Христиан Девет - Борьба буров с Англиею (Воспоминания бурского генерала)
При этом было постановлено, чтобы вся наша военная сила была разделена на 3 части:
1. Одна часть должна была быть в моем ведении и состоять под начальством генерала Филиппа Бота. Она состояла из бюргеров: гейльбронского округа с коммандантом Стенекампом, кронштадтского - с коммандантом ван-Аардом, 500 виелеемского округа с коммандантом Микаэлем Принслоо, округа Босгофа с фельдкорнетом Бадегорстом, небольшого числа колонистов из Грикуаланда с фельдкорнетом ван-Зейлем и бюргеров округа Потчефстрома, находившихся со мной. При мне же должен был находиться для разведок капитан Дани Терон с 80 людьми всевозможных наций, и для этой же цели капитан Схеперс со своими людьми.
Охрана правительства была поручена мне, а идти я должен был по направлению от Кронштадта к Гейльброну.
2. Вторая часть должна была находиться в ведении главного комманданта Поля Ру, с начальствующими генералами П. Фури и К. Фронеманом и следующими коммандантами различных округов: Форесмита - Виссер; Блумфонтейна - П. Жубер; Бетулии - дю-Плойи; Вепенера - Ру; Смитфильда - Потгитер; Таба-Нху Кроутер; Рувиля - Я. Оливир; Якобсдаля - Преториус; Дельтье - Блумфонтейна - Кольбе.
Эта часть получила приказ отправиться по направлению к Блумфонтейну и оттуда на юг, в южные округа, для того, чтобы привлечь на действительную службу остававшихся еще там бюргеров.
3. Третья часть находилась под начальством генерала Краутера и состояла из бюргеров разных округов с их коммандантами: Фиксбурга - П. де-Вилие; Ледибранда - Ферейра; Винбурга - Сарель Газебрук; Сенекала ван-дер-Мерве.
Генерал Краутер должен был со своими бюргерами в тот же день отправиться к северу от Вифлеема, встретиться с главным коммандантом Гаттингом с отрядами округов Гаррисмита и Вреде, и затем оперировать в северо-восточных округах.
От той части вифлеемских бюргеров, которая состояла под начальством комманданта Микаэля Принслоо, оставались еще бюргеры из южной части округа, называемой Виттенберген. Эти бюргеры должны были остаться под начальством генерала Мартинуса Принслоо и были разделены на три части: одна должна была стоять у Слаббертснека, другая у Ретивснека и третья в Наупорте. У них не должно было быть ни одной повозки, для того, чтобы, в случае приближения значительных сил неприятеля можно было бы скрыться в горах. Я назначил этих бюргеров именно сюда, а не в другое место, вследствие того, что они, как местные жители, хорошо знали все окрестности. Их обязанность, главным образом, должна была состоять в охране огромного количества скота, пасшегося в горах. Я полагал, что спокойно могу это сделать в виду того, что если наши главные силы уйдут из гор, то англичанам не зачем будет гнаться за небольшими отрядами. Во всяком случае, если бы они даже и пошли туда, то уж никак не в большом числе.
Распределив все таким образом, я уехал 15 июля из Слаббертснека, в ожидании, что генералы, согласно уговору и приказанию правительства, последуют всем указаниям. А между тем что же произошло в действительности?
Тотчас же после моего отъезда некоторые офицеры, недовольные моим распределением и назначением генерала Ру заместителем главного комманданта, вздумали собрать совещание из офицеров для выборов нового комманданта что, собственно говоря, было противно постановлению фольксрада, по которому одному лишь президенту предоставлялось право изменять законы военного времени по его усмотрению. Если бы главный коммандант Ру имел более твердый характер, то дело бы обошлось благополучно. Но он, по своей слабости, допустил собрание 27 июля, на котором г. Мартинус Принслоо несколькими голосами был выбран главным коммандантом. Это было неправильно уже потому, что многие офицеры, не бывшие на собрании, не могли подать своих голосов.
Таким образом, неправильно избранный г. Принслоо не был даже еще и выбран окончательно. И что же он делает?
Он передается англичанам без всяких условий!
Вот как это произошло. Англичане прорвались 17 и 18 июля через наши линии у Слаббертснека и Ретивснека. После этого среди бюргеров наступило замешательство и паника. Большая часть офицеров и бюргеров желала сдаться англичанам. Это было еще известно на том собрании, когда г. Принслоо был выбран незаконно 17 голосами против 13; тогда уже решено было сдаться. Но тотчас же вслед за этим, проверив решение еще раз - что, признаюсь, было довольно политичным - собрание, испугавшись, отступилось от него, и решено было просить перемирия, чтобы посоветоваться с правительством.
Но неужели же это было тем важным делом, которым нужно было заняться офицерам в момент грозившей им беды быть окруженными неприятелем? И можно ли было думать, чтобы враг был так наивен, чтобы согласиться на перемирие, точно для того, чтобы дать бурам возможность избежать опасности?
Это была близорукость, если не... нечто другое!
Отряды имели возможность уйти по направлению к Ольденбургу и Витцисхуку. Но вместо того, чтобы быстро направиться туда, г. Принслоо начал переписку с генералом Гинтером о перемирии, на которое английский генерал, конечно, не согласился, и г. Принслоо сдался 29 июля 1900 года англичанам без всяких условий со всеми бюргерами, бывшими в горах. Многое в этой истории смахивает на то, что г. Принслоо или кто-либо другой играл тут роль изменника. Еще более наводит на эту мысль, тот факт, что Вилонель, который по приговору суда был приговорен к тюремному заключению, участвовал в переговорах.
С Принслоо вместе передались: генерал Краутер, комманданты: П. де-Вилие, Ферейра, Жубер, дю-Плойи, Потгитер, ван-дер-Мерве, Ру и около 3.000 бюргеров.
Кроме всего остального печально в этой истории еще и то, что бюргеры уже дошли до фермы Саламона Раата и были почти что свободны... а затем, вернулись назад, чтобы сложить оружие.
Что касается заместителя главного комманданта, Ру, то он сделал вслед затем шаг, не только неосторожный, но совершенно ребяческий. Он отправился лично в лагерь Гинтера протестовать против передачи, на том основании, что Принслоо совсем не был главным коммандантом и не имел на то права. Как мог думать коммандант Ру, что он своим вмешательством может изменить поступок Принслоо, уверить кого-либо, что ничего не случилось и что 3.000 человек не сдались? Как смеялся, вероятно, в душе английский генерал, при такой детской выходке!
Конечно, нечего и спрашивать о том, что сталось с главным коммандантом Ру? На это может быть только один ответ: у генерала Гинтера стало одним пленным больше!
Не сдались и ушли следующие лица: генералы Фронеман, Фури, де-Вилие и комманданты: Газебрук, Оливир, Виссер, Кольбе и некоторое небольшое число бюргеров с 7 орудиями.
Что сказать о поступке Мартинуса Принслоо и о других офицерах, бывших в Красных горах? Они совершили злодейское убийство не только своего правительства, но и всей страны, и всего своего народа, предав 3.000 бюргеров в руки неприятеля! Бюргеров, конечно, нельзя оправдывать, но они были слепыми, послушными орудиями своих офицеров. А офицеры?! Что могут они заслужить в истории, кроме вечного, несмываемого, позорного клейма!..
