Эрик Перрен - Маршал Ней
Среди трофеев генерала Нея, добытых в боевых кампаниях, в течение определённого времени пребывала молоденькая немка с фарфоровыми щеками, всё состояние которой заключалось в её красоте, а все надежды она возлагала на нашего молодого героя сражений. Ней поселил свое прекрасное завоевание в приобретённом им имении Пети Мальгранж, расположенном неподалёку от Нанси. Купить имение он смог благодаря «дару» в 10 000 франков, преподнесённому ему Моро 28 февраля 1801 года. «Поручаю Нею поцеловать от меня его подружку прямо в губы»,{84} — пишет Бюке, командир 18-го дивизиона национальной жандармерии из Меца. Младший брат Бюке был адъютантом генерала Нея.
Бюке и Ней, двое молодых вояк, кроме разговоров о военных приключениях любили, если верить их переписке, поговорить об интимных историях: «Скорее всего, я способен нежно любить, — доверительно сообщает Бюке своему верному другу Мишелю, — но я не встретил той, которая бы внушила мне такую любовь. Я ли виноват в этом или встретившиеся женщины? Не могу сказать. Становимся ли мы слишком требовательны <…> или наши представления о настоящей подруге жизни слишком романтичны?»{85}
Отправив очаровательную немку обратно в Германию, Ней пережил ещё несколько романтических увлечений. Сначала это мимолётная встреча с любительницей верховой езды мадам Амлен, а потом — идиллия с некоей Дианой-охотницей, откровенно желавшей удержать его. Речь идёт об Иде Сент-Эльм,[30] известной тем, что ранее она уже одарила своим вниманием генерала Моро. Эта легкомысленная женщина никогда не пренебрегала высокопоставленными военными, готовыми утолить её легендарную чувственность. Она вовсе не против нарушения запретов, наоборот, это доставляет ей удовольствие. Сама мысль о возможном признании в своих чувствах лотарингскому герою возбуждает её. Слушать его рассказы о военных подвигах — это, наверное, само по себе уже наслаждение. Не будучи знакома с ним, она обращается к нему с письмом, приглашает к себе, в парижские апартаменты на улице Бабилон. Перед домом красавицы останавливается кабриолет, появляется Ней. Она пожирает его горящими глазами. Злые языки сказали бы, она смотрела на него, как хищник, готовый схватить жертву.[31]
Своенравная амазонка, прекрасная Ида Сент-Эльм, называвшая себя современной женщиной, занималась верховой ездой, фехтованием и без смущения одевалась в мужское платье, чтобы подчеркнуть свой особый интерес к героям сражений. Она любила повторять, что тренирует свои чувства, позволяющие ей жить в два раза интенсивнее.
Лукавая куртизанка, она лжёт о своём возрасте, обманывает любовников, запутывает следы настолько ловко, что сегодня трудно сказать, где она родилась: то ли в Тоскане, то ли в Бельгии, в 1776-м или в 1778 году; был ли её отец выходцем из венгерской аристократии или пастором из Лита, что в Брабанте. Можно ли доверять её рассказу о том, как Ней, встретив искательницу приключений на пути в Россию в 1812 году, не смог удержаться и поднял на нее руку? Можно ли верить водевильной истории о том, как письмо компрометирующего содержания, предназначенное Нею, она по ошибке отправила Моро? Судя по всему, её связь с будущим князем Москворецким не была продолжительной. «Наши отношения превратились в братскую дружбу»,{86} — пишет она. Нам известно, что маниакальное желание повсюду следовать за маршалом стоило Иде суровых выговоров: «Что Вы здесь делаете? Что Вам нужно? Уезжайте немедленно!» — заорал он, увидев её, когда меньше всего ожидал.
Есть два свидетельства, подтверждающие появления Иды Сент-Эльм рядом со своим возлюбленным во время военных кампаний. Швейцарский солдат Пти-Луи рассказывает, что на смотре в лагере Монтрёй генерала Нея сопровождала красивая блондинка «в прекрасном костюме амазонки, что выглядело очень соблазнительно и рыцарственно». Солдат принял её за супругу маршала Нея, но немного позже товарищи объяснили ему, что на самом деле речь шла о любовнице маршала мадам Сент-Эльм, хорошо известной в армии, потому что в Монтрёе она появлялась уже несколько раз.{87}
Левавассёр, адъютант Нея, упоминает о её присутствии в Испании в 1809 году. Она прибыла верхом в Баньос, где её герой был занят тайными ухаживаниями за испанской герцогиней. Можно представить, какой приём получила неожиданная визитёрша, которая исчезла так же быстро, как и появилась.{88}
В своих «Мемуарах современной женщины» Ида утверждает, что встречалась с маршалом накануне первой Реставрации, они вместе «поприятельски» позавтракали, весело вспоминая приключения молодости. Выглядел он неважно, что вызвало у неё беспокойство. Она почувствовала подавленность, которую никогда раньше у него не замечала. Роялистам, конечно, не понравится публикация воспоминаний мадам Сент-Эльм, которая так по-человечески описывает предателя из Лон-ле-Сонье.[32] «История этой дамы стала фоном для рассказов о французских генералах, которые представлены более или менее привлекательно в зависимости от симпатий и интересов редактора, — пишет герцогиня де Майе. — Все, что касается маршала Нея, является очевидной выдумкой. Его образ сильно поэтизирован, потому что у многих его печальная судьба вызвала интерес, он стал символом для людей, придерживавшихся определённых политических взглядов. В её мемуарах он превращается в героя романа, что никогда не соответствовало действительности».{89}
Через несколько лет после казни маршала Нея Ида Сент-Эльм пишет трогательное письмо его вдове. Она напоминает о том, кого они обе любили: «Я полна искреннего почтения к Вам: ведь Вы мать его детей». Ида уверяет вдову Нея, что пожертвует собственными интересами во имя славы и уважения семейства Ней, «всего, что связано с бессмертным именем героической жертвы… Простите, простите. Нисколько не желаю пробудить в вас горькие чувства, которые испытала сама».{90}
В жизни военных, полной действия и опасности, сердечные истории и другие любовные безумства без будущего излишни. Некоторые офицеры всерьёз задумываются о том, как сделать свой выбор, создать семью, заложить основы благополучия. Разве не болтают, что Моро мог бы жениться на родственнице Бонапарта? На Гортензии, падчерице Первого консула, или его сестре Каролине, обе составили бы прекрасную партию. Добиться руки одной из них означало бы войти в семью, правящую Францией. «Ты говоришь о женитьбе, — пишет Бюке Нею. — Да, наверное, надо жениться, ведь говорят, что это и есть начало жизни».{91} Стало известно, что генерал Даву, верный соратник Бонапарта, женился на Эме Леклерк.[33] Приданое — сто пятьдесят тысяч франков — и родство невесты с Полиной Бонапарт[34] вызывают зависть. «Чтобы выбрать подходящую, давай вспомним всех красавиц страны, и тогда ты поймёшь, что у меня может не хватить сил для этого, — заявляет темпераментный Бюке Нею, который нарисовал другу портрет идеальной супруги. — Я согласен навсегда связать свою жизнь с одной женщиной, но тогда она должна обладать всеми качествами, которые ты так замечательно описал, чтобы ярмо было не таким тяжёлым».{92}
