Доктор Альмера - Маркиз де Сад
28-летний Лежер в Париже завлек пятнадцатилетнюю девушку в лесную чащу, где задушил ее и напился ее крови. На вопрос следователя по поводу последнего обстоятельства он отвечал: «Мне хотелось пить».
Между женщинами было также немало тиранисток или садисток. Такова царица Тамара, прекрасная, как ангел, но коварная, как демон, которая завлекала в свой замок путешественников. Они проводили ночь в ее объятиях, а на следующее утро их трупы выбрасывались в Терек. По Пушкину, «Клеопатра была так развратна и так прекрасна, что многие купили ее ласку ценой жизни».
Иногда тиранизм эротический избирает своим объектом животных. Так, мальчик 12 лет заметил, что испытывает особенное удовольствие, когда душит кур, вследствие чего стал истреблять их массами, сваливая вину на хорька. Затем, уже взрослым, этот больной стал нападать на женщин и в тот момент, когда душил их, испытывал сладострастный спазм и имел извержение семени. Обыкновенно он отпускал своих жертв еще живыми, но в двух случаях задушил до смерти, так как эякуляция замедлилась. Он также вырывал у своих жертв волосы, раздирал внутренности и пил их кровь.
Gyurkoweczky передает такой случай. Мальчик 15 лет из благородной семьи страдал эпилепсией. Однажды оказалось, что мальчик этот за деньги нанял другого, своего приятеля 14 лет, подчиниться его прихоти, что тот и исполнил. Тогда у них происходили такие сцены: старший мальчик крепко щипал другого за предплечья, ягодицы и икры, так что тот начинал плакать; слезы эти еще больше возбуждали маленького садиста; продолжая правой рукой колотить приятеля, он левой онанировал. Это занятие доставляло ему несравненно большее удовольствие, чем простая мастурбация.
Иван Кедров приводит следующий случай Эйккартгаузена. Одна женщина, находя большое удовольствие в том, чтобы видеть на голом теле текущую кровь, нанимала за дорогую цену девочек и мальчиков для подобного рода операций. Но один раз наслаждение ее слишком долго продолжалось: она умертвила девочку и была за это казнена.
Наконец, как на типичнейшего эротического тираниста можно указать на Тиберия, у которого утонченнейший разврат сопровождался всякого рода жестокостями. Под конец его жизни из Каприи увозили массу трупов девушек и мальчиков, замученных бесстыдным стариком; их, по словам историков, увозили из дворца больше, чем привозили цветов и благовоний.
В 1891 г. в Париже судился некто Мишель Блох, торговец алмазами, миллионер, около 60 лет, женатый и отец двух взрослых дочерей. Он сам возбудил против себя дело благодаря гнусному поведению при расплате со своими жертвами. Одна из его прежних жертв неоднократно обращалась к нему письменно, требуя вознаграждения 180 фр. Вместо того чтобы удовлетворить ее скромное до смешного требование, Блох нашел целесообразным прибегнуть к помощи полиции для защиты от «вымогательства». Полиция вытребовала к себе молодую девушку, показания которой и дали вскоре повод выставить против Блоха обвинение в соблазнении несовершеннолетних к непотребным действиям и к насильственным актам. Из показаний свидетелей и судебного дознания получается следующая картина. Девочка была приведена в комнату сводницы и должна была совершенно раздеться вместе с двумя находящимися здесь сверстницами. Совершенно голые, все трое вступили в голубую комнату, где их ожидал пожилой господин. Этот господин и был Блох. Он принимал своих жертв, небрежно растянувшись на софе, в пеньюаре из розового атласа, богато украшенном белыми кружевами. Девушки приближались к нему каждая порознь, молча, с улыбкой на устах (это категорически требовалось). Им дали иглы, батистовые носовые платки и хлыст. Первая девочка должна была опуститься перед ним на колени, и он начал вкалывать ей иглы в грудь, ягодицы, почти во все части тела, в общем до 100 штук. Затем он сложил носовой платок в виде треугольника и укрепил его 20 иглами на груди молодой девушки так, что один кончик платка приходился между грудями, а оба других конца на плечах, и потом с одного размаха оторвал приколотый таким образом платок. Теперь только, по-видимому, достаточно разгорячившись, он набросился на молодую девушку, бил ее хлыстом, вырывал пучки волос на лобке, сжимал ей соски и т. п., наконец, удовлетворил себя на ней на глазах ее подруг. Последние тем временем должны были обтирать с него пот и принимать пластические позы. В заключение он отпустил всех трех девиц и вручил им гонорар в 40 франков. Впоследствии Блох производил эти сеансы в другом месте, платил девушке по 5 франков, а потом и совсем перестал платить.
Маркиз де Сад по отношению к своим жертвам был щедр, вознаграждая их луидорами в достаточном количестве.
О свойствах его половой аномалии летопись его современников или ничего не сообщает, или — крайне смутные предположения. Фантазия разных писателей и даже врачей приписывает маркизу де Саду чудовищные вещи.
Трудно допустить, чтобы все сообщаемое Клернье о времени пребывания в замке Миолан было правдой. Клернье, врач по профессии, посещал коменданта де Лонай и попутно наблюдал за столь интересным типом, каким являлся де Сад.
«Однажды маркиз де Сад чуть было не совершил преступление, от которого содрогнулся бы весь мир, — пишет д-р Клернье. — Известно, что для достижения большего сладострастия маркиз де Сад в момент, предшествующий половому акту, наносил раны, наслаждаясь не только видом крови, но и страданиями своих жертв. Однажды, гуляя по полям, соприкасавшимся с валом крепости Миолан, маркиз де Сад увидел, как женщины разгребают сено и потряхивают его граблями.
Долго он сидел на скамеечке вместе со сторожем. Затем вдруг его взор пал на борону, повернутую остриями кверху. В разгоряченном мозгу заиграла демоническая фантазия опрокинуть на нее проходившую в этот момент работницу, жену одного из привратников тюрьмы.
Под предлогом болезни желудка он направился навстречу этой работнице. Не прошло и минуты, как воздух огласился сердце раздирающими криками. Маркиз держал в своих руках молодую женщину и бегом увлекал ее по направлению к бороне.
На счастье застигнутой врасплох другие работницы освободили женщину от этого жестокого сластолюбца».
Когда у него отняли его жертву, он, по словам доктора Клернье, плакал горючими слезами, как плачут дети, когда у них отнимут игрушку или лакомство.
В процессе Розы Келлер разобраться трудно — много лжи и со стороны обвинительницы, и со стороны самого маркиза, обвинявшегося в покушении на убийство этой женщины.
Но бесспорно, что маркиз де Сад не остановился бы перед убийством, если бы жертва оказала непреодолимое сопротивление.
