Сергей Бойко - Шарль Перро
После Виоля вскочил президент Бланмениль и воскликнул:
— Все это происходит от одного человека, чуждого Франции, и только тогда прекратятся все эти беды, когда Мазарини будет подведен под указ 1617 года, которым всякому иностранцу запрещается иметь в королевстве должности, духовные места с доходами, почести, достоинства и управление делами.
Отец сделал паузу и добавил:
— Ни одно нападение не было так направлено против Мазарини, как это последнее, так смело и решительно выраженное в словах Бланмениля.
…Имя презренного итальянца и в самом деле было у всех на устах. Среди множества памфлетов и эпиграмм, направленных против Мазарини, есть и поэма, написанная Шарлем Перро в соавторстве с Борэном. Она представляет собой перевод в жанре бурлеска «Энеиды» Вергилия, точнее, ее шестой главы, в которой Эней спускается в поисках отца в преисподнюю.
В «Шутливой Энеиде» — «антисказке», как назвал это произведение профессор Марк Сориано, — мы видим уже те черты творчества, которые Шарль Перро «прочертит» и в своих «Сказках в прозе».
Как в каждой сказке, здесь тоже «живет» ведьма, только дружит она с дьяволом, и за его страшной фигурой явно встает фигура кардинала Мазарини:
…иль постучусь я в вашу дверь…
А наша ведьма, мой дружок,
Раскрыла здесь вот свой мешок
И извлекать оттуда стала
Все, что так любит Дьявол:
Висельные веревки, свечи огарок,
Чей свет когда-то был так ярок,
Череп мужчины убитого,
Кости ребенка разбитые…[1]
В «Шутливой Энеиде» авторы не испытывают никакого почтения к богам и героям. Непристойные шутки над ними встречаются здесь на каждом шагу. Эней перед тем, как попасть в преисподнюю, идет по грешной земле и оказывается в Париже, где с ним происходят чисто земные приключения:
Герой войны Троянской
Прославленный Эней,
Не смог сдержать он в тряске
Запряженных коней.
По ягодицы самые
Он погрузился в грязь.
Парижский люд глазел за ним.
Толкаясь и смеясь.
Перро, как и все французы, ненавидел Мазарини и с удовольствием писал пародию на него. Но иногда его собственные переживания — причем восходящие к его раннему детству — выходили на первый план. Вместо того чтобы каждой строкой «бить» по Мазарини, он — вольно или невольно — нацеливался на своих родителей, которые лишили его детских радостей.
Вот, например, Эней, блуждая по Парижу, попадает внутрь одного из домов:
Из большого окна льется сумрачный свет.
У стены Эней видит огромный буфет.
Стол накрыт, и за ним уже люди сидят,
Сидят смирно и ничего не едят.
У буфета огромный дьявол стоит.
Он подсвечник берет, и кричит, и кричит.
И ногами своими стучит и стучит.
Он клянется на месте прикончить, убить
Тех, кто без разрешения станет пить,
Тех, кто без разрешения станет есть.
Он придумает им прежестокую месть.
«В этом фрагменте, — пишет профессор Марк Сориано, — быть может, отражена одна из сцен жизни семьи Перро, конечно, не такая, какая произошла на самом деле, а такая, как ее прочувствовал ребенок: суровый отец, который кричит и гневается, а рядом с ним виновник или виновные дети».
А вот Эней встречается со своим отцом Анхисом в том месте, где нет ни мук, ни наказаний. Рядом с отцом ангелы, которые хотят напиться воды из реки Леты, чтобы уйти в мир живых. Не понимая их странного желания, Эней восклицает:
О, отец, что ты смотришь?
Держи их, держи!
Ты же знаешь отлично
Эту самую жизнь!
Ничего в ней хорошего —
Знаешь ты — нет!
Одно лишь убожество
В сумраке лет!
Эти ангелы заново
Хотят пеленки мочить,
Называть папу, маму
И ногами сучить…
«Если попытаться проанализировать эту пародию, — продолжает Марк Сориано, — мы снова увидим в ней произведение молодого человека, который воспринимает свое детство как мучение и который ни за что на свете не хочет вернуться в ту пору, которую называют счастливой».
В «Мемуарах» Шарль Перро рассказал о том, как была написана «Шутливая Энеида», и затем добавил:
«Таким образом, перевод был закончен, и, переписав его как можно красивее, я включил в текст две прекрасные гравюры, выполненные китайскими чернилами. Этот манускрипт находится на полке среди семейных книг».
…Он еще не знает, что борьба «нового» с «древним» в литературе станет смыслом его жизни. Но уже начинает эту борьбу своей поэмой. Пока, правда, будущий спор ассоциируется у него в большей степени с освобождением от родительской власти, с порывом к независимости. Отсюда его злопамятность, а временами даже потеря контроля над собой и отсутствие чувства меры.
Неизвестно, читал ли Мазарини «Шутливую Энеиду». Вероятнее всего, читал, ибо он был хорошо осведомлен и о положении на парижских улицах, и о памфлетах, направленных против него.
* * *4 октября королева издала указ, по которому парламенту были даны неограниченные права. Казалось, достаточно небольшого усилия — и королевская власть рухнет. Но сделать это усилие члены парламента не решились. Мощное народное восстание могло переброситься из Парижа на всю Францию и вместе с королем смести сам парламент. Так еще раз в истории случилось то, что и должно было случиться: руками народа добившись своей цели, буржуазия предала этот народ. Парламент прекратил давление на власть и распустил народное ополчение.
Нерешительность парламента быстро заметили при дворе, и двор возвратился в Париж. Растерянность покинула Анну Австрийскую настолько, что она решилась на шаг, на который не решалась даже накануне «года баррикад». В канун Нового года она наконец согласилась сочетаться браком с кардиналом Мазарини. Это был вызов всем, кто ограждал ее власть и кто ненавидел Мазарини. Правда, брак был тайным, и даже после него влюбленные ходили друг к другу лишь по специально вырытому для них потайному ходу.
1649
Между тем армия принца Конде, высвободившаяся после заключения Вестфальского мира, подступила к Парижу. И нацелила на город жерла своих пушек. Теперь лишь присутствие короля в столице давало парижанам гарантию спокойствия и безопасности. Однако рано утром 5 января королевский двор бежал из столицы. Анна Австрийская настолько осмелела и настолько уверилась в верности армии, от которой еще недавно убегала, что решила натравить ее на восставших.
