Мария Николаева - Избавление от Жития: Русские корни (1880-2004)
Экстрасенсорика и православие
«Грешен – и я в свое время был экстрасенсом…»
Владимир ЧерлинЧасто спрашивают о моих паронормальных способностях, и дабы не пересказывать свою историю каждому по отдельности, отвечаю публично. Надо сказать, я долго не касалась этой темы в своих текстах, особенно еще находясь в академической среде, дабы не портить себе «карьеру», хотя вообще-то среди ученых хватает аномальных личностей, каковыми были и мои учителя.
В 1994 году к экстрасенсу Владимиру Черлину, обратиться мне посоветовал… преподаватель буддизма Андрей Парибок – чиститься от дурдома и чернухи в «ордене магов» (совсем ранняя история). Рекомендация была вполне на научном уровне, да и сам экстрасенс – кандидат биологических наук с полусотней научных работ, что импонировало мне в связи с биологическим прошлым.
Более того, оказалось, что работали они… с христианскими иконами и даже советовали самостоятельно делать это в церкви. Христианство было живым опытом для меня уже добрых пять лет, а после поездки в монастырь введено в практику (1991), так что подобное сочетание меня нисколько не смущало, хотя оно очень скоро смутило церковных чинов, о чем я уже упоминала.
Чувствительность у меня была всегда повышена: хватило всего месяца регулярной работы под целенаправленным потоком, как начало твориться нечто совсем невероятное. Буду лаконична: я начала видеть ауры (два «слоя» – пранический и ментальный), совершать выходы из тела (не теряя осознания) и возвраты в прошлые жизни, воспринимать потоки и поля энергии, встречать сущностей, включая отражение кошмарных бесовских атак…
Однажды выход из тела произошел прямо во время службы на Валаамском подворье монастыря. Меня и раньше часто буквально «уносило» вверх (почти левитация) на молитве, а в тот раз я вылетела сознательно, попросту «потеряв» тело, так что оно упало на плиточный пол, что я успела мельком отметить сверху, но возвращаться не хотелось. Монахи – народ опытный: тело перенесли на скамейку, рядом сел кто-то в черной рясе и буквально «втащил» меня обратно в тело, перебирая чётки.
Так продолжалось почти целый год, когда я в буквальном смысле жила в параллельных мирах, хотя мне хватило силы не бросить серьезное изучение философии, что мне весьма помогало структурировать все свои паранормальные события с разумных позиций. В целом, ситуация находилась под контролем, да и поддержка самого Владимира Черлина с его двумя помощницами была достаточно ощутимой. Не помешали и двухмесячные курсы биоэнергетики, проводимые другим экстрасенсом-женщиной.
Но вот, наконец, я собралась делать 3-месячный затвор по христианскому «Добротолюбию» (три свободных месяца летом) и пошла прямо перед этим на исповедь на то Валаамское подворье, где монахи выслушивают досконально, хоть часами. Не помню, как зашла речь о видениях, но церковная позиция была заведомо жесткая – пройти чин отречения от экстрасенсорики. Не сработал и аргумент, что именно экстрасенсы и направили меня в церковь.
Так и не привыкнув слушаться кого-либо, кроме Бога, я ответила: «Нет, тогда я буду молиться самому Богу с просьбой перекрыть видения, если они НЕ от него. Но не стану отрекаться, если они сами не прекратятся после молитвы». Хотите верьте – хотите нет, но видения прекратились! Затвор прошел в чистом свете и духовной наполненности без «прелести». Это был один из самых серьезных медитативных опытов в моей духовной жизни.
Разумеется, высокая чувствительность к энергетике в ее чистом виде (потоки и поля) у меня доселе сохранилась, а точнее и усилилась, тем более что далее я стала переходить на восточные практики. Однако с тех пор я очень хорошо понимаю положение астрального уровня в общем духовном контексте. Все духовные традиции относят паранормальные способности к неким вешкам, которые встречаются на пути, но не должны его захламлять.
Но самое интересное меня ожидало, когда я спустя 15 лет полезла в поисковик посмотреть в сети, куда делся Владимир Черлин. Ответ на запрос был получен мгновенно – я сразу вышла на его сайт, где узнала по фотографиям знакомую обстановку тех лет, но была потрясена, открыв его статью на христианском форуме «Почему экстрасенсорика – это плохо?» Да, он покаялся! И после этого много работал над восстановлением наркоманов, да и прочих «заблудших», – так что здесь все сошлось к одному.
«Сопровождение умирающих» – дело самих…
Хотя в советские времена меня лечили непрерывно с раннего детства от всего на свете, к 16 годам мне это надоело – и при получении паспорта и переводе во взрослую поликлинику я просто решила «потерять» раздувшуюся медкарту и попросила завести новую, которая так и осталась практически пустой, ибо к врачам я больше почти не обращалась, а последний случай серьезного обследования относится к 23-м годам… Реально, было от чего беспокоиться – при моих экстремальных экспериментах с аскетизмом той поры, в частности для упрочения в безбрачии я носила под одежной жесткий черный пояс, отчего у меня почти на год прекратились месячные, начались сильные боли внизу живота, а уже вынужденное медицинское обследование с УЗИ показало наличие кисты яичника размером 3 на 4 см. Хотя врачи не могли сказать, была ли опухоль доброкачественной или раковой, выводы у них были примерно следующие: для получения пробы тканей все равно нужно вторгаться в полость живота, поэтому лучше сразу делать операцию по удалению, поскольку при таких больших размерах в любой момент может случится прорыв в кишечник, который приведет к стадии «острого живота», когда в операционную увозят уже на скорой без гарантий спасения пациента… Вот так – я поблагодарила и пошла.
Кто читал о моей бурной молодости эпохи Перестройки, состоявшей из неудачных попыток суицида параллельно с отчаянными поисками духовного выхода, догадывается, что перспективы "помереть на халяву" просто от болезни тогда меня пугали меньше всего… Основной практикой для меня тогда было духовное делание по "Добротолюбию" – разумеется, без благословений, ибо занятия экстрасенсорикой изначально ставили под большой вопрос мои связи с церковью несмотря на сознательное православное крещение. Дождавшись окончания очередного семестра, после сессии я располагала 3-месячным летним отпуском, когда могла реализовать давно вынашиваемые планы длительного затвора. Наличие диагноза только добавило мне вдохновения, благо казалось, что терять уже нечего, а умирать нужно качественно – во время поста, бдения и молитвы:) Думаю, вы уже догадываетесь, чем кончился затвор, предельно жесткую программу которого я и впрямь выдержала безукоризненно… Три месяца спустя я пребывала в полном блаженстве, а тело обрело почти физическую невесомость, и констатировав "жизнь вместо смерти" я была вынуждена выйти из затвора и снова приступить к занятиям в институте… Провериться сходила специально в другую больницу, где врач удивленно спросил: "Какая киста? Нет у Вас ничего – не выдумывайте!"
