Илья Пешкин - Аносов
Местное горное начальство ходатайство поддержало, приложило к нему длинный список изобретений и усовершенствований, которые Сабакин отдал «на пользу заводов без всякого за оные вознаграждения».
Спустя некоторое время из Петербурга получилось сообщение, что ходатайство удовлетворено — Павла и Василия Аносовых надлежит осенью 1809 года доставить в столицу.
Но выехать к сроку они не смогли. Сабакин захворал и оправился только к зиме. В то время пришел приказ — отправить по санному пути в Санкт-Петербург железо для строившегося Казанского собора. Старый механик вызвался сопровождать обоз, чтобы заодно отвезти Павла и Василия в кадетский корпус.
Словно во сне прошли приготовления, и в февральский морозный день обоз тронулся. До Санкт-Петербурга добрались лишь в конце марта.
Зима в том году держалась долго. И на петербургской заставе, так же как и в горах Урала, лежал еще плотный снег. Вот и улицы столицы. Гулявшая по Невскому проспекту публика с любопытством посматривала на необычный обоз.
Заехали к давним знакомым. Несколько дней после дороги отдыхали, а затем дед повел мальчиков в только что построенное по проекту архитектора А. Н. Воронихина здание Горного кадетского корпуса на Васильевском острове.
До постройки этого монументального, одного из красивейших в Петербурге зданий классы, лаборатории и спальни Горного корпуса размещались в трех небольших домах, расположенных неподалеку друг от друга. По повелению царя эти три дома решено было соединить. Осуществление этой сложной задачи возложили на знаменитого тогда архитектора Воронихина.
Столь большое внимание, проявленное к нуждам единственного в стране горного учебного заведения, можно объяснить только тем, что горнозаводская промышленность в начале XIX века находилась в явно неудовлетворительном состоянии и для подъема ее требовались высококвалифицированные горные инженеры.
Уже на первых порах становления уральской металлургии ощущался крайний недостаток в людях, сведущих в горном деле. Новые заводы строили либо сами хозяева — разные Твердышевы, Мосоловы, Турчаниновы, либо их приказчики. Но ни у тех, ни у других не было специальных познаний. Все делалось по старинке — копировали старую технику, старые методы производства.
Прогресс горнозаводского дела был немыслим без квалифицированных кадров. Между тем готовили их мало.
По мере развития горной промышленности на Урале и в Сибири, неоднократно ставился вопрос о подготовке отечественных горных инженеров. Еще в 1721 году известный горный деятель В. Н. Татищев создал горную школу. В середине XVIII века на Урале существовали две так называемые «арифметические школы» — одна на Уктусском заводе, возле Екатеринбурга, другая — в Кунгуре.
Но для бурно развивавшейся русской металлургии этого было явно недостаточно. В 1753 году Берг-коллегия обратилась в Сенат с просьбой прислать ей из школ артиллерийской и инженерной для обучения горному делу дворянских детей, которые знали бы арифметику, геометрию, тригонометрию и планиметрию. По мнению Берг-коллегии, эти ученики могли бы довольно скоро познакомиться с горными науками и стать специалистами горного дела.
Сенат разрешил ежегодно присылать до двадцати воспитанников военных училищ для обучения их на уральских заводах горнозаводскому искусству. Тем, которые хорошо успевали, выдавались дипломы на звание горных инженеров.
Однако это было полумерой. Таким образом, нельзя было обеспечить инженерным составом в то время самую могучую в мире металлургическую державу. Стал вопрос об открытии специального учебного заведения.
В ходатайстве, с которым Берг-коллегия обратилась к Екатерине II, подчеркивалось, что «…нынешнее заводского правления состояние весьма от прежнего разнится, ибо как прежде учреждено оное было для одного только размножения заводов, так ныне, имея предметом общественную экономию, оно же должно стараться вообще о построении заводов, о прочности оных, о лучшем производстве горных работ, о существенном разборе металлов по их достоинствам и качествам, а также о доставлении из них меньшим или по крайней мере равным иждивением большей перед прежним государству прибыли, что без обученных людей и сведующих заводских правителей никак произвести не можно. От таковой же школы, какова ныне в Екатеринбурге есть, людей таковых ожидать нельзя».
Берг-коллегия наметила курс наук, которые должны были преподаваться в новом учебном заведении, и контингент учащихся: пятьдесят казеннокоштных и пятьдесят своекоштных.
В результате этого ходатайства Екатерина издала 21 октября 1773 года указ об учреждении горного училища. Во вступительной части указа царица не упустила случая показать себя великой радетельницей наук; в указе говорилось:
«Небезизвестно всем, сколь нужны металлические и минеральные для империи заводы и что польза оных есть действующая причина коммерции и нужнейшая и полезнейшая вещь государства! Известно и сколь наука сокращает производство всякого дела и сколь подает способов в приведении оного в совершенство. А, как для приведения в настоящее состояние металлических и минеральных заводов и для получения от оных сугубой пользы недоставало только потребными сведениями снабженных людей, Е. И. В., радетельная отечества мать, в совершение намерения сего в 21 день октября 1773 года… решила учредить Горное училище под ведомством главного Берг-коллегии командира».
Однако принятое решение было весьма ограниченным, половинчатым. Императрица, видимо, не очень-то верила в возможность подготовки русских инженеров. Новое учебное заведение назвали горным училищем, а не кадетским корпусом, как намечала Берг-коллегия. Но дело не только в названии. Новому учебному заведению дали значительно более узкие права, чем те, которые предлагала Берг-коллегия. Контингент учащихся был сокращен вдвое: вместо предполагавшихся пятидесяти казеннокоштных — только двадцать четыре студента на казенном содержании и вместо пятидесяти своекоштных — тридцать.
Курс наук также был урезан. Берг-коллегия полагала, что в училище должны преподавать следующие науки: арифметику, алгебру, геометрию, маркшейдерское искусство, минералогию, металлургию, рисование, химию, механику, физику, французский, немецкий и латинский языки. Однако многие из этих дисциплин были исключены из курса.
Открытие училища состоялось 28 июля 1774 года. В первый год в него поступило двадцать три человека. Профессорами были приглашены академики и иностранные ученые. Некоторые предметы читались на немецком языке.
В петербургских высших кругах на первых порах к училищу относились с высокомерием. Хотя титулованная знать и тянулась на Урал, однако она предоставила заниматься горным делом людям более низких сословий. Владельцы уральских заводов, «помещики-заводчики», отсиживались в Петербурге, куда им привозили готовую прибыль. Они не хотели знать, откуда и как получается эта прибыль. Доходы с горных предприятий шли главным образом на кутежи, на сумасбродные затеи. А если хозяева иногда и наезжали на Урал, то опять же лишь для забавы, и горнозаводское население долго недобрыми словами вспоминало эти наезды.
