Рагнар Квам-мл. - Тур Хейердал. Биография. Книга II. Человек и мир
Алисон с первой минуты вела себя по отношению к Ивонн скорее холодно, чем корректно. В будущем Алисон собиралась по-прежнему считать Лив своей невесткой.
Другие члены семьи Хейердал тоже не поддержали Тура: Лив слишком уважали, Ивонн же была посторонней.
Вначале и Тур вел себя так, как будто Ивонн была посторонней, когда она сопровождала его в поездках. Во время продолжительного турне с лекциями по Швеции во второй половине января 1949 года они сняли в отеле отдельные номера, «чтобы избежать кривотолков», о чем Тур по той или иной причине считал естественным держать Лив в курсе{103}. В конце письма Ивонн добавила несколько строк о том, как в Швеции все дешево и как здорово там ходить по магазинам, а затем попросила Лив передать большой привет матери Тура.
В начале февраля 1949 года пришло наконец время исполниться тому, что Тур и Ивонн пообещали друг другу в первую ночь, — вступлению в брак.
Свадебное путешествие. Тур и Ивонн поженились в Санта-Фе, Нью-Мексико, где Тур собирался изучать историю коренных народов Америки
Свадьба должна была состояться в укромном месте. 4 февраля Тур выехал из Гётеборга в Америку на шведском лайнере «Грипсхольм». После путешествия через штормившую Северную Атлантику судно прибыло в Нью-Йорк 16-го числа, с опозданием в несколько дней. Там он ждал Ивонн, которая прилетела самолетом 1 марта.
Вместе они отправились дальше, в Чикаго, где Тур должен был выступать с лекцией в университете и показывать «занимательные картины об экспедиции на плоту по Великому Тихому океану»{104}. Они также воспользовались случаем посетить Национальный музей естественной истории, прежде чем сели на поезд «Эль Капитан», осуществлявший сообщение по классическому маршруту между Чикаго и Лос-Анджелесом. У них были билеты до Санта-Фе, столицы штата Нью-Мексико; туда они прибыли 6 марта.
Выбор города не был случаен. Тур приехал в Санта-Фе в первую очередь для работы. На титульном листе его еженедельника за 1949 год он сделал заметки, которые должны были составить основу его диссертации, начатой им еще после войны и которую он, после всей суматохи вокруг путешествия на «Кон-Тики», наконец собирался вновь начать — «в очередной и, надеюсь, […] в последний раз»{105}. «Я собирался доказать, что доисторические индейцы из Южной Америки могли заселить острова в центре Тихого океана с помощью транспортных средств, имевшихся у них в доколумбову эпоху»{106}.
В Санта-Фе Хейердал также собирался поработать в Музее Нью-Мексико, чтобы продолжить исследования культуры и истории индейцев. Впервые он собирался сотрудничать с профессиональными археологами{107}.
Но, прежде чем окунуться с головой в науку, он собирался жениться. И разве мог такой романтик, как Тур Хейердал, выбрать для этого события какое-то иное место, нежели такой необычный и старинный городок, как Санта-Фе? На земле, похожей на пустыню, все еще стояли дома с крышами, обмазанными глиной, высохшей на солнце. Вечнозеленые кедры создавали прохладную тень, а на горизонте к небу тянулись заснеженные вершины гор. Он наблюдал мексиканцев и ковбоев в широкополых шляпах; особенно он обратил внимание на значительное присутствие индейцев пуэбло и навахо. Своим смешением испанской и индейской культуры Санта-Фе больше напоминал Перу и Мексику, чем США{108}.
Дома о свадьбе никто не должен был знать, по крайней мере пока. Даже Алисон не известили. За день до бракосочетания Тур на писал матери письмо, не рассказав о предстоящем событии. Он ограничился рассказом о том, что приехал в Санта-Фе для того, чтобы, возможно, найти «дешевое и спокойное место, где жить», пока не закончит свою диссертацию{109}. Об Ивонн он ни словом не упомянул.
Тур Хейердал был сильно привязан к матери, и то, что он ничего ей не сказал, само по себе удивительно. Но, учитывая отношение ее и остальной части семьи к Ивонн, это не кажется странным. Свадьба дома усилила бы конфронтацию и поставила бы Ивонн в унизительное положение. Недовольство Алисон тем, что сын бросил Лив, вероятно, сыграло свою роль и в том, что вместо конфронтации он выбрал окольные пути — надеясь, возможно, что скепсис пройдет, если он поставит мать и остальных членов семьи перед фактом.
Свидетельство о браке. Документ, показывающий, что Тур и Ивонн вступили в законный брак, выдал шериф Санта-Фе
Бракосочетание состоялось 7 марта в обшарпанной конторе шерифа. Пока шериф зачитывал текст, Тур стоял и смотрел на лежавший на полке пистолет. Парень по имени Билл забежал из соседней комнаты, чтобы стать свидетелем{110}. Тур и Ивонн сказали друг другу «да», и шериф объявил их законными супругами.
Лив и мальчики в Лиллехаммере радовались началу весны. О свадьбе Тура и Иванн ей рассказали знакомые. Когда Лив во время войны жила у семьи судовладельца Ульсена под Нью-Йорком, она познакомилась с Улой и Ранди Флатабё, норвежской парой, жившей на Манхэттене и часто заходившей к ним в гости. Они также знали и Тура, хоть и не очень хорошо, и теперь они наткнулись на него с Ивонн в Санта-Фе. Они очень удивились, что Тур представил Ивонн как «этническую беженку», пока ситуация не осложнилась настолько, что ему пришлось рассказать, в чем, собственно, дело{111}.
Лив писала Генриетте: «Тур обосновался в Санта-Фе, Нью-Мексико, вместе со своей Ивонн. Они женаты, что, конечно же, строжайшая тайна»{112}. Она также могла рассказать подруге, что пианино уже на месте и Typ-младший начнет брать уроки.
Огражденные от скандалов и вторжений, Тур и Ивонн наконец могли взяться за создание семьи. Но прежде всего на повестке дня молодоженов стояло более важное дело: все силы нужно было посвятить тому, чтобы Тур скорее закончил диссертацию. Они собирались остаться в Санта-Фе до августа, и Хейердал надеялся, что сможет поставить точку, прежде чем они отправятся домой.
Ивонн с энтузиазмом принялась за порученное ей дело. После двух расторгнутых помолвок она встретила мужчину, давшего ей ощущение надежности, которого она искала. Отдавая ему свою любовь, она вскоре также полностью пожертвовала собой ради научной работы Тура. А Туру вряд ли удалось бы найти лучшую помощницу. В июне 1949 года он писал своему другу Герману Ватцингеру, который был с ним в экспедиции на «Кон-Тики»: «Я, должно быть, забыл рассказать тебе, что женился и получил лучшую, умнейшую и самую очаровательную секретаршу в лице своей новой жены Ивонн, которая строчит за мной так, что только искры летят, с утра до вечера и в то же время успевает поддерживать огонь под кастрюльками с мясом. У нас все замечательно. Мне никогда не было так хорошо, а это много значит — услышать такое от человека, пережившего даже плавание на „Кон-Тики“! […] Мы с Ивонн поженились скромно и тихо, скорее всего, никто об этом не знает, но мы, по крайней мере, написали об этом домой, так что тайны никакой в этом нет»{113}.
