Не дыши! - Найяд Диана
Однако, как только началась серьезная подготовка, Кэндис, кажется, начала понимать. Она вошла в состав Команды. Воспарив духом, я каждый день требовала от себя большего, чем вчера. Я льстила себя надеждой, что и Бонни, моя правая рука, наконец вдохновится происходящим. Организация Экспедиции, мои физические и эмоциональные перегрузки – раньше она была в ответе за все. Но я не давила на нее. Бонни нужно было оставить в покое. Она сделает правильный выбор.
Что до Тима, он недавно блестяще окончил школу журналистов Беркли, и я предложила ему быть оператором Экспедиции. Не то чтобы мы воображали себе огромный общественный отклик и восторг. Просто было бы глупо не запечатлеть мой марафон на пленку. Все мои тренировки, сам заплыв – это неплохой материал для передачи потомкам.
Никто из нас не смел и подумать, что мой марафон произведет сенсацию. Давно прошли те времена, когда я, совершая длинные заплывы в открытой воде, считалась какой-то особенной. Все изменилось, XX век позади. Сейчас, бегая на дорожке в фитнес-клубе, вы можете на минуту прерваться для разговора с рядом бегущей соседкой и неожиданно узнать, что она готовится к восхождению на Аннапурну или собирается пересечь Антарктику на одних снегоступах. Во всем мире люди увлеченно испытывают свои возможности, отправляясь в пустыню Калахари или переплывая Тихий океан.
Меня не беспокоило, как отреагируют СМИ на мою вторую попытку реализовать мою главную Мечту. Меня заботило то, когда мы найдем спонсоров. Бюджет такой Экспедиции был огромным. Мне требовалась команда профессионалов. Навигация, защита от акул, сопровождение – все стоит больших денег. Придется постараться. Но главное, что в моем сердце горело желание. Я могла гарантировать, что у меня есть будущее. В конце января я вернулась в Тодос-Сантос. Вода в этом месте была слишком холодная. Так что данное место не являлось идеальным тренировочным лагерем. Но я хотела совершить еще один пробный заплыв. Тим согласился снимать меня. Бонни приготовилась попробовать себя в роли главного Помощника.
Все складывалось явно не в пользу рисковых энтузиастов. Мало того, что температура воды опустилась на несколько градусов, именно сейчас стаи гигантского кальмара начали эмигрировать на юг, вниз Калифорнийского побережья. Я увиделась со своим мексиканским штурманом, который рассказал мне, как вчера его напарник «подарил» свою руку одному из таких кальмаров. Я не собиралась плыть здесь. Нам посоветовали отправляться на Море Кортеса [28], расположенное на восточной стороне полуострова. Волны пенились, море бушевало, но мы не потратили время впустую.
Море Кортеса удивительно. Голубые посеребренные волны, танцуя, искрятся так далеко, насколько хватает глаз. Береговую линию составляют мягкие изгибы материковых холмов. Вместе с Тимом мы арендовали маленькую лодку панги – уменьшенный вариант металлической моторной шлюпки. Двое молодых ребят вышли с нами в открытые воды. Первый день я снова плыла около шести часов. На второй – я преодолела расстояние до острова и вернулась в исходную точку. Время в воде – восемь часов и несколько минут. Я продрогла до костей. В буквальном смысле вывалившись на берег, где люди наслаждались живой музыкой, я увидела бегущего ко мне великана, который нес полотенце размером с государственный флаг. Я сидела на песке, меня била дрожь так, что зуб на зуб не попадал, когда группа мексиканцев подошла ближе. У них в глазах стояли слезы. Все, кто был тогда рядом, жалели меня. Выяснилось, что никто и никогда не плавал до того острова, а тем более не возвращался назад, чтобы потом снова приплыть сюда. «Es mi honor [29], — говорили они. – Это большая честь познакомиться с вами». Они решили, что именно этот заплыв являлся моей главной целью. А почему бы нет? Складывалось впечатление, что для меня это было испытанием на прочность.
Той ночью я уткнулась головой в колени и отчаянно плакала. Я пыталась понять, что происходит у меня на душе. Следующие шесть месяцев готовились превратиться в настоящий ад. Может быть, лучше, чтобы только самые близкие, моя Команда и еще несколько волонтеров, знали о Кубинском заплыве. Мне бы хватило, если бы только эти люди встречали меня на противоположном берегу Флориды.
