Виталий Старцев - Немецкие деньги и русская революция: Ненаписанный роман Фердинанда Оссендовского
Документы №№ 7 и 8, как и содержание затронутого выше документа № 4, посвящены организации диверсионной работы против противников на их территориях и в нейтральных странах. Заслуживает упоминания то, что Оссендовский от имени германских Генерального и Морского штабов советует «военным агентам» обратить внимание (особенно в Америке) на артели грузчиков, среди которых много «анархистов». Из ненависти к капиталистам они с радостью будут взрывать пароходы и склады! И опять же это сделано для того, чтобы привязать эти «рекомендации» в примечаниях к событиям в России, например, к взрывам пароходов с боеприпасами в Архангельске во время войны. К этой же группе примыкает и документ № 10 от 23 сентября 1915 г., призывающий от имени Генштаба «военных наблюдателей на русско-шведской границе» вербовать финнов, желающих вступить в ряды германской армии, для посылки их в качестве диверсантов в Петроград и другие железнодорожные узлы. К этому опять же делается примечание: «Теперь ясна причина взрыва на одной из товарных станций Петрограда целого поезда с артиллерийскими снарядами для армии».
Но гвоздем всей серии, конечно, являются «документы» о финансировании немцами большевиков и их лидеров. Собственно, уже документ № 2, который мы разбирали выше, подсказывал читателю, что Фюрстенберг и «Ниа-Банкен» были избраны немцами для этой цели еще за полгода до войны. Циркуляр Имперского банка от 2 ноября 1914 г. (документ № 6) информировал «Ниа-Банкен» и агентов «Дисконто-Гезельшафт» и «Дейч-Банк», что «в настоящее время закончены переговоры между полномочными агентами Имперского банка и русскими революционерами гг. Зиновьевым и Луначарским». Они-де «обратились к некоторым финансовым деятелям, которые, в свою очередь, обратились к нашим представителям. Мы согласны поддержать проектируемую ими агитацию и пропаганду в России, при одном непременном условии, чтобы агитация и пропаганда, намеченные вышеупомянутыми гг. Зиновьевым и Луначарским, коснулась армий, действующих на фронте».
Вздорность и нелепость содержания этого документа ясна в наши дни любому специалисту по истории России XX века, тем более по истории КПСС. Но Оссендовский не был еще «историком КПСС» даже в том объеме знаний, какие он потом продемонстрировал в романе-памфлете «Ленин — бог безбожных». Зиновьев и Луначарский входили в тот момент в высшее советское руководство, их имена были у всех на слуху в связи с событиями октября — ноября 1917 г. И вот вам: оказывается, они просили немецкую помощь уже в начале войны и получили ее для предательских, антипатриотических действий по разложению боевого духа русской армии!
А то, что, скажем, Луначарский в это время числился во врагах Зиновьева и Ленина, об этом Оссендовский и миллионы читателей первой серии и знать не знали. Тем более не знал этого Э. Сиссон, именно из этого документа первой серии узнавший, что приехавшие в Петроград весной 1917 г. большевики уже были платными и аккредитованными агентами Германского Генерального штаба. А. В. Луначарский разошелся с ленинцами еще в 1909 г., присоединившись к левацкой группе «отзовистов» А. А. Богданова. Он вел фракционную борьбу против Ленина и Зиновьева вплоть до начала войны. Жил он во Франции, а Зиновьев и Ленин были депортированы из Австро-Венгрии после начала войны и переехали в Швейцарию, в Берн. Луначарский во время войны сотрудничал с Троцким и Мартовым, издавая вместе с ними интернационалистическую газету в Париже. Ее травили и бичевали Ленин и Зиновьев в своей газете «Социал-демократ». Только перед самой Февральской революцией Луначарский стал наводить мосты для возобновления контактов с Лениным, поскольку Троцкий был выслан из Франции и он остался без «коренника». Поэтому появление Зиновьева и Луначарского в «одной связке» было в октябре — ноябре 1914 г. абсолютно невозможным.
