Андрей Танасейчук - О.Генри: Две жизни Уильяма Сидни Портера
Гнев миссис Роч понятен и объясним: произошло то, чего она так боялась и чему так деятельно сопротивлялась. И дело не только в том, что единственная дочь пошла против ее воли, и даже не в пагубной наследственности (хотя и это важно), но и в том, что лично она была попросту одурачена. И кем? Собственной дочерью!
На первый взгляд «одурачена» — слишком сильное слово.
Все биографы с небольшими вариациями излагают одну и ту же версию: Атоль на минуту вышла из дома и «совершенно случайно» встретила будущего супруга, он убедил ее выйти замуж, и они «быстренько» поженились. Действительно, логично: Портер сталкивается на улице с возлюбленной, та сообщает ему, что мама отправляет ее к родственникам и она уезжает; он понимает, что отъезд любимой означает конец их отношениям, и, совершенно спонтанно, под влиянием мгновения, предлагает ей сегодня же стать его женой, и она выходит за него замуж. Походит на правду. Но только на первый взгляд. Во-первых, Портер и до этого знал, что Атоль отсылают в Нэшвилл. Да, он мог думать об этом, переживал, — эти переживания в принципе могли привести его к дому любимой в момент, когда она вышла за нитками. Но, во-вторых, была необходима брачная лицензия[93]. В штате Техас ее заказывают заранее. На оформление документа уходит от одного (минимум) до шести (максимум) рабочих дней. Учитывая разгул коррупции в тогдашней Америке и личные связи мистера Андерсона, можно предположить, что ему удалось договориться с чиновником муниципалитета и тот быстро изготовил необходимый документ. Хотя — в пятницу, вечером, уже по завершении рабочего дня… Ну, допустим. Участие Ч. Андерсона — видимо, он очень любил Портера — ничем иным поистине безграничную энергию этого человека и его самоотверженность в деле брачующихся объяснить невозможно. Но есть еще и третье — то, что не объяснить ни счастливыми совпадениями, ни дружеским участием. Лицензию невозможно получить, не имея документа, удостоверяющего личность, возраст, расовую принадлежность. Никакой клерк не оформит бумагу, не видя перед собой оного. У Атоль не было паспорта, как не было ни карточки социального страхования, ни водительского удостоверения (в то время они вообще отсутствовали). Но у нее имелось свидетельство о рождении. На основании этого важнейшего документа тогда обычно и составлялась лицензия. Или на основании нотариально заверенной копии.
Даже если предположить, что у Атоль был этот документ (хотя обычно такие бумаги хранит мать) или упомянутая копия, едва ли она случайно взяла его с собой, отправившись за нитками. Если нет, то после разговора с Портером она должна была вернуться за документом. Но она не возвращалась. Следовательно, копия или оригинал были при ней, а решение выйти замуж не было спонтанным. Всё было подготовлено заранее, и в подготовке участвовали не только жених и его покровитель Ч. Андерсон (кстати, весьма подозрительно в этом смысле выглядит и переезд Портера в дом последнего — «просто так» он не стал бы переезжать от гостеприимных Харреллов!), но и Атоль.
Впрочем, это лишь авторская версия. Ведь совпадения бывают. И порою совершенно удивительные!
А что касается родителей Атоль, то Рочи — очень хорошие и добрые люди, которые не только любили свою дочь, но смогли простить и полюбить зятя. И впоследствии они это докажут — своим участием в судьбе дочери, внучки и самого У. С. Портера.
Семейная жизнь и творчество
Амброзу Бирсу, замечательному американскому писателю и старшему современнику О. Генри, принадлежит высказывание: «Стремясь в объятия женщины, мы оказываемся у нее в руках». Бирс, конечно, был женоненавистником, но это не сильно влияло на справедливость многих его наблюдений, в том числе и тех, что касались прекрасного пола. Можно утверждать, что в случае с нашим героем суждение Бирса бьет точно в цель: хрупкость Атоль не помешала ей с самых первых дней совместной жизни занять главенствующую роль в семейном союзе Портеров.
Автор настоящих строк не принадлежит к числу тех, кто полагает пагубным главенство женщины в семье. Особенно если это происходит не нарочито, исподволь. Как говорится: «Муж — голова, жена — шея».
Атоль уверенной рукой держала штурвал семейной лодки. Она, конечно, не работала (работать в то время было почти немыслимо для женщины ее круга), обустраивала быт и, что, видимо, важнее всего, была товарищем и единомышленником своего молодого супруга. Начитанная, неплохо разбирающаяся в литературе, она, по сути, с самого начала их совместной жизни, активно подталкивала Билла вырваться за пределы любительства, покончить с «правдивыми и точными отчетами» для членов «Весперского читательского клуба», доктора Белла, других приятелей и почитателей и начать, наконец, писать для газет и журналов. Хотя, как мы помним, то же самое ему советовали почитатели его таланта еще в период жизни на ранчо Холлов, но именно Атоль удалось заставить Портера задуматься о сочинительстве как о профессии и разослать-таки некоторые из наиболее удачных юмористических историй в редакции газет и журналов. Документальные свидетельства, конечно, отсутствуют, но не исключено, что именно Атоль стала тем человеком, кто заронил идею о профессиональном писательстве. Во всяком случае, заставила предпринять конкретные действия в этом направлении. И, безусловно, именно Атоль смогла убедить мужа работать не от случая к случаю, как прежде, по настроению, а постоянно. А это, согласитесь, крайне важно.
Похоже на то, что уже в августе 1887 года была разослана первая «порция» текстов. Это были очерки, сценки, зарисовки быта и нравов юмористического свойства — то есть тексты того типа, что Портер сочинял уже давно. Но до той поры все они так и оставались на страницах писем или в памяти благодарных, но, увы, немногочисленных слушателей.
Нетрудно догадаться, чем руководствовался автор, когда составлял список (он неизвестен, но скорее всего существовал) для рассылки — его адресатами стали, во-первых, тиражные периодические издания, а во-вторых, газеты, предоставлявшие свои страницы авторам-юмористам. Вероятно, были разочарования и были издания, оставившие послания без ответа, но очень скоро, уже в сентябре, пришли первые отклики из детройтской «Фри пресс», нью-йоркской «Труф» и хьюстонской «Дейли пост». Все они выражали готовность к сотрудничеству и предлагали присылать новые материалы.
Насколько можно судить по письмам, наибольшую заинтересованность в сотрудничестве с начинающим автором выразила газета из Детройта. Редакция просила присылать юмористические очерки и зарисовки каждую неделю, чтобы имелся «запас» материалов и можно было публиковать их еженедельно[94]. Еще в августе (об этом в одном из писем Портеру говорит редактор «Фри пресс» Э. Мосли) газета опубликовала первые юмористические вещицы молодого юмориста. В другом послании (от ноября того же года) тот же адресат опять просит прислать новые материалы. Но вот что интересно. Письмо из Детройта явно написано в ответ на письмо Портера. И в этом письме, очевидно, речь шла о гонораре, который, похоже, автору не выплачивали или задерживали[95].