Валяясь в построенной руками местных жителей палапе [30], я размышляла обо всем. Не имело абсолютно никакого значения, откликнется ли общественность или нет. Мечта о Кубе бередила мне душу. Это плавание формировало мой характер. Сегодня моим лучшим спутником являлось лишь мое горячее желание. Было сложно. Предстоящая Экспедиция будет еще хуже. Но я больше не позволю ничему сломить мою веру. Я заключила сама с собой пари, что сделаю это. Мысленно разговаривая с Мэри Оливер, я решила, что хочу прожить эту дико прекрасную жизнь на полную катушку. Мысленно я выжала педаль газа. Я в игре.
Глава 16
2010. Начало
Чтобы выбрать место для зимних тренировок, потребовалось время. Нужно было найти море, с достаточно теплой температурой воды и расположенное не слишком далеко: полет к нему из Лос-Анджелеса, где находится мой дом, не должен отнимать слишком много времени. Я живу на побережье Тихого океана, и вода здесь слишком холодная, чтобы плыть в ней два дня подряд. Я штудировала свои контакты на Гавайях, в Мексике, Флориде. В январе, феврале и в марте температура воды там вряд ли поднимется выше 70 градусов, что подходит для заплывов на 7–8 часов. Я же собиралась увеличить время пребывания в океане до 10 часов в день. Марафоны в холодной воде – не мой конек. Но даже самые лучшие пловцы, которым любые условия нипочем, не смогли бы плыть на протяжении 50–60 часов иначе, как при температуре тропических вод.
Я вспомнила, что моя подруга курирует рыболовецкие суда к югу от Канкуна. Ее звали Кэти Лоретта, и она являлась своего рода последовательницей Барбары Уолтерс [31] на мексиканском радио. Проработав на радио 30 лет и взяв интервью у каждого высокопоставленного лица, хоть раз посещавшего Мексику, она почти отошла от дел. В милом очаровательном местечке под названием Пуэрто-Морелос (побережье Юкатана) Кэти наслаждалась каждым днем и с радостью согласилась помочь мне связаться с ее знакомыми рыбаками из тех мест. Но она предупредила, что в это время вода вряд ли нагреется выше, чем на пять градусов. И такая ситуация продолжится до апреля. Мы решили связаться снова, когда наступит апрельское потепление.
Нина, чье детство прошло на острове Сен-Мартен в Карибском архипелаге, вспомнила, что ее подруга вышла замуж за одного капитана, и предложила позвонить им. Этот Карибский участок отлично подходил для моих занятий. Температура воды не опускалась ниже 75 градусов по Фаренгейту, никаких опасных акул и медуз. А еще там было гладкое, песчаное, абсолютно чистое от рифов дно.
Последнюю неделю января я провела на острове Сен-Мартен с Майей и Дэвидом Маршенами. Они помогали мне пережить тяжелейший зимне-весенний период, в течение которого я совершала свои первые за несколько десятилетий долгие заплывы. Это была потрясающая пара, которая всю жизнь вместе бороздила океан. Их дети знали и любили море: они путешествовали с родителями от одного порта к другому. Был очень ветреный день, и я не могла представить, сколько мой организм выдержит в таких условиях. Дэвид многие мили шел с нами на своей яхте, чтобы просто показать мне примерную точку моего 15-часового заплыва в такую погоду. В следующие 15 часов, по его прогнозам, я уже коснусь берега. Эта семья по-настоящему заботилась обо мне. Им передавалось мое волнение.
Дэвид – англичанин, выросший на Багамах. У него были светлые волнистые волосы: когда морской ветер трепал его прическу, он приходил в восторг. Дэвид являлся опытным матросом, настоящим морским волком. Кроме того, этот человек любил хорошие истории и еду. Дэвид стоял на корме нашей лодки, и из воды мне казалось, будто он обдумывает невероятно важные философские вопросы. Однажды, после приема пищи, я спросила: о чем ты так серьезно раздумываешь? Дэвид ответил: «Я представлял бутерброд с тунцом и соусом песто, политым лимонным соком».
