Лев Годованник - Тайные гастроли. Ленинградская биография Владимира Высоцкого
Если серьезно, то, скорее всего, в тот день Высоцкий все-таки играл на гитаре, закрепленной за комитетом комсомола «Энергосетьпроекта», которую потом забрал, закрутился и забыл вернуть. Судя по всему, этот курьезный инцидент широко обсуждался – не из-за материальной ценности гитары, а в силу извечной тяги людей ко всему, что касается неформальной стороны жизни знаменитостей. В конце концов сотрудники института, видимо, так увлеклись этой историей, что в 1990 году, спустя 16 лет после уже второго визита Высоцкого в «Энергосетьпроект» (когда я с ними встречался), их воспоминания настолько трансформировались, что и вышло, будто Высоцкий «крал гитары» в больших количествах, причем по несколько штук сразу у разных сотрудников института одновременно!
У Бориса Полоскина сохранилась гитара с автографами Александра Галича и Евгения Клячкина. Сегодня эта гитара выставлена в Государственном музее политической истории России. Руководство музея любезно предоставило мне право опубликовать фотографии этой гитары. На спинке стула, к которому гитара прислонена,– пиджак Галича.
Фото предоставлены Музеем политической истории РоссииПеревязь Полоскина
Похожую «гитарную байку» в феврале 1992 года рассказал мне один из патриархов ленинградской авторской песни Борис Полоскин.
Как-то Борису Павловичу довелось побывать в Германии в составе группы творческой молодежи Ленинграда. Там он купил себе понравившуюся ему перевязь для гитары, которую по возвращении домой надел на свой инструмент. А к гитаре Полоскин, как и многие барды, относился по-особенному, он рассказал мне про нее целую историю.
Оказывается, его гитара была куплена за 25 рублей, выделенных Борису Полоскину ленинградским горкомом комсомола. И выбрал ее с третьей попытки легендарный советский бард Евгений Клячкин. Позже на этой гитаре играл Александр Галич, когда записывался в домашней студии известного петербургского коллекционера Михаила Крыжановского. После записи Галич по просьбе Полоскина сделал на инструменте памятную надпись: «Галич: сие для Бори». Позже, в самом начале 90-х, когда Евгений Клячкин уезжал в Израиль, и он по просьбе Полоскина оставил на этой гитаре свой автограф. Так что в феврале 1991 года, когда мы встречались с Борисом Павловичем, гитара с двумя автографами безусловных брендов советской авторской песни, по его словам, хранилась у него дома.
Кстати, мне рассказывали про еще один случай, когда Высоцкий аккомпанировал себе на гитаре, которой до того пользовался Галич, – это произошло в редакции ленинградского журнала «Аврора» в октябре 1974 года. Но это совсем другая история…
Так вот, Борис Полоскин после оснащения гитары привезенной из Германии перевязью был убежден, что другого такого инструмента в Советском Союзе попросту нет. Представьте себе его удивление, когда на одном из концертов Высоцкого в клубе «Восток» (Дом культуры работников пищевой промышленности) он обнаружил, что Высоцкий аккомпанирует себе на его гитаре! То есть сначала Борис Павлович решил, что у Высоцкого откуда-то взялась гитара с такой же перевязью. Но потом он узнал некоторые другие особенности своего инструмента. Выяснилось, что Высоцкий оказался в «Востоке» без гитары, Полоскина организаторы концерта не нашли, но нашли его гитару, которую и вручили для выступления Высоцкому.
Впрочем, в данном случае все закончилось благополучно: гитара вернулась к хозяину.
Неистовый поклонник
Еще одну «гитарную» историю мне рассказал один из ленинградских приятелей Высоцкого Валентин Муравский – он подрабатывал в трюках и массовках на «Ленфильме», одно время работал рабочим сцены в Мариинском (тогда Кировском) театре и благодаря личным коммуникативным качествам вполне органично вписался в актерскую тусовку того времени. А с Высоцким он познакомился на съемках «Интервенции» – Муравский там исполнял какие-то трюки.
Видимо, в связи со съемками «Интервенции», в конце 1967 – начале 1968 года Высоцкий довольно много времени проводил в Ленинграде. Со второй половины 1968 года периодически компанию в этих поездках ему составляла Марина Влади – они как раз тогда познакомились. Во время одной из таких поездок Высоцкий и Марина собирались провести вечер у кого-то из ленинградских актеров с участием Валентина Муравского. Тот в подобных случаях выполнял, в том числе, и роль водителя – благодаря финансовой поддержке проживавшей в США сестры у него была личная «Волга» – по тем временам огромная редкость, особенно для невысокопоставленной персоны. Как назло, перед поездкой выяснилось, что у Высоцкого нет гитары. Муравский решил обратиться к своему старому приятелю Виктору Моторину, у которого – он точно знал – было даже две гитары.
Это обращение привело к совершенно неожиданным результатам, о чем Высоцкий, скорее всего, так никогда и не узнал. Но дальнейшие события позволяют увидеть одну из типичных, наверное, моделей поведения ленинградского обывателя и поклонника Высоцкого того времени.
Валентин Муравский рассказал мне, что, когда он пришел к Виктору Моторину за гитарой, то Виктор, естественно, поинтересовался: мол, зачем? – ты же не играешь. Валентин Тихонович объяснил: так и так, Высоцкий, Марина Влади, песни. Приятель среагировал предсказуемо: врешь, такого не может быть!
Виктор Моторин потом рассказал мне, что действительно не поверил Муравскому, потому что, с его точки зрения, у того и Высоцкого не могло быть ничего общего. На протяжении десяти минут один предлагал спуститься и удостовериться, что в машине ждут Высоцкий с Мариной Влади, другой отказывался, потому что не хотел стать жертвой розыгрыша. В конце концов, Виктор Сергеевич выдал приятелю самую плохую из своих гитар и выпроводил его без особо приятных напутствий. На продиктованное вежливостью предложение поехать с ними хозяин гитары ответил, как я понял, некорректным отказом.
Мне Виктор Моторин признался, что не принял приглашение в связи с тем, что в тот момент у него был не– лучший в финансовом плане период, из-за чего он не располагал соответствующей приглашению одеждой. Кстати, Виктор Сергеевич утверждает, будто события развивались вечером 31 декабря, и речь шла о предложении отметить новогоднюю ночь «под елками». Я никогда до того не слышал, чтобы Высоцкий отмечал в Ленинграде Новый год, – но ничего нельзя исключать…
Гитара, по словам Муравского, Высоцкому сразу не понравилась – актер якобы даже спросил: мол, нельзя ли было попросить инструмент получше, не такой раздолбанный. Валентин Тихонович, как я понял с его слов, стал оправдываться в том смысле, что хозяин инструмента не поверил, что это для Высоцкого, решил, что его обманывают, и разозлился. Высоцкий, когда возвращал гитару на следующий день, якобы предложил нацарапать на ней автограф. Муравский на всякий случай спросил сначала об этом Моторина, но тот категорически отказался: мол, нечего хорошую вещь портить.
