Павел Дыбенко - Из недр царского флота к Великому Октябрю
Не успели еще стать на якорь в Гельсингфорсе, как на дредноуте "Гангут" вспыхнуло восстание{7}. Корабль окружили миноносцами и подводными лодками. Угрожали потопить. По флоту было отдано секретное приказание: в случае, если бунт начнет принимать угрожающие размеры, не останавливаться перед потоплением кораблей. Одновременно с восстанием на "Гангуте" усиленное брожение началось и на других кораблях. Командный состав на время растерялся, но и среди моряков не оказалось крепкого организованного центра, который взял бы на себя руководство, тем более что на "Гангуте" восстание вспыхнуло неожиданно для всех. Для подавления восстания на "Гангуте" на второй день с отдельных кораблей были вызваны "отборные" люди. На "Императоре Павле I" был собран отряд около 120 человек. Однако большинство из них сами были активными участниками подготовки восстания на своем корабле. Этот отряд несколько раз вызывался на верхнюю палубу, чтобы отправиться на "Гангут", и снова его отправку отставляли: лейтенант Ланге убедил командира корабля в том, что команда ненадежная и на корабле готовится восстание.
В ночь на 18 ноября на броненосце "Император Павел I" по инициативе товарища Марусева и моей было созвано собрание в броневой палубе всех активных работников среди моряков. В 2 часа ночи на собрание явилось до 130 человек. Кроме того, у орудий, пороховых погребов, винтовок, на телеграфе, у машин и в походной рубке были поставлены свои люди. Ключи от погребов, где хранились револьверы, были в наших руках. По радиотелеграфу была установлена связь с "Гангутом", телефонную связь держали с броненосцами "Андрей Первозванный" и "Цесаревич". Там в эту ночь тоже происходили собрания. Мы должны были решить: присоединиться ли к "Гангуту" и поднять всеобщее восстание или пожертвовать командой "Гангута" и выждать более удобного момента? Мнения разделились. Мое предложение - немедленно приступить к активным действиям, уничтожить офицерский состав и поднять всеобщее восстание - было большинством отвергнуто. Принято предложение товарища Марусева: выждать, установив тесный контакт с Кронштадтом и петроградскими организациями. Свое решение мы передали на другие корабли. Однако тут же написали воззвание: оказывать активное противодействие при арестах. Принятое решение и написанное воззвание в корне противоречили друг другу. Спор между собравшимися обострялся и затягивался. Время приближалось к побудке. Кроме того, наше собрание могло быть ежеминутно открыто, тем более что дежурным офицером в эту ночь был лейтенант Ланге.
В 5 часов утра собрание разошлось. Команды на кораблях были наэлектризованы. Можно было ожидать дезорганизованных выступлений. Однако уже к вечеру 19 ноября повстанцы на "Гангуте" были арестованы и под усиленным конвоем жандармов отправлены на берег. Ждали арестов и на других кораблях. У нас на корабле было арестовано только два человека - Марусев и Ховрин. Это объяснялось тем, что многие из офицеров были против арестов, они считали, что аресты могут вызвать общее восстание.
Неудачная попытка восстания, однако, не парализовала нашу работу, наоборот, усилила ее. Дисциплина среди команд флота падала с каждым днем. Правда, на некоторых кораблях были введены суровые репрессии, но такие меры являлись малодейственными. Благоприятные сведения получались нами и с сухопутного фронта: на Рижском участке полки отказывались наступать, и Радко-Дмитриев{8} просил командование флотом выделить отряд отборных моряков как ударную группу. В декабре началась запись в этот отряд добровольцев-моряков. Вербовка скоро закончилась. В этот отряд попали многие из активистов, записавшиеся с согласия активно действующих групп. С этим отрядом ушел и я...
Недолго продержали отряд моряков на фронте. Они и там сыграли свою роль. С первого же момента прибытия на участок "Пулеметной Горки" мы начали агитацию среди солдат против войны. Через несколько дней в отряде вспыхнул бунт из-за несвоевременной выдачи жалованья и из-за пьянства командного состава. Отряд был переброшен на другой участок, и его попытались ввести в бой. Но отряд отказался... Той же ночью он был снят под предлогом переброски на другой фронт и отправлен в Петроград. По дороге отряд был обезоружен, раздет. Многие были арестованы, некоторые дезертировали.
Возвратившийся на корабль отряд еще более усилил политическую работу. Были приняты меры против дезорганизованных выступлений. Общий голос Балтфлота был за объявление восстания в день перемирия. Однако нам не пришлось дождаться перемирия. События развертывались быстрее наших предположений. Неудачи на всех сухопутных фронтах, недостаток продуктов в стране выгнали рабочих и женщин на улицы Петрограда и других крупных городов. Флот же, если и не упредил восстание своим выступлением, зато первый принял самое активное участие в февральском перевороте и захвате власти в свои руки...
Часть вторая. Февральская революция
Патриотически настроенная буржуазия и разночинная интеллигенция, заинтересованные в победоносном завершении войны, к концу 1916 года все более отчетливо стали понимать грозившую им от царских порядков опасность. Развал дома Романовых достиг своего апогея. На его развалинах всякого рода мародеры военного времени безудержно и хищнически обнажили фронт и тыл. Многомиллионное население России было отдано во власть грабителей, хищников и спекулянтов, наживавших миллионные состояния, славу, чины и ордена. Легкая нажива, грабеж и хищения объединяли в одну шайку банкиров, фабрикантов, черносотенцев и взяточников. Недовольство в стране и в армии росло с каждым днем. Над царской Россией витал призрак революции.
Либеральная буржуазия с Милюковым во главе прекрасно понимала и учитывала неизбежность при сложившейся обстановке падения последыша дома Романовых Николая II, поражения на фронте; она очень боялась революции... Несмотря на старания Милюкова втихомолку, скрытно от "общества", сговориться в последний момент с представителем черносотенной клики Протопоповым, как спасти подгнивший трон, торг не состоялся.
Декабрьские и январские стачки рабочих в ряде промышленных районов, забастовки и демонстрации рабочих 9 января 1917 г. широкой волной докатились до армии и флота...
Сидя на своем кораблишке, трудно было разобраться во всей веренице слухов, разговоров и предположений. Одна мечта увлекала и опьяняла: хорошо бы весной, когда все оживет, когда воды заливов освободятся от льдов, ринуться в бой, на борьбу с вековой кабалой...
Весна близилась. Атмосфера все больше и больше сгущалась. Все кругом дышало надвигающейся революцией.
Февральский переворот
