Сергей Нечаев - Пикассо и его несносная русская жена
Пикассо хотел было возмутиться, но передумал. В конце концов, они теперь и в самом деле могли себе это позволить. Гораздо больше его напрягало другое. Оказалось, что Фернанда хочет от него детей. Ей, такой высокой и красивой девушке, поначалу был просто любопытен этот «чудаковатый испанец с горящими глазами» (ростом он приходился ей примерно по плечо). Но любопытство быстро сменилось любовью, и с каждым месяцем их совместной жизни ее чувства только усиливались.
И настал день, когда Фернанда, грезившая «о настоящем семейном очаге», начала разговоры о детях.
В отношениях между мужчиной и женщиной рано или поздно этот момент наступает, и уйти от него практически невозможно. Разные люди в подобных обстоятельствах ведут себя по-разному. У Фернанды с Пикассо ситуация была особенно запутанна. Возможно, после первых родов Фернанда не могла больше иметь своих детей. А может быть, все дело было в том, что Пикассо еще не полностью излечился от подхваченной в Барселоне венерической болезни и боялся зачать ребенка. Как бы то ни было, они вдруг решили взять из приюта девочку по имени Леонтина.
Карлос Рохас констатирует:
«Для Пикассо она станет замещением Кончиты, и он избавится от странных угрызений совести, которые мучили его столько лет; обратите внимание, что когда доходит до выбора ребенка, он останавливается на девочке, а не на мальчике».
Подобное утверждение нуждается в пояснениях. У Пикассо было две сестры - Лола и Кончита (Консепсьон), и последняя в семилетнем возрасте умерла от дифтерии. Произошло это в январе 1895 года, когда самому Пикассо было тринадцать лет. Кончиту похоронили на кладбище Ла- Коруньи, и художник всю оставшуюся жизнь помнил о ней, страшно переживая по поводу того, что он остался жить, а ее не стало. Ее смерть превратилась в постоянный кошамр и, возможно, маленькую Леонтинуон и в самом деле воспринял как ее психологическое «замещение». Но, как говорится, не сложилось. Учитывая образ жизни и характер новоявленных родителей, история эта закончилась грустно: ведь Пикассо вечно был погружен в работу, а Фернанда - в свою лень. В результате имя Леонтины почти не упоминается, и многочисленные биографы, восхваляющие гений Пикассо, обходят ее стороной, хотя известно, что он как-то зимним вечером не выдержал и оставил несчастную девочку на бульваре Клиши у сжалившейся над ней консьержки.
Конечно же, подобный жизненный поворот не мог пройти для Пикассо без последствий. Мало того, что Пабло оказался явно не готов к отцовству, он еще и переложил всю вину за случившееся на Фернанду. Ведь именно она инициировала всю эту историю с Леонтиной, значит, и виновата во всем именно она. Для мужчин-эгоистов это типичный ход: а как же.
Более того, как выяснилось, она уже давно представлялась всем как «мадам Пикассо». Это говорило о том, что любовница всерьез собралась за него замуж. Казалось бы, а почему нет? Но в планы Пикассо это не входило. Да и не могло входить. Молодому, амбициозному и полному творческих замыслов художнику было в тот момент вовсе не до создания семьи.
- Ты женишься на мне? - как-то, не выдержав, спросила Фернанда.
- Нет, дорогая, я не собираюсь жениться. Я по-своему люблю тебя, очень люблю, и ты это знаешь, но я не могу себя связывать. Каждый человек должен что-то сделать в этой жизни. Что-то значительное, понимаешь, и брак этому - лишь помеха. По крайней мере, сейчас, когда дела только-только стали налаживаться.
После такого откровенного и одновременно решительного ответа крах матримониальных планов Фернанды стал очевидным. Даже разговоры об этих планах безумно угнетали Пикассо. Что тут же нашло отражение в творчестве, например в работе 1909 года «Бюст женщины». Не нужно быть искусствоведом, чтобы увидеть: в ней уже не воспевается красота некогда обожаемой женщины, а напротив, изображаются некое подобие карикатуры на ее внешность.
Как это обычно бывает, раздражение Пикассо нарастало. Более того, он, как оказалось, уже завел совсем необременительные отношения на стороне. Ведь его неугомонный характер требовал смены натурщиц и источника вдохновения.
Короче говоря, довольно примитивная Фернанда Оливье просто-напросто наскучила Пикассо, ик 1911 году их бурный поначалу роман угас.
//__ * * * __//Целых семь лет Пикассо страстно любил свою музу и желал при этом только одного - чтобы она целыми днями, ничего не делая, создавала чувственную обстановку в его мастерской, которую охотно посещали мечтающие о славе писатели, поэты и художники - Модильяни, Аполлинер, Пьер Реверди, Макс Жакоб и другие. Это ей прекрасно удавалось.
А потом Пикассо приелись рубенсовские формы Фернанды. Появилось новое увлечение - волнующая худышка Марселла Юмбер, настоящее имя которой было Эва Гуэль. Художник сразу отметил, какая у нее изумительная фигурка.
Впрочем, парочка Пикассо - Оливье и до этого не слишком-то хранила друг другу верность. Само собой Пикассо не пропускал ни одной юбки. Его любимой фразой была следующая: «Ничто так не похоже на пуделя, как другой пудель, то же самое относится и к женщинам».
А еще он любил «философски» изрекать:
- Для меня существует всего две разновидности женщин - богини и подстилки.
При этом с настоящими подстилками ему всегда было скучно, а любую другую, лишь только заподозрив, что она чувствует себя слишком уж богиней, он всеми силами старался превратить в подстилку. Такой вот странный парадокс - порождение великого множества комплексов. Время от времени он говорил Фернанде:
