Владимир Цай - Я нашел смысл жизни: Автореферат мировоззрения с эпизодами автобиографии
Жизненно необходимые качества человека (физические данные и интеллектуальные способности) определяются его геномом. Эти качества вполне материальны и могут быть измерены.
Если разделить все качества на достоинства (храбрость, доброта, честность и др.) и недостатки (трусость, жадность, лживость и др.), то, очевидно, каждому достоинству будет соответствовать недостаток: храбрости – трусость, доброте – жадность, честности – лживость и т. д. Если характеризовать человека только достоинствами, но измерять каждое достоинство от 0 до 1, то 1 – это достоинство в высшей степени, а 0 – соответствующий недостаток в высшей степени, и наоборот. Например, если измерять храбрость от 0 до 1, то значение храбрости, равное единице, будет соответствовать абсолютному храбрецу, а значение храбрости, равное нулю, – абсолютному трусу.
Из закона нормального распределения следует, что множество всех людей по любому качеству распределяется следующим образом: по 10 % ближе к 0 и 1, а 80 % – к 0,5. Более того, я утверждаю, что если определить множество качеств (к1, к2, …, кN), то для среднего человека (к1 + к2 + … + кN) / N = 0,5. Доказать это нельзя, но интуитивно понятно – чаще всего недостатки компенсируются другими достоинствами, например, менее трудолюбивый (более ленивый) человек более умен: если трудолюбие = 0,3, то ум = 0,7, а в итоге – 0,5.
Инстинкт самосохранения
Что такое недостатки? Вот он, такой, сякой, разэтакий, например, ленивый, эгоист, скупой, трусливый и др. Мы очень часто сходимся во мнении относительно других людей, поскольку, наблюдая их со стороны, имеем достаточно близкие критерии по воспитанию. Но мы никогда не можем ощутить свои недостатки, просто потому, что мы не можем наблюдать себя со стороны.
Мне с детства вдалбливали две вещи: во-первых, лень родилась раньше меня, во-вторых, я – эгоист. Поскольку эти качества считаются недостатками, я большую часть жизни оправдывался и старался скрыть эти недостатки от окружающих. Ленивый человек лежит на диване и рассеянно смотрит на экран телевизора, устав переключать каналы. Энергии некуда деваться, и она ударяет в голову. Человек начинает грезить и мечтать. Что такое грезы и мечты? Это что-то приятное, но в данный момент недоступное. Если голову несколько часов не останавливать, то она начинает думать о том, нельзя ли найти способ получить это.
Очень редко бывает, чтобы тебя не трогали несколько часов. Чаще всего жена либо попросит тоном, не терпящим возражений, сделать что-то очень важное, что никак нельзя отложить, либо позовет пить чай – иначе останешься голодным. И конец мечте, а также способу достижения этой мечты.
Очень редко ленивому человеку удается долежать до мысли, которая настолько вдруг нравится ему самому, что хочется ее запомнить, чтобы рассказать кому-нибудь. Потом он ее забывает, ему становится жаль, и в какой-то момент его озаряет, что мысль можно записать. Теперь надо найти силы, чтобы подняться и записать ее. Вот так рождается графоман.
Я не люблю завидовать («не люблю» означает, что иногда ловишь себя на этом свойственном каждому человеку чувстве) и завистников. Первичная зависть – это реакция интеллекта на обладание кем-либо тем, что тебе крайне необходимо. Например, голодный человек испытывает рефлекторное враждебное чувство к человеку, который что-то ест, сексуально озабоченный – к человеку, который имеет женщину, и т. д. Если ситуация повторяется достаточно часто, то из этого чувства формируется условный рефлекс зависть – в некотором смысле враждебное чувство, вызванное не естественным голодом, а воображением. Зависть – это интеллектуальное ощущение голода. Что-то у кого-то («в чужих руках») лучше или больше не возбуждает голод (инстинкт) непосредственно, но оно будит воображение недостатка в интеллекте, которое, в свою очередь, приводит к «выделению слюны» – реакции возбужденного инстинкта.
Первичный стимул – голод, вторичный – зависть (искусственный голод). Благородный человек не испытывает зависти, потому что он родился в благости и в детстве не испытывал чувство голода.
Я смирился с ленью и эгоизмом, но жадность и страх переношу плохо. Люди осуждают эти чувства, возводя их в черты характера. Они клеймят человека: «Он – трус» или «Он неимоверно скуп». Они приводят конкретные примеры и радуются, что аналогичные примеры про них самих в данном случае приведены не могут быть. Они стараются создать у собеседника впечатление, что они сами не такие. На самом деле, при близком общении любого человека можно поймать на проявлениях жадности или трусости, как бы он ни оправдывался. Поэтому человек с детства не хочет быть «жадиной-говядиной» или «трусишкой зайкой сереньким». Я тоже не хотел и всячески боролся с проявлениями в себе этих свойств.
В школе у меня был приятель Борис Банников. Мы с ним сидели за одной партой, играли в баскетбол, проводили свободное время. Но он всегда оставался именно приятелем со всеми, он не переходил грань, отделяющую приятеля от друга. Я так и не научился держать дистанцию с теми, с кем общаюсь и кто мне нравится. Я всегда эту грань перехожу, а потом, чувствуя неадекватное отношение к себе со стороны этого человека, становлюсь для него очень, как он говорит, тяжелым.
Борис всегда и везде рассчитывался первым. Я не успевал даже подумать, чтобы достать деньги – он уже рассчитался. Для справедливости я старался опередить его, но ничего не получалось. Денег у него было всегда больше, но он был достаточно скуп и считал их. Со временем я понял, что он боролся со своей скупостью – ему надо было рассчитаться быстро, чтобы не успеть ощутить приступ скупости. Я стараюсь следовать этому правилу, но не всегда получается. В армии у меня был еще один знакомый, который, бросая курить, каждый день покупал пачку дорогих сигарет и отдавал их мне. Он говорил, что надеется, что его жадность не выдержит, и он все же бросит курить. Не знаю, удалось ли ему.
Мне очень нравится не считать деньги в магазинах и ресторанах, я очень не люблю смотреть на цену и прикидывать, дорого это или нет, считать чаевые и выбирать монету, подавая милостыню (мелочи, как правило, нет). Так что денег мне нужно столько, чтобы не считать их. Если в кармане денег только на то, чтобы выпить под забором, лучше выпить под забором, но только не считать в более приличном месте.
Мне не так часто выпадали испытания на трусость – Бог миловал. Страх хуже, чем жадность. Однажды мы с одной женщиной и ее мужем прогуливались по центральной улице Караганды. С женщиной мы вместе работали (программировали), она была очень красива, а муж был физик и подлинный джентльмен (к счастью, у нас с ней никогда ничего не было, хотя сплетни ходили). Я был молод, холост и одинок, они – лет на семь старше и как бы взяли надо мной шефство. Мне они очень нравились, и мы дружили до самого моего отъезда, а потом как-то потерялись, и я всегда об этом жалею.
