Саймон Монтефиоре - Молодой Сталин
144
Коллеги Сталина из Тифлиса и Баку – Калинин и Шаумян – были выбраны кандидатами в члены ЦК и должны были заменять полноправных членов в случае ареста. Елена Стасова стала секретарем Русского бюро.
145
Через несколько дней Кавтарадзе вызвали в полицию. Когда ему показали фотографию Сталина, он чуть не засмеялся – Сталин выглядел очень взъерошенным. “Вы знаете этого господина?” – спросил жандарм. – “Нет, это какой-то ненормальный”. – “Вы знаете Иосифа Джугашвили?” – “Да, я знаю Сосо Джугашвили. Даже я его на днях случайно видел.”. – “А вы не знаете, что он государственный преступник?” – “Он просто мой знакомый. Грузины почти все друг друга знают…” Кавтарадзе отпустили.
146
Работница была эстонкой. Позднее она вышла замуж за Калинина и стала “первой леди” СССР. Во время сталинского Террора ее арестовали. Ее муж остался номинальным главой государства. См. в кн. “Сталин. Двор Красного монарха”.
147
Стасова (тогдашний псевдоним – товарищ Зельма) была внучкой придворного архитектора императоров Александра I и Николая I, дочерью адвоката-дворянина – сенатора и герольда на коронации Александра II. У нее было много общего с такими дворянами, как Ленин и Крупская. Сталина она знала по Баку, была специалисткой по секретной работе, часто – хранительницей партийной кассы. Стасова была начисто лишена чувства юмора и чопорна – Сталин над ней смеялся. Позднее она работала секретарем Ленина. Когда Ленин умер и Крупская выступала против Сталина, тот полушутя угрожал назначить ленинской вдовой Стасову. После смерти Ленина она не искала высоких постов, мало участвовала в партийной работе и – одна из немногих старых большевиков – благополучно пережила Террор. В хрущевские годы к ней относились с почтением, как к музейной редкости. Она дожила до брежневских времен и умерла в 1966-м.
148
Девятилетний сын одного московского большевика запомнил, как к его отцу пришел в гости кавказец. Отца дома не было, и гость ласково разговаривал с ребенком. Уходя, кавказец вдруг резко ударил мальчика по щеке и сказал: “Не плачь, мальчик! Запомни, сегодня с тобой разговаривал Сталин!” [возможно, тогда он назвал другое имя]. Когда мальчик рассказал об этом родителям, они были разгневаны и озадачены, но потом узнали, что у грузинских горцев был такой обычай: когда в дом к крестьянину приходил князь, крестьянин бил сына по щеке со словами: “Запомни этот день – у нас в доме был князь”.
149
Эту цитату Сталин использовал несколько раз, приписывая ее Уолту Уитмену. – Прим. перев.
150
Сталин клеймил режим “Николая последнего”. Император и императрица уже всецело доверяли сибирскому целителю и жрецу развратных оргий Григорию Распутину. Близость Распутина к августейшей чете стала причиной грандиозного скандала; это внушало отвращение и монархистам, и марксистам. Мало кто знал, что маленький наследник престола – царевич Алексей – страдал от гемофилии. Николай и Александра уверились в том, что лишь Распутин может останавливать кровотечения и облегчать страдания царевича. Постоянно сменявшиеся министры внутренних дел и начальники охранки устраивали слежку за Распутиным и собирали информацию о его оргиях, чтобы очернить его перед императором. Императрица все чаще судила о своих министрах по тому, как они относились к Распутину. Сталин писал о царе и его приближенных: “Разрушители добытых свобод, поклонники виселиц и расстрелов… воры-интенданты… грабители-полицейские, убийцы-охранники, развратники-Распутины”. “И как завершение картины – зверский расстрел сотен тружеников на Ленских приисках!”
151
Эту историю Сталин рассказывал Молотову по пути на Тегеранскую конференцию в 1943-м, а еще своему зятю Юрию Жданову. В Нарыме полицейский надзиратель увидел, что Сталина нет, но подождал еще день, не вернется ли он из Томска. Полиция доложила о побеге губернатору только 3 ноября – Сталин уже несколько недель был в Петербурге.
152
Предком баронессы был камергер Екатерины II Отто Штакельберг.
153
Красин в конце концов оставил политическую борьбу, но после революции Ленин приветствовал его возвращение в ряды большевиков и назначил сперва народным комиссаром торговли, промышленности и путей сообщения, затем послом в Лондон. Заморозка, бальзамирование и выставление на всеобщее обозрение тела Ленина в 1924 году – плод в частности инженерной мысли Красина. Сам Красин умер в 1926-м.
154
Камо вновь избежал петли: его спасла масштабная амнистия, объявленная в 1913 году Николаем II по случаю 300-летия дома Романовых. Камо пять лет просидел в тюрьме, дожил до освобождения, вновь встретился со Сталиным и творил невероятные зверства после революции (см. эпилог). Девушки из дружины – Аннета и Пация – умерли от туберкулеза, как и многие их подельники. К концу 1930-х в живых оставались только Александра Дарахвелидзе и Бачуа Куприашвили. Они оставили воспоминания.
155
В его статьях обнаруживаются циничные взгляды на дипломатию (он перефразирует Талейрана) и вера в “двоемыслие” (задолго до Оруэлла): “Когда буржуазные дипломаты готовят войну, они начинают усиленно кричать о “мире”… <…> У дипломата слова должны расходиться с делом, иначе какой же он дипломат? <…> Хорошие слова – маска для прикрытия скверных дел. Искренний дипломат – это сухая вода, деревянное железо”.
156
Муж Валентины, журналист Александр Лобов, в 1918-м был расстрелян как агент охранки. Валентина осталась свободна от подозрений, но в 1924-м скончалась от туберкулеза. Шотман, тесно сотрудничавший с Лениным и в 1920-х, был казнен Сталиным в 1939-м.
157
В советское время факт этой встречи с архиеретиками скрывался.
158
О двух поездках Сталина в Краков ходило много слухов. Он сам часто и по-разному рассказывал о переходе через границу. (Старый тиран рассказывал об этом, как и об эпизоде с голодным Лениным, своему молодому любимцу Юрию Жданову.) Могло ли это быть ложью? Сталин обычно преувеличивал, но не полностью выдумывал истории о себе, особенно если речь шла о такой известной поездке. Полную ложь он не произносил сам, а вплетал в тексты своих пропагандистов. Таким образом, маршрутом через Або он, видимо, он шел как минимум один раз. Шотман пишет, что организовал первую поездку; другие источники сообщают иное. Автор этой книги полагает, что Шотман имел касательство только к первой поездке, которую было время хорошо спланировать. На обдумывание второй поездки времени не было, так что Сталин и Валентина, скорее всего, рискнули и перешли границу тропой контрабандистов.
