Валентина Пашинина - Неизвестный Есенин
За неделю до своей гибели на суде, затеянном им после первого покушения 24 мая 1940 г., Троцкий будет доказывать, что коммунистическая газета «Ла Вое де Мехико», подобно всем другим агентам ГПУ, получает материальную поддержку от своего хозяина Сталина. Иначе говоря, состоит на службе Кремля.
На службе у сталинской бюрократии состояли «все вожди компартий Мексики», доказывал Троцкий на суде.
Черчилль, который, кстати сказать, и назвал Троцкого «отставным палачом», однажды пожелал:
«Да проживет он еще долгие годы в состоянии бессилия и оцепенения, разъедаемый изнутри озлобленным своим умом и беспокойным характером — это было бы для него лучгпим наказанием!»
Но последней статьей Троцкий сам себе подписал приговор. Статья называлась «Коминтерн и ГПУ». Сталин на эти откровения Троцкого коротко сказал: «Блудить языком можно, но всему есть предел». По выражению Анастаса Микояна, «взаимное раздевание вождей, взаимное их оголение» перед всей страной, а затем и перед всем миром началось на XIV съезде партии в декабре 1925 года и продолжалось до гибели Троцкого.
Глава 2
«Иудушка Троцкий»
Кто же из них, Троцкий или Сталин, был более заинтересован в уничтожении Есенина?
Факты свидетельствуют, что до конца 1925 года, до укрепления своих позиций, Есенин нужен был Сталину как союзник, как единомышленник против засилья евреев в советском правительстве: «В первом советском правительстве — Совнаркоме, русских было лишь двое. А из 556 человек, стоявших на вершине советской иерархии в 1917–1925 гг., — 448 были евреи» (И. Лысцов). «Лейба Бронштейн правит Россией, а не должен ей править». Потому Сталин и спасал Есенина от агентов Троцкого, потому в свое время и отправил на Кавказ, в Грузию, под опеку Кирова. Но укрепив на XIV съезде партии свои позиции, заручившись поддержкой Зиновьева, Каменева, Бухарина, т. е. большинства в Политбюро, и замахнувшись на самого сильного своего врага — Троцкого, решил использовать Есенина в дьявольской игре. Гибель Есенина — «ярого антисемита» — должна была сослужить ему хорошую службу.
Умный и дальновидный политик Троцкий не мог не понимать, чем обернется для него и его сторонников убийство Есенина. Всем еще памятен был пресловутый «товарищеский суд» над Есениным и его друзьями. Все знали о том, какие колоссальные усилия приложил Троцкий, чтобы «перевоспитать» Есенина, научить мыслить интернациональными категориями и отказаться от «квасного» патриотизма.
Меняться Есенин не хотел. Но по-человечески Троцкий любил Есенина. Может быть, как раз за честность и бескомпромиссность. Любил и его поэзию. Конечно, за Есениным значилось много прегрешений: из «Пролеткульта» вышел («Я сам по себе»), пролетарскую литературу объявил «мерзостью в литературе» и сделал это принародно, в докладе. Страну социализма, которую отвоевали и создавали большевики, объявил Страной Негодяев. Вождю Революции Ленину приклеил ярлык сфинкса — и понимай, как хочешь, а другому вождю — Троцкому — вручил титул «черного, черного человека». Центральные газеты давно спрашивают: «Как велико долготерпение тех, кто с «попутчиками» такого сорта безусловно возится и стремится их переделать?»
А «Послание Демьяну»? Теперь Есенина осудил бы даже покойный Ленин. Своим стихотворением поэт поставил под серьезное сомнение ленинскую политику наступления на православную веру.
На Троцкого поспешили возложить грех за смерть поэта: мол, он убил Есенина, а потом «написал яркую речь, пышную, как надгробные венки из бумажных цветов» (Н. Сидорина).
Каюсь, я так же думала, пока не изучила и не сопоставила все факты.
А факты свидетельствуют: рано или поздно, но Сталин, обвинявший Троцкого во всех смертных грехах, не преминул бы упрекнуть его и в этом — в смерти Есенина. Но ни разу, повторяю, ни разу такого упрека не прозвучало. Почему? Да потому, что приговор поэту мог исходить от кого угодно, но только не от Троцкого. Троцкому нужен был живой Есенин, и именно как союзник.
А кроме того, нужно знать большевистскую систему: решения об уничтожении не могли выносить отдельные лица, даже если они члены правительства. Такие решения принимались коллегиально, в кругу членов Политбюро. Бумагу пускали по кругу, подписи подсчитывались, а документ уничтожался. Об этом есть много свидетельств: того же Ленина, Глебова-Авилова и других. Позже, когда болезни одолели вождя, решения начали принимать опросом по телефону, но процедура оставалась прежней. Потому и название появилось: принять решение «вкруговую».
Время и репрессии начисто стерли из памяти многих политических деятелей. Способствовала этому и неоднократно переписанная история ВКП (б). Но несложно установить, что Политбюро 1925 года состояло из семи членов. Вот их имена: Троцкий, Бухарин, Рыков, Томский, Зиновьев, Сталин и Каменев. Так вот: по одной из версий, Троцкий был единственным, кто не поддержал приговор Сергею Есенину.
Троцкий — единственный из членов правительства — был на панихиде по Есенину, со скорбью и горечью проводил поэта в последний путь. На вечере памяти Сергея Есенина в МХАТе зачитана его статья-некролог «Памяти Есенина», опубликованная 19 января в газете «Правда». Троцкий нашел душевные, трогательные слова о «незащищенной душе поэта» и о «жестокой эпохе», в которую он жил. «Нет, поэт не был чужд революции, — он был несроден ей (…) Короткая жизнь поэта оборвалась катастрофой».
Почему Н. Бухарин был так настроен против Есенина? Только ли сатирическая рифма «Бухарин — невымытые хари» или стихи «Сказка о пастушонке Пете, его комиссарстве и коровьем царстве» имели такое воздействие на советского руководителя?
Среди многих версий убийства Есенина существует и такая: перед отъездом в Ленинград Есенин якобы похвастал, что имеет документ, компрометирующий большевистских руководителей. На просьбу Родионова-Тарасова показать этот документ, ответил, что не дурак носить с собой, что хранится в Ленинграде, в надежном месте. В мемуарах друзья объясняли, что такой компромат действительно был, но он касался Каменева и Зиновьева, запятнавших себя еще в 1917 г. Известен он был и Ленину. Но какое отношение имел этот документ к 1925 году? О нем написали, чтобы втереть очки и отвести подозрения от главного виновника. В 1990-е годы опубликован документ, который в Советской России стал известен в 1924 г. и имеет касательство к стихам Есенина и к его судьбе. Это неизвестное письмо Н. Бухарина другу Илие Британу в Берлин, написанное вскоре после смерти В.И. Ленина.
Глава 3