Но это надо было знать, а у Оссендовского не было ни знаний, ни времени, чтобы эти знания приобрести. Зато было страстное желание «отхлестать» (хотя бы словесно) «предателей-большевиков». Интересно, что в документах статьи лейтенанта Свечникова вместо фамилии Зиновьев стоит фамилия Зензинов. В. М. Зензинов, член ЦК партии социалистов-революционеров. С 1911 по 1915 г. он находился в ссылке в Якутии. Затем вернулся в Петроград. После Февральской революции стал секретарем Петроградского городского комитета ПСР9. Известен тем, что после корниловщины участвовал в предъявлении ультиматума Керенскому о том, чтобы в правительство больше не входили представители буржуазной кадетской партии. Требовал от Керенского политически упредить большевиков 24 октября 1917 г. Поэтому оговорка кажется нам многозначительной. Но все же это оговорка. И Сиссон, например, ее просто исправляет. К своему документу № 57 он делает следующее примечание: «Дополнение как часть документа: Зиновьев и Луначарский вошли в контакт с Германским Имперским банком через банкиров Д. Рубинштейна, Макеа Варбурга и Парвуса. Зиновьев обратился к Рубинштейну, а Луначарский через Альтфатера к Варбургу, через которого он получил поддержку Парвуса». Затем Сиссон делает еще одно примечание, уже как бы от себя лично: «Луначарский в настоящее время является народным комиссаром просвещения. Парвус и Варбург оба фигурируют в документах Ленина и Троцкого. Парвус является агентом в Копенгагене (см.: New Europe. January 31.1918. P. 94–95). Утверждали, что Варбург был недавно в Петрограде»10. Но в «документах Никифоровой», по тексту которых мы сейчас работаем, примечание к этому документу является очень большим и красочным. Вначале сообщаются те же сведения, кто через кого вышел на Имперский банк. Разумеется, эти сведения были также абсолютно вымышленными и сообщались только для еще большей компрометации тогдашних большевистских лидеров. Как, например, Зиновьев мог бы войти в контакт с Д. Рубинштейном, петроградским банкиром из распутинского кружка, сам находясь в Берне?
Затем порочащие большевиков сведения «утяжелялись» следующим образом: «Между прочим, с этим же Варбургом вел в Стокгольме, за спиной народа, секретные переговоры о сепаратном мире с Германией и свергнутый в феврале 1917 г. бывший распутинский министр Протопопов. Личность Парвуса хорошо известна всякому — это крупный международный аферист, скрывающийся под маской социалиста и устраивающий самые темные дела для германских хищников». После этого следовало дополнение, явно внесенное позднее, чем самая первая редакция первой серии, которая была известна Сиссону. «Продав свои услуги Германскому Имперскому банку, — говорилось в этом примечании, — гг. Луначарский и Зиновьев-Апфельбаум, совместно с другими большевиками, тотчас же по приезде в Россию в "запломбированном" вагоне стали исполнять свой контракт с Германским банком». Опять Оссендовскому нет дела до того, что в начале апреля в запломбированном вагоне приехал только Зиновьев, а Луначарский прибыл в Петроград только в середине мая, через Англию и Скандинавию, вполне легально. Но он, опираясь на факты, уже застрявшие в массовом сознании, наворачивает одну ложь на другую. «С этой целью, — утверждалось далее, — они начали проповедовать братанье с немцами, чем в корне разрушили мощь нашей армии, причем особое усердие проявлял г. Зиновьев-Апфельбаум, ныне состоящий председателем Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов». Так примечание «подтверждало» то, что говорилось выше в циркуляре: деньги были обещаны за разложение армии! Между прочим, упоминание о Зиновьеве как председателе Петроградского Совета дает нам дату, ранее которой что примечание не могло быть написано: конец ноября, так как Зиновьев был избран на этот пост вместо Троцкого в двадцатых числах этого месяца.
