Андрей Кокотюха - Иван Кожедуб
Ровно через месяц после начала войны СССР выразил протест в ООН по поводу действий США и ряда стран, как вмешивающихся во внутренние дела Кореи, но американцы добились узаконивания военного присутствия в этой стране. Войска были названы «миротворческими», а к США присоединились и послали свои войска Турция, Великобритания, Канада, Новая Зеландия и Австралия. По одному батальону прислали Франция, Бельгия, Голландия, Греция, Таиланд, Филиппины и Колумбия. Эти силы, высадившиеся в Ичхоне, зашли в тыл к северянам и нанесли мощный ответный удар, который заставил их отступить через горные массивы на север. В СССР на стол Сталина был положен доклад специалистов, из которого следовало, что война принимает крайне неясный временной промежуток. Далее отмечалось, что это будет способствовать нестабильности на северо-востоке Азии. Сталин отправил послание Ким Ир Сену, в котором заявил, что СССР готов оказать любую военную помощь КНДР. В ответ лидер КНДР выразил благодарность и готовность принять такую помощь. В это время войска под командованием генерала Макартура вели большое наступление на территории всего Пуссанского полуострова, на этот готовый плацдарм была переброшена 8-я американская армия генерала Уолкера, в сентябре 1950 года эти формирования заняли Сеул. Война подошла вплотную к границам Китая и СССР. Медлить Сталин больше не мог: Северная Корея начала получать советскую военную помощь. СССР неофициально вступил в войну. Так осенью 1950 года в Монголию был переправлен 361-й истребительный полк Ивана Кожедуба.
Засекреченные сражения
По понятным причинам о своем участии в той войне Иван Кожедуб рассказывать не имел права. Вот что говорил по этому поводу Никита Иванович Кожедуб: «Я этот секрет разгадывал долгие годы, но кое-что все же осталось неясным. О боевых заслугах отца в Корейской войне я узнал только лет в пятнадцать. Стало интересно: о Великой Отечественной говорят все, а о Корее – никто. И как-то я спросил об этом батю. А он, лукаво улыбаясь, ответил: «Не расскажу, пока не разрешат». На этом наш разговор о Корее закончился. После этого он так никогда и словом не обмолвился, хотя отношения у нас были очень доверительные. Но вот в начале 1990 года отцу из Кореи пришло приглашение посетить страну для участия во встрече советских и китайских боевых летчиков, воевавших в небе Кореи. Помню, батяня очень обрадовался, так как за все годы ни разу не был в тех местах, не встречал корейских и китайских однополчан. Но из-за проволочек в министерствах выезд затянулся на несколько месяцев и был перенесен на 1991 год». О боевых заслугах Ивана Кожедуба в Корее рассказывали впоследствии несколько человек. Однако подтвердить или опровергнуть эти данные Никита Ивановича не смог.
А было вот что. Для противостояния ВВС США Сталин направил в Корею через Монголию и Китай новейшие реактивные самолеты МиГ-15Ф, оснащенные пушками, расположенными на носу. Этот истребитель был грозным соперником, превосходящим западные машины этого класса. Американские ВВС, вооруженные истребителями F-84 «Тандерфлайр» и F-9F «Пантера», не могли составить ему большой конкуренции в силу малых скоростей и худшей аэродинамики. Паритет в воздухе установился лишь в 1951 году, когда у американцев появились самолеты F-86 «Сейбр», хотя и они уступали МиГу в скорости и вооружении. По последним данным, на 4000 сбитых американских самолетов приходилось примерно 530 сбитых МиГ-15 и Ла-11, то есть три с половиной к одному. Все победы советских летчиков были одержаны под непосредственным командованием полковника Ивана Кожедуба. Он сам рвался в небо, но, по непроверенным данным, был приказ лично Сталина: «Кожедубом не рисковать!»
Первый бой советские истребители дали 2 апреля 1951 года. Авиационное звено пошло на перехват реактивного разведчика В-45. Звено подняли слишком поздно, и летчики увидели группу противника в составе разведчика В-45 и восьми самолетов F-86 «Сейбр», идущую на встречно-пересекающихся курсах на 1000–1500 метров выше их. Но, несмотря на то что советские истребители находились в невыгодном положении, было принято решение атаковать американцев. Ведущему второй пары истребителей капитану Лазутину удалось занять удобное положение в пятистах метрах снизу и сзади разведчика. Правда, атака по разведчику не получилась, летчик, увидев противника, увеличил скорость и увел самолет. В схватку вступили «сейбры». Бой был ожесточенным, однако ни одна сторона потерь не понесла. Прекратив атаку, F-86 ушли за разведчиком. Советские летчики преследовали их до береговой черты, за которую им запрещалось заходить, после чего вернулись на базу и доложили о схватке Кожедубу.
12 апреля поступила команда: всем быть готовыми ко взлету. Один за другим МиГи начали выруливать на взлетную полосу. Взлетела первая эскадрилья, затем вторая, потом третья. Вслед за полком, который возглавлял подполковник Вишняков, поднялся в воздух и полк подполковника Пепеляева. Это был первый случай, когда Иван Кожедуб поднял в воздух все боеспособные самолеты подчиненной ему дивизии. На земле осталась только дежурная пара. Позже Иван Никитович рассказывал, что в тот день с радиолокационных станций поступило сообщение об обнаружении большой группы самолетов противника, направлявшихся в сторону аэродрома. Он обратил внимание, что скорость полета этой группы была небольшой – около 500 км/час. Ориентируясь на скорость, которая у истребителей составляет обычно 700–800 км/час, он понял, что летит большая группа бомбардировщиков. И поэтому решил, что для отражения этого массированного налета необходимо поднять в воздух все истребители дивизии. Решение было рискованным, но, как оказалось, совершенно правильным.
В тот день советские истребители в корейском небе встретились со знаменитыми американскими «летающими крепостями» В-29. Каждая такая машина могла взять на борт 30 тонн бомб, имела на вооружении восемь крупнокалиберных пулеметов. Бомбардировщики летели ромбами из четырех звеньев по три самолета, всего 12 самолетов в группе. Затем шли еще 3 «ромба». За ними сзади на 2–3 км и чуть выше летели десятки истребителей, целая туча серо-зеленых машин. Группа прикрытия советской авиации должна была сковать истребителей противника и, связав их боем, отвлечь от защиты своих бомбардировщиков. Когда началась атака, американцы от неожиданности, не понимая, кто их атакует и какими силами, опешили. Но это продолжалось недолго: они приняли бой. Однако советские истребители применяли в бою методику, разработанную на практике и закрепленную в теории Иваном Кожедубом, их командиром. МиГи быстро добились преимущества в воздухе и расстреливали «летающие крепости» со всех сторон. У одной отвалилось крыло, и машина развалилась прямо в воздухе. Из горящих бомбардировщиков выпрыгивали экипажи, десятки парашютов висели в воздухе, словно это было во время выброса воздушного десанта. А бой только набирал обороты. МиГи почти беспрепятственно сблизились с ведомыми бомбардировщиками первого звена и с дистанции примерно 600 метров открыли огонь из всех трех пушек по крайнему бомбардировщику. Разрывы снарядов накрыли самолет. Поскольку это были снаряды фугасного действия, то их взрывы приводили к большим разрушениям. Особенно огромными, по несколько квадратных метров, были дыры в плоскостях от снарядов 37-миллиметровых пушек.
