Анатолий Куликов - Тяжелые звезды
Перед отъездом на учебу я должен был отчитаться за свое соединение на строгой инспекторской проверке, которую с группой прибывших из главка офицеров проводил начальник Управления боевой подготовки, генерал-майор Александр Семенович Веревкин. Ее результатом была оценка «хорошо», что по меркам, которые были приняты в то время в ВВ, равнялось твердой пятерке. Во всяком случае ни одна из наших дивизий до этого такой чести не удостаивалась.
Перед инспектированием я, конечно, волновался, хотя у меня были все основания считать, что за свою работу мне краснеть не придется. Еще командиром полка этой дивизии я был награжден орденом «За службу Родине в Вооруженных Силах» III степени, который, как мне представлялось, являлся подтверждением моего усердия, проявленного на этом посту. В бытность мою начальником штаба дивизии ей был вручен орден Красного Знамени. И это тоже свидетельствовало о том, что наше соединение было на хорошем счету во внутренних войсках.
Строгий генерал Веревкин со всей взыскательностью честного инспектора проверил дивизию, однако серьезных упущений и недоработок не обнаружил. Да и сам я, отправляясь на учебу, хотел оставить о себе добрую память. И сейчас стоят перед глазами сцены прощания с товарищами, с Боевым Знаменем нашей Краснознаменной дивизии, с которой были связаны долгие и очень яркие 11 лет моей жизни: от тридцати до сорока одного — по возрасту, от майора до генерал-майора — по воинскому званию. В моем прощании с Белоруссией была поставлена окончательная точка, когда я, сдав свою квартиру начальнику оркестровой службы дивизии, который был славен многодетной семьей, вместе со своими домочадцами убыл в Москву. В Академию Генерального штаба имени К.Е. Ворошилова.
И очень быстро нашел свое место среди ее слушателей, многие из которых стали мне друзьями на всю оставшуюся жизнь.
* * *Стоит, видимо, сказать, что к этому времени окончательно определились мои собственные взгляды на роль военного человека в государстве. Допускаю, что в Академию Генштаба можно идти с разными устремлениями. Есть и такие люди, кого в большей степени беспокоят вопросы карьеры, власти. В моем случае все было по-другому — сбылась почти неосуществимая мечта. Будто на оперативные карты минского комдива Куликова кто-то заново положил стопку зачитанных в детстве и в юности книг. С напоминанием: учись у достойных, учись у лучших!
Еще в Сухуми, в доме дяди Мити, мной были обнаружены и досконально исследованы книги об Отечественной войне 1812 года. В них легендарные полководцы прошлого как бы парили над миром. Их характеры писались с помощью таких торжественных красок, что трудно было представить этих героев и полководцев обычными, живыми людьми. Это были, скорее, парадные портреты.
Прошло время, прежде чем я понял, что эти люди немногим отличались от нас самих. Как и нам, им были свойственны сомнения и ошибки. Так же в сердцах разговаривали они с подчиненными «руководящим» языком и точно так же шутили, если для этого был подходящий повод. Кажется, прочтешь книгу Махмуда Гареева — и хочется быть похожим на маршала Георгия Константиновича Жукова. Либо судьба выдающегося полководца времен Великой Отечественной войны генерала Ивана Ефимовича Петрова в изложении писателя Владимира Карпова покажется тебе достойной для того, чтобы спрашивать с себя по такому же высокому счету.
И сегодня, когда случается свободное время, предпочтение отдаю тем книгам, которые погружают меня в сражения давних лет и в судьбы выдающихся военачальников. Так я учусь. Так проверяю на себе правоту их командирских решений.
Еще в детстве я сделал для себя однозначный вывод: каждый из этих людей добивался военных побед умом, интуицией и трудолюбием, которые исключали праздность в жизни и безответственность в бою.
Стоит обратить внимание, когда читаешь, например, мемуары маршалов Г.К. Жукова, А.М. Василевского, К.К. Рокоссовского, генерала армии С.М. Штеменко, насколько скрупулезно работали эти военачальники во время планирования и проведения стратегических операций. Работали день и ночь!
Чего стоила их организаторская работа, когда речь шла о миллионах солдат, сотнях штабов, о гигантских территориях, на которых разворачивались сражения. Военная работа, как и любая другая, начинается с работы ума. Это в их головах, прежде чем воплотиться в реальной жизни, в тысячах направлений проходили колонны, мчались литерные составы с техникой и боеприпасами, тянулись обозы с продовольствием, рылись окопы и взрывались мосты. Все это не мешало им, так же, как и прочим, посидеть зорьку на рыбалке или опробовать ружье на охоте. И даже пропустить рюмку, если этого требовала душа. Но вот работой своей они не пренебрегали, оттачивая каждую деталь операции и проверяя точность исполнения своих приказов.
* * *Основная задача высокой военной школы, которой в нашей стране издавна является именно Академия Генерального штаба, состоит в том, чтобы ее выпускники получили фундаментальную оперативно-стратегическую подготовку. Подобно любой науке, военная наука также нуждается в дерзком и талантливом творчестве. Далеко не каждому это по силам. Поэтому нет ничего удивительного, что год за годом в учебных аудиториях Академии Генерального штаба собираются, как правило, только те старшие и высшие офицеры, чьи деловые качества не вызывают сомнений.
Статистические данные свидетельствуют, что лишь один офицер из ста по прошествию многих лет службы становится слушателем этой академии. Но этот жесткий профессиональный отбор совершенно понятен. Выпускники академии — продукт, что называется, штучного изготовления. Многим из них предстоит занять высокие руководящие посты. Командовать дивизиями, корпусами, армиями, военными округами — в мирное время и фронтами — в военное.
Эти люди должны знать, что такое свободный научный поиск. Они должны быть свободны от стереотипов и догм, которые могли бы сковывать полководца в тот час, когда создается модель боя или сражения, либо рождается замысел целой военной кампании.
В моей группе учились представители самых разных военных профессий: из военно-космических сил, из Главного разведывательного управления Генерального штаба, из Военно-Морского Флота и из противовоздушной обороны. Пехотинцы, артиллеристы, военные инженеры. У каждого свой опыт и свое знание жизни, которыми делились мы друг с другом и получали удовольствие от того, что разговариваем на одном языке. Ведь наше общение вовсе не ограничивалось лекциями и семинарами, оперативно-тактическими летучками и штабными картами, а легко переносилось за стены академии.
