Олег Смыслов - Степан Бандера. «Икона» украинского национализма
В преддверии нападения Германии на СССР это решение ОУН (Б) имело принципиальный характер. Оно свидетельствовало о том, что во время войны деятельность украинских националистов будет направлена не только против представителей советской власти, но и против евреев. Разумеется, борьба с евреями была для ОУН второстепенной задачей, однако то, что эта задача имела место, уже говорило о многом.
Ряд современных украинских историков пытаются истолковать антиеврейский пункт постановлений II Великого съезда ОУН (Б) в том духе, что ОУН (Б) собиралась бороться лишь с евреями, поддерживающими советскую власть, а не с евреями как нацией. Однако внутренние документы ОУН (Б) свидетельствуют, что подобного различия не проводилось. Слова «еврей» и «сторонник большевизма» рассматривались как синонимы. Мы уже упоминали о разработанном весной 1940 года «Едином генеральном плане повстанческого штаба ОУН». В мае 1941 года, непосредственно перед германским вторжением в Советский Союз, ОУН (Б) разработала новый план восстания — инструкцию «Борьба и деятельность ОУН во время войны». Инструкция 1941 года отличалась от «Единого генерального плана» большей проработанностью конкретных вопросов. В ней подробно описывались мероприятия, которые следовало проводить новым органам государственной власти, военным структурам и организациям. В отличие от «Единого генерального плана» в инструкции не был обойдён вниманием и национальный вопрос.
Согласно пункту 16 раздела «Указания на первые дни организации государственной жизни», принципы политики ОУН по отношению к национальным меньшинствам сводились к следующему:
«Национальные меньшинства подразделяются на:
а) дружественные нам, то есть члены всех порабощенных народов;
б) враждебные нам — москали, поляки, жиды;
а) имеют одинаковые права с украинцами, они могут возвратиться на свою родину.
б) уничтожаются в борьбе, кроме тех, кто защищает режим: переселение в их земли, уничтожать прежде всего интеллигенцию, которую нельзя допускать ни до каких правительственных учреждений, и вообще сделать невозможным появление интеллигенции, то есть доступ до школ и т.д. Например, так называемых польских селян необходимо ассимилировать, осведомляя их, тем более в это горячее, полное фанатизма время, что они украинцы, только латинского обряда, насильно ассимилированные. Руководителей уничтожать. Жидов изолировать, убрать из правительственных учреждений, чтобы избежать саботажа, тем более москалей и поляков.
Если бы была непреодолимая необходимость оставить в хозяйственном аппарате жида, поставить над ним милиционера и ликвидировать за малейшую провинность. Руководителями отдельных областей жизни могут быть лишь украинцы, а не чужинцы-враги. Ассимиляция жидов исключается».
Следующий, 17-й пункт раздела пояснял: «Наша власть должна быть страшна для её противников. Террор для чужинцев-врагов и своих предателей».
Террор против противников ОУН должен был начаться сразу после вооружённого выступления. В военном разделе инструкции имелся специальный параграф об «очищении территории от враждебных элементов».
Дальнейшее развитие пункт об «очищении территории от враждебных элементов» получал в разделе «Организация Службы безопасности».
«Следует помнить, что существуют активисты, которые, как главная опора силы НКВД и советской власти на Украине, должны быть при создании нового революционного порядка на Украине обезврежены. Такими активистами являются:
москали, посланные на украинские земли для закрепления власти Москвы на Украине;
жиды, индивидуально и как национальная группа;
чужинцы, преимущественно разные азиаты, которыми Москва колонизирует Украину с намерением создания на Украине национальной чересполосицы;
поляки на западноукраинских землях, которые не отказались от мечты о Великой Польше…»
К слову, «за ходом формирования идеологии украинских националистов пристально следили лидеры фашистской Германии, в частности, Розенберг и Канарис. При обсуждении вопросов использования украинских националистов в своих экспансионистских целях они обратили внимание на то, что ОУН не имеет своей политической идеологии. Аналогичная оценка была выражена и в справке-докладе, подготовленной 13 декабря 1938 г. для Гитлера. В документе подчёркивается, что ОУН никогда не имела своей политической идеологии. В своей деятельности она ограничивалась мелкими террористическими акциями в Галиции…
В последние годы, получив поддержку от Министерства рейхсвера, она превратилась в группу, занимающуюся вопросами разведки и контрразведки», — констатирует профессор Ткаченко.
Следовательно, идеология ОУН формировалась в период распространения фашизма в Западной Европе. Соответственно, Степан Бандера, как один из самых активных её членов, не мог не усвоить её как-то иначе.
«Честолюбивый недоучившийся агроном, не имевший ещё никаких заслуг перед движением, поставил своей целью вывести из руководства ОУН Е. Коновальца. И он активизирует свою деятельность, входит в руководство «Краевой экзекутивы». Под его руководством осуществляются дерзкие разбойные нападения на почтовые отделения и специальные автобусы, перевозившие значительные суммы денег. Таким путём добывались финансовые ресурсы для организации. Были осуществлены вооружённые нападения на еврейский «Народный банк» в Бориславе и банковские конторы во Львове, Стрые, Трускавце и других галицких городах.
В 1932–1933 гг. С. Бандера стал заместителем и руководителем Краевой экзекутивы, комендантом УВО. Под его руководством осуществляются резонансные политические акции. Среди них убийство депутата польского сейма Тадеуша Голувко, комиссара полиции Львова Емельяна Чеховского. Бандера был организатором убийства секретаря советского консульства во Львове Андрея Майлова. Всем этим он заслужил доверие будущих европейских хозяев. Для совершенствования своей «профессии» он побывал в Берлине и вернулся оттуда агентом гитлеровских спецслужб под кличкой Серый. Побывал и в Италии, где прошёл полный курс мастера «чёрных дел» в специальной школе террористов», — утверждает доктор исторических наук, профессор Е.Ф. Безродный.
Глава 4.
НКВД ПРОТИВ ОУН
Как известно, активисты УВО в своей повседневной деятельности вели учёт бывших военнослужащих УГА, собирали оружие и разрабатывали планы вооружённого восстания против Польши. Но, кроме так называемой боевой и пропагандистской работы, они вели подрывную деятельность и индивидуальный террор против польских властей.