ходе конфиденциального разговора Кейтель поинтересовался у генерала Вальтера фон Браухича, готов ли тот возглавить армию — но только при условии, что он будет поддерживать структурные изменения, предложенные Гитлером, и обещает увеличить симпатию к нацистам со стороны армии.
Когда Бек обо всем узнал, он даже обращался за помощью к генералу Герду фон Рундштедту, который пользовался большим уважением среди военных, в надежде, что тот сумеет убедить Гитлера изменить свое мнение, но это оказалось бесполезно. Гитлер уже принял окончательное решение. Вся верхушка вермахта была реструктурирована. Гитлер стал главнокомандующим всех вооруженных сил, а Кейтель — его подобострастным помощником. Генерал фон Браухич, относившийся к нацистам гораздо более благосклонно, чем Фрич, стал главнокомандующим сухопутными войсками. Таким образом, Гитлер получил то, что хотел. Но генералы Кейтель и Браухич, по-своему, тоже достигли желаемого. Кейтель занял должность, о которой ранее не мог и мечтать (в свое время Бломберг уничижительно отзывался о Кейтеле в беседах с Гитлером, говоря, что тот просто «управляет его конторой»‹12›), а Браухич, сменив Фрича, одним махом обошел сразу нескольких своих соперников. Личные амбиции, а не глубокая преданность Гитлеру, стали для них главной мотивацией. Тем не менее Гитлер понимал, что оба генерала были более восприимчивы к его харизматическим качествам, чем Фрич. Браухич, в частности, был в восторге от Гитлера и часто в его присутствии лишался дара речи. «Прошу вас, не злитесь на меня, — говорил он впоследствии генералу Гальдеру. — Я знаю, вы недовольны мной. Но, когда я сталкиваюсь с этим человеком, я словно задыхаюсь, и я не могу выдавить из себя ни слова»‹13›. К тому же Браухич в буквальном смысле был в долгу перед Гитлером, поскольку вскоре после своего назначения получил 250 тысяч рейхсмарок на то, чтобы развестись с супругой и жениться на любовнице, фанатичной нацистке.
