М Стрешинский - Генерал Симоняк
Забушевал шквал огня. Стреляли дивизионные пушки, минометы. В нараставший гул канонады врывались рокочущие басы тяжелых морских орудий. Это стреляли гангутские моряки с южной оконечности полуострова, с островов и кораблей.
Так продолжалось целый день. И в последующие дни обе стороны вели беспокоящий огонь.
- Язык нужен, - говорил комбриг начальнику разведки Трусову. - Что они там замышляют?
- Готовим поиск, товарищ полковник.
События, однако, развернулись так, что поиск не потребовался.
Тридцатого июня поздно вечером командир взвода Иван Емельянов отрядил шестерых бойцов в секрет. Осторожно, по-пластунски они пробрались к проволочным заграждениям, заняли небольшие, искусно замаскированные окопчики.
Бойцы располагались попарно. Телефонный провод связывал каждый секрет с командиром взвода.
Не первую ночь проводили бойцы в своих крохотных убежищах, прикрытых сверху бревнами. Они знали чуть ли не каждый бугорок вокруг, но снова и снова разглядывали местность из смотровой щели: не произошло ли на их участках каких-либо изменений?
Ничто не вызывало подозрения. Ночь выдалась на редкость тихая, спокойная. Опустилась незаметно на землю и всё словно усыпила: и порхавших весь вечер над просекой бабочек, и говорливых птиц, и даже кустики иван-чая.
Около полуночи, обзвонив секреты, взводный вышел из дзота со своим неизменным спутником связным Брижатым. Он легко выпрыгнул из траншеи, направился по тропке к заливу проверить, всё ли там спокойно. И вдруг одновременно справа и слева взметнулись багровые столбы. Взрывная волна бросила Емельянова наземь, над ним со свистом проносились осколки. Рядом с командиром упал и связной, его винтовку отбросило в сторону, и трудно было понять - жив он или мертв.
А командира роты Хорькова ураганный обстрел застал в лесу. Он бегом помчался на свой командный пункт:
- Со взводами есть связь?
- Была.
- Как была? Вызывай Емельянова.
Телефонист бешено закрутил ручку аппарата, дул в трубку, вызывал:
- Гроза! Гроза!
Никто не отзывался. Со вторым взводом соединиться удалось - лейтенант Опанасенко оказался на месте.
- Что у вас?
- Молотит, как в кузне. Люди все в укрытии.
В это время Симоняк связывался с полками. Обстрел не ослабевал. Сотни снарядов рвались на узкой, затянутой горьким дымом горловине перешейка.
Командир полка Никаноров сообщал об ожесточенном обстреле позиций второго батальона и некоторых южных островов.
Не оставляли неприятельские батареи в покое и 270-й полк. Соколов доложил, что под сильным огневым воздействием находятся третий батальон и самые отдаленные северные острова.
Комбриг соединился с Кабановым.
- На ловца и зверь бежит, - сказал командующий базой. - Мощный налет, говоришь? Только что мне донесли: у финского побережья замечено скопление катеров, видимо, десант собираются высаживать. Надо быть ко всему готовыми.
- Понятно, товарищ генерал.
По приказу командира бригады гаубичный полк вступил в огневой бой с вражескими батареями. На южное побережье были выброшены противодесантные группы из рабочих-строителей, несколько дней назад сменивших спецовки на солдатские гимнастерки. Все люди бригады, готовые к смертельной схватке, заняли свои боевые посты.
9
Взводный Иван Емельянов распластавшись лежал на земле. Вместе с Брижатым он неведомо как оказался в неглубокой воронке. Метрах в десяти находился надежный дзот, но выбраться из воронки было немыслимо.
Внезапно огневые вихри перестали плясать перед глазами. Емельянов поднялся на ноги и услышал треск пулеметов и автоматов. Идут в атаку, - определил он.
Емельянов метнулся к дзоту. Здесь всё было как прежде. У пулемета стоял наводчик Герус.
Емельянов выскочил в траншею. Тут его окликнул сержант Бондарец:
- Товарищ лейтенант, финны прут!
Вглядевшись в белесую муть, взводный увидел черные силуэты, похожие на те, что рисуют на мишенях. Их становилось всё больше.
- Огонь!
Заговорили винтовки и пулеметы. Финнов было во много раз больше, чем бойцов во взводе Емельянова. Немало вражеских солдат уже полегло, но натиск их не ослабевал, враги приближались к дзоту.
- Беги к Козлову, - приказал Емельянов связному, - пусть ударит картечью.
Орудие заговорило через несколько минут. Картечь заставила финнов повернуть левее, в овражек, по дну которого бежал ручей. Вдоль него двигалось еще несколько десятков солдат. Им, вероятно, представлялось, что они незамеченными проскочат в глубину обороны...
И вдруг, когда головные стали подниматься по склону, их опрокинули яростные разрывы снарядов. Стрелял прямой наводкой сержант Николай Шишкин. Его умело замаскированный дзот был нацелен на овраг. Финны не смогли пройти и тут.
Как только борьба за овраг завершилась, Емельянов направил сержанта Бондарца к проволочному забору - его тревожила судьба Сокура и Андриенко. Бойцов двух других секретов он уже видел: они отошли и теперь рядом с товарищами вели бой.
Но где же первый секрет? Неужели погибли друзья-комсомольцы?
Нет, они были живы. Сокур и Андриенко долго лежали в своем неглубоком окопе. На его козырек сыпался град осколков, камни и земля.
Заваливало смотровую щель, и друзья очищали ее, невесело вглядываясь в огненную пургу, которая срезала деревья, рвала проволочную изгородь, разбивала каменные надолбы...
Сокур инстинктивно хватался за телефонную трубку и с досадой бросал ее. Связь оборвалась.
Неприятельская артиллерия проложила проходы в проволочных заграждениях и перенесла огонь куда-то вглубь, и в это время Сокур и Андриенко услышали громкие выкрики, автоматные выстрелы... Мимо их окопа пробежало несколько вражеских солдат. Затем подошла еще группа. Один из солдат сел, заслонив спиной смотровую щель.
- Уберем? - шепотом спросил Андриенко.
Сокур выстрелил в упор, финн свалился и своим телом закрыл щель. Стало совсем темно в окопе.
Сокур, а за ним и Андриенко выползли из убежища. Оба жадно вдыхали свежий воздух.
По-прежнему совсем близко рвались снаряды. Но это стреляла наша артиллерия.
Неожиданно возле самого окопа выросло несколько фигур. Первым заметил их Андриенко и, в то же мгновение выхватив чеку, бросил гранату. Следом полетела и лимонка Сокура.
- С этими, пожалуй, больше возиться не надо, - сказал Сокур.
Друзья залегли у своего окопа, Сокур ловил на мушку выраставшие на фоне посветлевшего неба черные силуэты, спокойно нажимал на спусковой крючок.
- Кто-то бежит с нашей стороны. Должно, из взвода, - объявил обладавший острым слухом Андриенко.
Сокур повернул голову и увидел группу людей, которые бежали, видимо, не разбирая дороги... Друзья скорее почувствовали, чем поняли, - это не свои. Подпустили поближе. Ну да, бежали финские солдаты. И бойцы почти одновременно открыли огонь.
