Рагнар Квам-мл. - Тур Хейердал. Биография. Книга II. Человек и мир
То, чему все же суждено было превратиться в книжную лавину, началось чисто случайно. После лекции о «Кон-Тики» в университете Чикаго (в Чикаго Тур и Лив остановились до свадьбы по пути в Санта-Фе) с ним связались два представителя «Рэнд Макналли и К°», небольшого издательства, в основном выпускавшего карты и атласы. Они были в восторге как от доклада, так и от сопровождавшего доклад фильма. Нельзя ли им получить возможность издать эту книгу в США?
Возможность они получили. 21 марта 1949 года Тур подписал контракт, гарантировавший, кроме первого тиража 10 тысяч экземпляров, аванс в 1 тысячу долларов. Авторский процент с продаж первоначально установили в размере 10 процентов, а затем он возрос до 15 процентов за экземпляры, проданные сверх начального тиража 10 тысяч экземпляров. Издатели карт из Чикаго вряд ли когда-либо еще срывали такой большой куш, а другие издательства упустили величайшую возможность. «Экспедиция на „Кон-Тики“» была избрана «Книгой месяца» и вышла первым тиражом 500 тысяч экземпляров.
Дома, в Норвегии, директор издательства Харальд Григ мог только улыбаться. Он стал первым, кто увидел, какие возможности имеет книга о путешествии на «Кон-Тики». В одном из выступлений в Торговом обществе Осло он рассказал, что еще до того, как построили плот, он дал Хейердалу аванс в 4 тысячи крон, по тем временам годовую зарплату. «Ни один американский издатель сделать этого не захотел»{118}.
Интерес к экспедиции на «Кон-Тики» продолжал расти. Через десять лет после выхода норвежского издания только в США было продано двадцать миллионов экземпляров книги о «Кон-Тики»{119}. Ее перевели на пятьдесят два языка, и она выдержала восемьдесят семь изданий.
Успех, не имеющий равных. Книга об экспедиции на «Кон-Тики» вышла во всех странах мира и принесла Туру Хейердалу многомиллионный доход
В Осло пресса сообщала, что общий объем тиражей «настолько головокружителен, что Хейердал сбился со счета»{120}.
В чем же секрет этой книги?
«Экспедиция на „Кон-Тики“» не отличается красотой слога. Она беспорядочно выстроена, а автор сыплет цветистыми фразами, где натыканы прилагательные и наречия. Издательство установило срок сдачи рукописи 1 августа, а Тур едва успел вернуться домой из утомительного турне с лекциями по США, прежде чем он смог сесть за письменный стол. Мотивация не всегда была на высоком уровне, а напряжение от осознания необходимости закончить в срок временами становилось невыносимым{121}. Заметно, что книга написана второпях в течение нескольких летних месяцев, но автор дошел до финиша всего с четырехдневным опозданием. Однако у Хейердала имелось самое главное, что может быть у автора. У него была история, история, пожалуй, даже слишком хорошая, чтобы быть правдой, но именно потому, что она была правдивой, она оказывала уникальное воздействие. Но вряд ли только этим можно все объяснить. В литературе много произведений о людях, совершивших опасные экспедиции, но они и близко не смогли так заинтересовать публику, как рассказ о «Кон-Тики».
Чем же еще объясняется успех книги Тура Хейердала? Дело в том, что редко или никогда книга не выходила в такое удачное время. Весь мир все еще зализывал раны военного времени. Народ устал от ограничений и других трудностей. Людям нужен был стимул, что-то, что могло бы заставить их отвлечься от повседневности. И что в таком случае могло сравниться с рассказом о шести сумасшедших, отправившихся вопреки всему в плавание по величайшему океану мира на доисторическом плоту, не внушавшем доверия? О парнях, которым ежедневно приходилось сражаться с зубастыми акулами с «судна», едва выступавшего из воды, чтобы в конце концов потерпеть крушение на рифе, о котором никто ничего не знал, за исключением того, что это где-то в Тихом океане?
Одного только вида плота Тура Хейердала, на полном ходу несущегося по гребням волн, достаточно, чтобы у кого угодно захватило дух от удивления и включилось воображение. Те, кто читал книгу, пересказывали ее другим, а те, в свою очередь, следующим. Мальчики и девочки, познакомившиеся с бесстрашным Хейердалом, получили впечатление на всю жизнь, которое они передали своим детям. Так книга выросла из своего времени и перешла в следующее поколение, а продажи росли год за годом, охватывая всё новые страны.
Из нуждающегося Тур Хейердал превратился в миллионера, и это в то время, когда даже тысяча крон для обычного среднестатистического норвежца была недосягаемой суммой. Сколько он тогда заработал, подсчитать трудно, да и он сам этого точно не знал. Но прогрессивная налоговая система в послевоенной Норвегии была жесткой, кроме того, норвежские законы о валюте накладывали ограничения на то, как можно распоряжаться деньгами, вырученными от продажи книг за границей. Решение, принятое стортингом о том, чтобы обеспечить страну крайне необходимой валютой, сильно раздражало Хейердала. Он даже подумывал о том, чтобы сбежать.
В одном из писем Кнуту Хаугланду он писал: «…если я после многих лет упорного труда и поражений не смогу иметь достаточно валюты, чтобы продолжать путешествия, тогда я брошу Норвегию, Банк Норвегии и все остальное. Когда-нибудь мне надоест это отсутствие поддержки в своей стране. Никто не думает о том, какую рекламу норвежскому флагу сделала экспедиция (Кон-Тики)»{122}.
В письме Торстейну Роби на ту же тему присутствует черный юмор. В Великобритании продажи книг выросли «настолько головокружительно, что правительство скоро сможет купить себе всю нефть в Персии». От британского издательства он слышал, что английские налоговые органы хотят получать 19 шиллингов 6 пенсов с каждого заработанного им фунта. «Можно сказать, что мне так повезло, — у меня остается еще 6 пенсов, к радости Банка Норвегии, который сообщает, что эти 6 пенсов я должен отдать ему, чтобы норвежские налоговые органы получили свой кусок прежде, чем я получу все, что останется»{123}.
От доходов за границей Тур должен был платить налог в Норвегии только за то, что он зарабатывал в Дании и Швеции. От остальных доходов он платил налог там, где эти деньги были получены. Но прогрессивная шкала налогов существовала не только в Норвегии, и даже директор налоговой инспекции признался, что Хейердала обдерут, как липку{124}.
Репортаж в «Моргенбладет» представил денежный поток, вызванный книгой, в долгосрочной перспективе. Газета считала, что Тур Хейердал, «этот необычный источник валюты», вносил ощутимый вклад в торговый баланс. Только продажи книги, учитывая все обстоятельства, принесли стране доход в валюте в размере от трех до пяти миллионов крон, что в 1951 году соответствовало по ценности норвежскому валовому экспорту соленой тресковой икры{125}.
