Олег Мороз - Хронико либеральной революции. (Как удалось отстоять реформы)
Милиционеры:
— Не надо было людей натравливать на милицию. А то натравил, а теперь воешь тут, как козел, б…
— Руцкой, Руцкой, вспомни историю, все самозванцы кончали смертью!
Руцкой:
— Я еще не умираю, готовьтесь, б…
Милиционеры:
— Козел!
— О-о, наконец-то заговорил истинным языком, в зоне тоже так все говорят. Так что готовься.
— Руцкой — чмо!.
Как видим, язык переговоров становится все раскрепощенней.
Время — 16–18.
Милиционеры:
— Как ты пришел к власти?
— Сколько ты сейчас людей ухлопал!
— Пидор ты, Руцкой, козел!
В разговор вклинивается командир Софринской бригады внутренних войск полковник Васильев:
— Руцкой Александр Владимирович. Обращается командир бригады Софринской Васильев. Бригада перешла на сторону Белого дома.
Позднее командующий внутренними войсками Анатолий Куликов станет уверять, что «смалодушничал и струсил только командир бригады, никто из солдат и офицеров даже не помышлял об измене», но в тот момент такие детали особого значения не имели.
«Президент» в восторге. Он сразу же бросает перебежчиков в бой:
— Васильев, двигайся в сторону и возьми гостиницу «Мир»! Положи этих сук! Я тебя жду, я тебя прошу открыть огонь по верхним этажам гостиницы «Мир» и мэрии. Захватить этих сук, я тебя прошу, милый, дорогой! Я тебя прошу! Я тебя умоляю! Прошу!
Милиционеры:
— Псих! На что ты толкаешь?
— Ублюдок!
Руцкой:
— Васильев, я тебя прошу, умоляю!.. Они стреляют по мирным людям. Выбить эту банду, захватить их немедленно! Как понял?..
Васильев не отвечает. То ли у него проблемы со связью, то ли он просто колеблется. Одно дело с пафосом заявить «перешли на вашу сторону» и другое — идти на штурм обороняемого здания. К тому же у его солдат нет оружия. Его нет ни в одном из подразделений внутренних войск, находящихся в столице, за исключением спецназовцев отряда «Витязь» и солдат, охраняющих ядерные и другие подобные объекты.
Руцкой:
— Как понял, Васильев? Я к тебе обращаюсь! Бригада Софрино, Васильев, командир, я тебя прошу — в сторону гостиницы «Мир»! Открыть огонь по верхним этажам мэрии и гостиницы «Мир»!
Милиционеры:
— Дурак ты!
— Чмо!
— Это точно.
Руцкой продолжает разыскивать в эфире проклюнувшуюся было и тут же исчезнувшую Софринскую бригаду.
Руцкой:
— Бригада Софрино! Кто слышит меня?..
В МВД уже известно о предательстве бригады.
Милиционеры:
— Чмыри — бригада Софрино! Чмыри!
— Пошел на х… козел! «Бригаду Софрино»…
Руцкой (снова отдает приказ Васильеву, надеясь, что тот слышит его):
— …(Двигайтесь в сторону) мэрии! Оттуда ведут огонь по мирным демонстрантам.
Милиционеры:
— Что ты врешь-то, а?
Руцкой:
— …(У тебя) уши заткнуты ватой! Козел, посмотри в окно, что делают из мэрии!
Милиционеры:
— Козел, посмотри из своего окна, откуда, — из твоих окон стреляют!.. Козел, зачем ты туда людей направлял, а?
— Чмошник ты! Кого ты столкнул? Серую массу! Лбами! За что? За ваши кресла, чтоб мы сражались. Мудак ты!
— Руцкой, сними, сука, свои погоны, б…!
— Пидорас!
Стрельба усиливается, и никто уже не стесняется в выражениях. Можно себе представить, что сделал бы «президент» со своими собеседниками, если бы действительно стал президентом и сумел бы их найти.
Тут, однако, с небес вдруг спускается голубь мира с оливковой веткой в клюве — один из самых непримиримых оппозиционеров городского масштаба — председатель Краснопресненского райсовета Александр Краснов. Непримиримый-то он непримиримый, но тут дело такое — уже кровь полилась.
Краснов:
— Краснов говорит. Александр Владимирович, может быть, действительно на мэрию не надо лезть? Действительно очень сложная обстановка. Мы трогаем ребят, которые не виноваты в этом деле. Александр Владимирович, а? Краснов говорит, председатель райсовета Краснопресненского.
Руцкой вроде бы соглашается, но почему-то ведет речь не о мэрии, а о гостинице. Возможно, потому, что с балкона Белого дома, громогласно, он уже отдал приказ взять мэрию штурмом. Отменять свои приказы «президенту» не к лицу.
Руцкой:
— Не трогать… гостиницу «Мир»!.. Постарайтесь без крови. Взять их живьем, этих всех подонков!
«Не убивать, взять живьем!». Прямо как в кино. Краснов продолжает наседать.
Краснов:
— Александр Владимирович, Александр Владимирович! Потом разберемся, потом разберемся! Краснов беспокоит, потом разберемся! Не надо крови! Не надо крови! Убедительно прошу вас! Не виноваты ребята, которых поставили здесь на охране Они ж не виноваты. Не надо кровь пускать из-за этого пидораса! (Кто тут имеется в виду, не трудно догадаться. — О.М.)
Руцкой:
— Васильев, Васильев, на связь! Я тебя прошу — гостиницу «Мир» (блокировать)!.. Блокировать гостиницу «Мир»! Потом их возьмем оттудова.
Краснов:
— Александр Владимирович, Краснов говорит. Спасибо вам большое! Давайте блокируем! Давайте не будем воевать! Они сами выйдут. Нет проблем. Там нормальные ребята, они все понимают…
В 16–26 прорезается софринский комбриг.
Васильев:
— Я полковник Васильев. Обращаюсь к генерал-майору Руцкому! Прошу хладнокровия! Не стрелять! Убиты мои два солдата. За все ответит, кто виноват. Я не могу подступиться с безоружными солдатами против своры скотов, которые открыли… огонь. Я знаю, откуда стреляли. Я сам с ними сейчас разберусь.
Руцкой:
— Потом рассчитаемся. Блокируй гостиницу «Мир»! Блокируй гостиницу «Мир»! Там все это осиное гнездо.
Интересно, как безоружным солдатам «блокировать» гостиницу? Взявшись за руки, что ли, образовав цепь?
Краснов:
— Александр Владимирович!.. Это Краснов говорит. Они согласны блокировать сами (кто это «они»? — О.М.). Только не бросайте туда людей безоружных! Убедительно прошу вас!
Руцкой:
— Понял тебя, понял тебя. Давай вместе с ним, с бригадой Софрино на блокировку гостиницы «Мир»!
Краснов еще раз благодарит Руцкого и принимается агитировать милицию, призывая последовать примеру Софринской бригады.
Краснов:
— Ребята, милиция, так сказать! Никто вас не тронет, гарантии от Руцкого. Никто вас не тронет. Блокируйте гостиницу, чтоб не было передвижения там, чтоб люди спокойно выходили оттуда! Спасибо вам за службу!
Руцкой:
— Краснов, Васильев! Прошу бригадой блокировать гостиницу «Мир»! Прошу бригадой, прошу бригадой блокировать гостиницу «Мир»!
Милиционеры:
— Чмо Руцкой!
