Михаил Евдокимов - Некогда жить
– От чего зависит количество бодигардов рядом с охраняемым человеком?
– От масштабности, многолюдности и статусности мероприятия, на котором он собирается присутствовать. Если оно многолюдное, задействован весь штат, если нет, обычно при охраняемом один-два охранника.
– А когда губернатор отправляется в зарубежную командировку, его сопровождает собственная охрана или принимающая сторона обеспечивает бодигардами там, на месте?
– За рубеж мы не вылетали. Скорее всего, там охрана тоже не предоставлялась, точнее, предоставлялась чисто символически. И вообще, работа любой охраны имеет отчасти символический характер, потому что если человека захотят убрать – его уберут несмотря ни на что. При современном вооружении и уровне специалистов, которые у нас есть, это не проблема. Охрана нужна, чтобы уберечь от каких-то эксцессов в толпе, от непредсказуемой агрессии, которую кто-то внезапно решит обрушить на охраняемого, от хулиганских выходок – от всего того, что может возникнуть спонтанно и представляет собой определенную опасность. Если же речь идет о намеренной, планируемой ликвидации человека, служба охраны эффективна только при условии синхронизированной работы с целым рядом других служб, в первую очередь силовых органов (МВД, ФСБ и прочих).
– То есть если речь идет о плановой ликвидации, в одиночку служба охраны оказывается бессильной?
– Такие планы трудно предотвратить. Судите сами: у винтовки «Антиснайпер» дальность поражения, например, 3 км, при этом не спасет никакая броня: ни бронежилет, ни что-то еще. А с такого расстояния охраннику просто-напросто невозможно что-то рассмотреть. Стопроцентной безопасности никто гарантировать не может.
– Много ли приходится тренироваться, чтобы поддерживать хорошую физическую форму?
– Поскольку речь идет об охране высших должностных лиц государства, ребята просто обязаны быть в хорошей физической форме: метко стрелять, быстро бегать, скорость реакции должна быть почти молниеносной. Поэтому постоянные тренировки – непреложное требование. Стреляем мы гораздо чаще, чем рядовые сотрудники ГУВД. Однако стрельба по мишени многого не дает. Охранник должен уметь выстрелить очень быстро. Дается одна секунда на то, чтобы вытащить оружие из кобуры и выстрелить. При этом в ситуации реальной опасности охранник еще должен очень быстро успеть оценить, действительно ли необходимо применить оружие, целесообразно ли это делать. То есть важна быстрота ситуативного мышления. Поэтому стрельбу мы обычно отрабатываем в прыжке, кувырке, потому что в жизни, как правило, не применяется стрельба из стандартных положений. Конечно, ситуации, в которых необходимо применить оружие, случаются крайне редко, однако быть к ним готовым нужно всегда, поэтому приходится много тренироваться.
– Оправдывает ли себя непростая работа в службе губернаторской охраны достойной оплатой труда?
– Абсолютно нет. Мы работаем на окладах сотрудников ГУВД Алтайского края. Если проводить ранговое соответствие, ребята в охране приравнены в званиях к капитанам, майорам, старшим лейтенантам. В основном капитаны, майоры. Люди работают день и ночь, а получают крохи. И потом, они ведь выполняют очень важную задачу – обеспечивают безопасность губернаторов, а их ведь, если рассудить, в России не так и много. Зарплата при этом просто нищенская, если честно.
– Скажите, а с какой предельно допустимой скоростью должностное лицо может двигаться по трассе?
– Существуют определенные скоростные рамки, заданные в должностных правилах – это 130–140 км по трассе. Скорость выбрана не просто так, чтобы, например, показать привилегированность положения должностного лица, а в целях его безопасности: при таком темпе движения сложно поразить автомобиль из стрелкового оружия. С такой скоростью ездит и президентский кортеж, и кортежи иных высоких чиновников.
Трагедия– Насколько обоснованным вам кажется снятие сопровождения машины губернатора в начале августа 2005 года?
– Абсолютно необоснованным, поскольку Михаил Сергеевич являлся не только губернатором, но и членом Совета Федерации, которому положена охрана и спецсопровождение на официальном выезде. То, что это был официальный выезд на мероприятие, имеющее не только краевое, но и общероссийское значение, сомнений не вызывает. Был сделан запрос, но в сопровождении машин ГАИ губернатору отказали.
– Скажите, а вы следили за развитием событий в деле Щербинского?
– Кроме как позорным его итог я не могу назвать. Как судья может решать, обязательным было присутствие губернатора на мероприятии, посвященном 75-летию Германа Титова, или необязательным? Кто дал судье такие полномолчия? Это решение принимает губернатор и помощник губернатора. Космонавт такого значения на Алтае был единственный, и второй вряд ли появится. Это космонавт № 2 в истории космонавтики СССР! И считать мероприятие, на которое прилетает его жена и дочь, необязательным для присутствия губернатора, – это, по меньшей мере, странно.
– Разве не мог губернатор просто-напросто стукнуть кулаком по столу и затребовать сопровождение?
– Он и стучал, это было при мне, но ему было отказано. Я отправлял его накануне трагедии в Верх-Обское. Следя за перипетиями дела Щербинского, все почему-то забыли, что погиб не один человек – погибли водитель и охранник. Осиротели три семьи. Жена Саши Устинова осталась с маленьким ребенком на руках… У Саши было девять продолжительных командировок в горячие точки, а вышло так, что погиб он в мирное время. Щербинского сделали героем, но никто не упомянул, в каком положении остались родственники погибших, та же Галина Николаевна, которой еще очень долго придется лечиться после всего пережитого. Мое личное мнение – Щербинский виновен на 100 %: во-первых, не пропустил спецмашину, во-вторых, удар был в заднюю часть автомобиля. Я попадал в аналогичную аварию два года назад. Слава богу, остался жив и выиграл суд. И потом, такие огромные средства вложены в защиту Щербинского, что просто диву даешься! Кучерена – один из самых дорогих адвокатов России. Я не верю в материальную незаинтересованность его визита на Алтай. Ежегодно на дорогах России гибнет 35 000 человек, и подобный аварий случается множество. Вполне возможно, что осуждают тысячи невинных людей. Почему же никто не бросается их защищать?
– Говорят, что обстановка вокруг Михаила Сергеевича в последние дни была накалена. Вы это чувствовали?
– Я как раз работал с ним всю неделю накануне гибели. В эти дни он очень часто ездил без водителя, за рулем был я. И меня насторожило одно обстоятельство. Обычно Михаил Сергеевич не делал никаких замечаний, а тут вдруг, буквально за сутки до случившегося, мы с ним поехали по делам, я начал обгонять машину, и он совершенно неожиданно сказал: «Смотри осторожнее, дураков на дороге всяких хватает…» Меня это удивило: я всегда ездил достаточно осторожно, и это предостережение было и лишним, и неожиданным.
