Дмитрий Лобанов - Петр Столыпин. Великий человек Великой России!
Между тем, шло следствие по делу о покушении на премьера. Прямо из театра убийцу, Д. Г. Богрова отправили в киевскую крепость «Косой Капонир», где заключили в одиночную камеру.
Биография Богрова была увлекательна как авантюрный роман. Родился он в состоятельной еврейской семье. Дед — известный еврейский писатель, публиковавшийся под псевдонимом Григорий Богров. Эту фамилию унаследовал впоследствии отец убийцы Столыпина, который был присяжным поверенным и крупным домовладельцем, состояние его оценивалось в полмиллиона рублей. Брат Д. Богрова — медик Ю. Богров, был удостоен Анненского оружия с надписью «За храбрость», награжден орденами Святого Станислава II и III степени и Святой Анны III степени.
Крест из черного мрамора над могилой Столыпина (7 сентября 1911 г.)
Закончив Первую киевскую гимназию, Дмитрий Богров в ноябре 1905 года поступил на юридический факультет Мюнхенского университета. Увлекся трудами теоретиков анархизма — Петра Кропоткина, Макса Штирнера. В 1906 году вернулся в Киев, возобновил занятия в Киевском университете, который закончил в 1910 году. В конце 1906 года вступил в киевскую группу анархистов-коммунистов. Через несколько месяцев, разочаровавшись в анархистах, добровольно предложил свои услуги Киевскому охранному отделению. В качестве платного агента (агентурный псевдоним Аленский/Капустянский — для внутреннего употребления среди сыщиков) сотрудничал с охранным отделением до 1910 года, выдал ряд анархистов и эсеров, получая в месяц до 150 рублей. В частности, по его доносам в конце 1907 — начале 1908 года было арестовано большинство членов анархо-коммунистической группы Сандомирского-Тыша.
С февраля по ноябрь 1910 года служил помощником присяжного поверенного в Петербурге. Проживал в Киеве, во флигеле отцовского дома на Бибиковском бульваре (сейчас бульвар Шевченко, дом и флигель сохранились).
В 1910 году в связи с тем, что в подпольных кругах распространились подозрения в провокаторстве Богрова, он временно прервал отношения с полицией. Но в 1911 году, в конце августа, перед приездом в Киев императора Николая II, явился в Киевское охранное отделение с сообщением о якобы готовящемся эсерами покушении на одного из высших сановников или даже на самого императора. По свидетельству начальника охранного отделения Кулябко, Богров выдал много революционеров, предупредил террористические акты и тем заслужил доверие властей. Поэтому с согласия заместителя министра внутренних дел генерал-лейтенанта П. Г. Курлова Кулябко и выдал ему пропуск в Купеческий сад и билет в Городской театр на спектакль, где присутствовал Столыпин. Кроме того, выяснилось, что некоторые сотрудники Киевского охранного отделения дружили и даже были партнерами отца Богрова по игре в карты, часто бывали в их доме на Бибиковском бульваре. В дни следствия распространялись слухи, будто Богрову обещали, что после выстрелов в театре немедленно погаснет свет, он в темноте успеет надеть плащ и военную фуражку, незаметно выйдет на улицу и поедет на машине, которая его ждет. Поэтому после выстрелов он не бежал, а шел медленно.
Билет Богрова
Так что, как написал А. Аврех в своей книге «П. А. Столыпин и судьбы реформ в России», «подлинная проблема, связанная с убийством Столыпина, состоит не в том, кем он был убит — революционером или агентом охранки, а в том, знала ли охранка о замысле Богрова». Недаром незадолго до смерти Столыпин говорил: «Меня убьют, и убьют члены охраны» («Последние новости», Париж, 30 августа 1936 года). Даже на приобретенный в Берлине в 1908 году браунинг Богров имел разрешение от охранного отделения. А в 1918 году выяснилось, что замминистра внутренних дел Курлов, санкционировавший допуск Богрова в театр, был германским агентом.
Хотя Курлов после убийства Столыпина был отставлен с поста заместителя министра и его обвинили в бездействии и ряде нарушений при принятии мер охраны, однако Николай II велел дело прекратить, собственноручно написав на обратной стороне телеграммы, посланной Курловым, в которой последний благодарил за милость и клялся в преданности: «Благодарю. В верности генерала Курлова никогда не сомневался». И с началом Первой мировой войны после личной просьбы к царю, Курлов был возвращен на службу и назначен генерал-губернатором Восточной Пруссии, затем помощником главного начальника Двинского военного округа (ведал контрразведкой и военной цензурой), с осени 1916 снова стал заместителем министра внутренних дел Протопопова и заведующий делами департамента полиции. 3 декабря 1916 вышел в отставку.
Открытие памятника Столыпину в Киеве
Ближайшим соратником Столыпина был его первый заместитель Сергей Ефимович Крыжановский (1862–1935). Его в 1918 году в оккупированном немцами Киеве в гостинице разыскал адъютант некоего германского генерала и пригласил в часть. Крыжановский отправился в охраняемый немцами штаб и увидел там Курлова. Оказывается, к Курлову проявили особое внимание немецкие власти и вывезли его с семьей из революционного Петрограда.
Двусмысленно ведет себя во время следствия и начальник Киевского охранного отделения Кулябко, который отказался от чрезвычайно важного показания. Сначала он заявил, что не может считать себя виновным в происшедшем несчастье, так как Богров был допущен в театр с ведома генерала Курлова. Затем поменял показания, сказав, что «допустил в театр Богрова без ведома Курлова и специально просил именно эти показания считать действительными». Причина такой перемены может заключаться в письме, найденном при обыске у супруги Кулябко, которая приходилась сестрой начальнику императорской дворцовой охраны Спиридовичу. В нем содержалась угроза: «Если меня посадят на скамью подсудимых, тогда и я вспомню, что у меня жена и ребенок, и отброшу я тогда всякую щепетильность и поставлю вопрос ребром о всей той конспирации, которую проводили относительно меня 1 сентября. Хотели сделать без меня, ну и сделали, неважно только вышло». Письмо это является свидетельством того, что Столыпин пал жертвой заговора ряда высших руководителей российской политической полиции.
Однако с самого начала Богров пытался увести следствие от таких выводов в сторону.
На первом допросе Богров показал, что, находясь в Петербурге в гостях у своего брата, познакомился с неким Николаем Яковлевичем, который рассказал о своих намерениях убить Столыпина. А когда Богров отдыхал на даче в Потоках вблизи Кременчуга, тот будто сам нашел его и сообщил, что эсеры готовят теракт в дни киевских торжеств на председателя совета министров П. А. Столыпина или министра народного просвещения Л. А. Кассо. Просил найти квартиру для ночлега и организовать приезд из Кременчуга в Киев моторной лодкой по Днепру Нины Александровны, которая привезет бомбу. Он уверял, что Николая Яковлевича он поселил у себя дома, а Нина Александровна прибыла самостоятельно. Чтобы не вызвать подозрения, Богрову необходимо было быть на месте покушения. Немедленно группа жандармов отправилась на его квартиру, чтобы арестовать террористов. Но там было пусто. Во всех двенадцати I комнатах — никого. При обыске на квартире нашли много нелегальной литературы и несколько печатных экземпляров тайных приказов в связи с предстоящими киевскими торжественными событиями.
