Николай Харламов - Трудная миссия
Уже в первый год войны мы убедились, что наша страна располагает неисчерпаемым чпслом друзей. Не только среди англичан, но и среди эмигрантской колонии Лондона. С нами охотно делились информацией представители комитета национального освобождения "Свободная Франция", чехи, норвежцы, югославы. Сведения эти касались противника, его намерений, предоставлялись нам бескорыстно, с пониманием того, что они хоть и в малой степени, но будут способствовать разгрому общего врага. Все эти данные добывались стойкими борцами против гитлеровского режима. Добывались зачастую ценой собственной жизни.
6. ВСТРЕЧИ И БЕСЕДЫ
За годы работы в Англии мне приходилось встречаться с политическими, военными деятелями и дипломатами, имена которых сейчас широко известны. К сожалению, в силу специфики работы я не мог вести записей, поэтому мои впечатления, безусловно, страдают фрагментарностью и вовсе не претендуют на всеохватность. Я лишь рассказываю о том, что сохранилось в моей памяти, время от времени подкрепляя личные наблюдения историческими документами.
Кроме лорда Бивербрука, конечно же, запомнился Антони Иден. Он не был столь яркой и самобытной фигурой, как Черчилль с его неуемной энергией, с властным, волевым характером, с разнообразными увлечениями - будь то ораторское искусство, публицистика или живопись.
Идеи, неизменно корректный, с безупречными манерами, был скорее антиподом своего шефа. И все же, насколько я мог судить, между ними сложились тесные, я бы сказал, дружеские, доверительные отношения. Они были люди одинаковых взглядов и принципов. Черчилль высоко ценил в своем "младшем брате" работоспособность, исполнительность, умение спокойно вести дипломатические переговоры. Импонировало Черчиллю и то, что Иден был по отношению к нему всегда лоялен, никогда без нужды не высовывался, никогда не претендовал на первую роль.
Если Черчилль был прирожденным лидером, то Иден - его верным последователем.
В правительстве Черчилля Иден получил сначала пост военного министра, а вскоре и министра иностранных дел.
Насколько Черчилль ценил Идена, можно судить хотя бы по такому факту. В июне 1942 года Черчилль отправился в очередную поездку в США. Перед отъездом он послал королю Георгу VI письмо, в котором говорилось, что в случае смерти в поездке он, Черчилль, просит позволения посоветовать, чтобы король поручил формирование нового правительства министру иностранных дел Антони Идену. В письме указывалось, что Иден является выдающимся министром, и выражалась уверенность, что он окажется способным вести дела "с решимостью, опытностью и способностями, необходимыми в эго ужасное время".
Словом, Иден стал вторым человеком в правительстве и в консервативной партии. Для него наступил звездный час.
В последних числах ноября 1941 года я узнал, что Антони Иден намерен поехать в Москву с официальным визитом.
Расширение англо-советского сотрудничества, задачи совместной борьбы против общего врага - все это делало такой ви.зит не только желательным, но и необходимым.
К тому же некоторые вопросы политического характера, которые поднимало Советское правительство в период формирования антигитлеровской коалиции, оставались открытыми.
В ходе переговоров с британским министром предполагалось подготовить соглашение между Англией и СССР о союзе в войне и послевоенном сотрудничестве.
Визит Идена в Москву нас обрадовал. Было очевидно, что в отношениях между двумя союзными странами наметился новый шаг к сближению, хотя еще несколько дней назад перспектива такого сближения находилась под серьезной угрозой.
Пусть и не полностью, но я все же был в курсе переписки между Черчиллем и Сталиным, знал, что в последнее время оба лидера были решительно недовольны друг другом. Мне было также известно, что Майский через Идена и Бивербрука делает все возможное, чтобы устранить возникшие трения.
Все началось с письма Черчилля, в котором тот предлагал Сталину направить в Москву двух высокопоставленных генералов: главнокомандующего вооруженными силами Великобритании в Индии, Персии и Ираке Уэйвелла и главнокомандующего силами на Дальнем Востоке Пэйджета. Цель этой миссии Черчилль видел в том, чтобы "внести в дела ясность и составить планы на будущее..." [Переписка Председателя Совета Министров СССР..., т. 1, с.
40.].
Далее премьер Великобритании писал, что англичане и американцы будет напрягать все свои усилия, чтобы помочь Советскому Союзу. Сообщив о том, что кроме доставки вооружения через Архангельск в ближайшее время начнутся доставки через Иран, Черчилль поднял еще один вопрос, который, видимо, и вызвал возмущение Сталина.
Дело в том, что в то время, как союзники фашистской Германии Финляндия, Румыния и Венгрия вели войну против Советского Союза, Великобритания поддерживала с ними нормальные дипломатические отношения; случай, можно сказать, беспрецедентный, если учесть, что Англия к тому времени была нашим официальным союзником.
Сталин вполне резонно требовал, чтобы Черчилль объявил войну этим странам. Но английский премьер под разными благовидными предлогами уклонялся от прямого ответа.
Вот и теперь, в очередном послании, он подробно излагал Сталину те мотивы, по которым британское правительство не могло в данный момент выполнить свой союзнический долг.
Вероятно, глава Советского правительства увидел - и не без основания! в этом послании Черчилля еще одно подтверждение неискренности союзнических намерений Великобритании. Надо учесть еще, что послание Черчилля пришло в самые критические дни войны, когда войска противника находились на ближайших подступах к Москве. Ситуация в столице была крайне напряженной.
Было и еще одно обстоятельство, которое вызвало неудовольствие в советских правительственных кругах. Переговоры об объявлении войны Финляндии, Румынии и Венгрии велись в обстановке строжайшей секретности, но тем не менее почему-то просочились в американскую печать.
И Сталин дал резонный ответ.
"Я согласен с Вами, - писал он, - что нужно внести ясность, которой сейчас не существует во взаимоотношениях между СССР и Великобританией. Эта неясность есть следствие двух обстоятельств: первое - не существует определенной договоренности между нашими странами о целях войны и о планах организации дела мира после войны; и второе - не существует договора между СССР и Великобританией о военной взаимопомощи в Европе против Гитлера. Пока не будет договоренности по этим двум главным вопросам, не только не будет ясности в англо-советских взаимоотношениях, но, если говорить совершенно откровенно, не обеспечено и взаимное доверие...
