Николай Никитин - Освоение Сибири в XVII веке
Малочисленные русские отряды при поддержке некоторых групп коренного населения не раз наносили поражение маньчжурам и союзным им монгольским феодалам. Особо следует отметить исключительную по героизму и воинской доблести пятимесячную оборону Албазина, осажденного в 1686 г. маньчжурской армией в 5 тыс. человек при 40 пушках и множестве «всяких приступных мудростей». В крепости основную часть осадного времени им противостояло около 800 защитников под командованием Афанасия Бейтона; из них к концу осады свыше 500 человек умерли от цинги, а держать оружие в руках могли не более 150 человек. Но маньчжурам не удалось, несмотря на огромный численный перевес (а их войско увеличилось вдвое), ни взять Албазин штурмом, ни выморить его защитников болезнями и голодом. Понеся огромные потери, маньчжурское войско сняло осаду.
Однако исход войны решался не под стенами Албазина, и царскому правительству приходилось считаться с явным неравенством сил. Положение еще более осложнилось, когда под воздействием маньчжурской агитации некоторые бурятские роды стали проявлять «шатость». По условиям Нерчинского мирного договора 1689 г. русские, отстояв Забайкалье, в Приамурье были вынуждены покинуть часть уже освоенной территории. Владения московского государя надолго ограничились лишь верхними притоками Амура. Эти земли вошли в состав Нерчинского уезда.
На исходе XVII столетия началось присоединение к России новых обширных земель и в северных районах Дальнего Востока. На временами посещавшуюся русскими еще с 60-х гг. Камчатку зимой 1697 г. «для прииску новых неясачных людей» отправились из Анадырского острога на оленях 60 служилых и промышленников, а также 60 ясачных юкагиров. Во главе экспедиции стоял казачий пятидесятник Владимир Атласов.
Перевалив через «великие горы» (Корякский хребет), Атласов после двух с половиной недель пути встретил первых «неясашных иноземцев» (более 300 «пеших коряков») и без особых сложностей — «ласкою и приветом» — «призвал их под государеву самодержавную высокую руку». «Учинились послушны» без боя и представители корякского племени олюто-ров, встретившиеся русским через две недели. Ободренный успехом отряд разделился на две группы. Одна из них под командованием самого Атласова пошла вдоль западного побережья полуострова, а другая — вдоль восточного. Однако после первых же столкновений с местными жителями часть участвовавших в походе юкагиров изменила: они внезапно напали на группу Атласова, убив 6 человек и «переранив» (включая самого главу экспедиции) 16. С трудом отбившись от «изменников», Атласов и его спутники «сели в осаде». Выручили их лишь пришедшие по зову на помощь служилые из второй группы. Вновь соединившись, русские и оставшиеся им верными юкагиры двинулись вверх по реке Тигилю. Они перевалили Срединный хребет и вышли в районе Ключевской сопки на реку Камчатку, где в союзе с одной группой ительменов «погромили» другую, жившую в низовьях реки, и енова двинулись вдоль Охотского побережья.
Поход в общей сложности продолжался три года. За это время Атласов прошел тысячи километров по самым заселенным районам Камчатки (не дойдя лишь около 100 км до южной оконечности полуострова), «повоевал» одни родовые и племенные объединения и взял ясак «ласкою и приветом» с других. В основанном в центральной части полуострова Верхне-Кам-чатском остроге он оставил 16 человек (через три года они погибли на обратном пути), а сам в сопровождении 15 русских и 4 юкагиров вернулся с богатым ясаком в Анадырский острог, а оттуда в Якутск, где сообщил подробные сведения о пройденных землях и некоторые известия о Японии и «Большой земле» (видимо, Америке).
В Москве, куда вскоре прибыл Атласов, большой интерес вызвали как его рассказы, так и привезенный с Камчатки японец Денбей, занесенный бурей к южному побережью полуострова в 1695 г. и находившийся в плену у камчадалов. Петр I велел Денбею обучать русских японскому языку.
«ЗАВОЕВАНИЕ» ИЛИ «ПРИСОЕДИНЕНИЕ» СИБИРИ!
Мы видели, что процесс вхождения сибирских народов в состав Российского государства завершился в основном в течение одного столетия. Он носил сложный характер и определялся множеством факторов, среди которых сила оружия была не единственным и далеко не всегда главным. Немало племен и родов приняли российское подданство добровольно. Одни из них просто боялись «на себя посылки государевых ратных людей». Другие надеялись с русской помощью сломить соседей-соперников. Третьи рассчитывали на защиту от разорительных вражеских набегов (что было особенно характерно для сибирской лесостепи). Наконец, некоторые родо-племенные группы попали в число подданных «великого государя» просто в силу того, что оказывались окруженными со всех сторон русскими поселениями.
Случалось также, что одни лишь выгоды прямой торговли с русскими толкали сибирские народы к переходу «под высокую государеву руку». Показательно записанное в 1680 г. мнение одного из иностранных наблюдателей. Он изумился тому, как небольшая «горсть людей овладела таким громадным пространством», и полагал, что_это произошло не потому, что сибирские племена «были покорены военной силой», а «исключительно в надежде на выгоду в будущем от торговых отношений с московитами».
Советские историки отказались от господствовавшего раньше термина «завоевание», так как он не раскрывал всех сторон и всей сложности процесса вхождения сибирских народов в состав Российского государства. В настоящее время наши ученые предпочитают говорить о «присоединении» Сибири, поскольку этот термин, по словам В. И. Шункова, включает в себя «явления различного порядка — от прямого завоевания до добровольного вхождения».
Большую часть сибирской тайги и тундры малочисленные русские отряды прошли, не встретив серьезного сопротивления, и, таким образом, присоединили к России огромные территории в основном мирным путем. Это обстоятельство явилось одной из основных причин чрезвычайно быстрого продвижения землепроходцев от Урала до Тихого океана. Оно объяснялось прежде всего крайне слабой заселенностью Сибири. Дни, недели и месяцы служилые и промышленные люди могли не встретить на своем пути ни одного человека, а встретившиеся далеко не всегда стремились к активному противодействию и далеко не всегда были способны оказать его. Более того, коренные" обитатели края нередко добровольно поставляли русским отрядам «вожей» (проводников) на новые земли. Бывало и так, что отдельные группы «иноземцев» присоединялись к отрядам служилых людей, использовавших в своих целях межплеменные распри.
