Николай Павленко - Меншиков
Но обязанности денщика для Алексашки не ограничивались выполнением хозяйственных поручений. После смерти Лефорта в 1699 году Меншиков становится доверенным царя в его амурных делах. Вместе с Петром он частенько навещал Немецкую слободу, куда влекла царя дочь виноторговца Анна Монс. Сам Данилыч сердечную привязанность обрел не в Немецкой слободе, а при дворе сестры царя – Натальи Алексеевны. Там среди девиц, окружавших царевну, ему приглянулась одна из трех сестер Арсеньевых – Дарья Михайловна.
В 1700 году началась изнурительная Северная война. Главное внимание царя теперь было приковано к театру военных действий. Надо полагать, что Меншиков сопровождал Петра повсюду.
В начале 1702 года Петр получает от Шереметева известие о победе русских войск под Эрестфером и тотчас же отправляет расторопного Меншикова вручить Борису Петровичу усыпанный алмазами орден Андрея Первозванного на золотой цепи, общей стоимостью в две тысячи рублей.
Меншиков привез награды офицерам победоносного сражения – свыше восьмисот золотых знаков разного достоинства. Не забыты были и рядовые: «Драгунам и солдатам по рублю человеку, им же с кружечного двора вина по ковшу».
Раздав награды, Александр Данилович в тот же день, 15 февраля, обратился к фельдмаршалу и ратным людям с призывом, чтобы они, «видя к себе его царского пресветлого величества милость и жалованье, ему, великому государю, наипаче служили со всяким усердием». Все присутствовавшие на церемонии «от вышнего чина даже до нижнего» заверили царского фаворита, что они готовы государю «служить со всяким усердием, до последней капли крови своея».
Цель приезда Меншикова в Псков не ограничивалась раздачей наград; надо полагать, своему фавориту царь дал какие-то особые задания, связанные с организацией похода на Орешек. Фельдмаршалу Петр отправил еще в январе указ о подготовке похода – «по льду Орешек доставать». Войска уже были готовы к походу, но его пришлось отложить по случаю рано наступившей оттепели.
Чем конкретно занимался Александр Данилович при подготовке похода, мы не знаем, но Шереметев не находил слов для его похвал. Правда, должно учитывать, что Борис Петрович знал меру влияния фаворита на царя и поэтому, заискивая перед ним, мог в своем отзыве преувеличивать его заслуги. Но даже с учетом сказанного организаторский талант Меншикова и его радение о делах фельдмаршал нисколько не завышал. От 17 февраля 1702 года он писал царю: «Каково у нас во Пскове есть распутие и противная погода, будет тебе весно чрез письма Александра Даниловича. А люди ратные все готовы, драгуны и солдаты, только не будет ли какие препоны за подводы, что путь здесь вовсе испортился». Далее Борис Петрович высказывает свое отношение к трудам Меншикова: «А как Александр Даниловичь трудитца, и написать не уметь, каков он трудолюбив, и как желает, чтобы по воли твоей совершилось, только есть препона от Бога».[22]
Фавориты всех времен держались на угодничестве, причем сфера их угождения могла быть самой разнообразной: одни преуспевали, споспешествуя в амурных похождениях, другие не жалели усилий для лести, третьи достигали успехов, организуя всякого рода забавы, наконец, четвертые завоевывали уважение и расположение царственных особ тем, что, «не жалея живота», помогали им в их заботах по управлению страной. Такие фавориты становились соратниками и государственными деятелями. В свое время предшественник Меншикова Франц Лефорт, весельчак и балагур, угождал юному Петру уроками изысканной вежливости, предупредительности, а также светского обхождения в дамском обществе, покорял его изобретательностью в развлечениях, добродушным юмором и бесконечной жизнерадостностью. Подобными качествами Александр Данилович не обладал. Да и вряд ли эти качества могли бы привлечь теперь внимание Петра – в его жизни наступил новый этап, игры в войну сменились настоящей войной с суровыми испытаниями и напряжением нравственных и физических сил. В этих условиях царь искал в фаворите совсем иные достоинства, которые как раз и были свойственны Александру Даниловичу: усердие, сочетаемое с талантами, беспредельная преданность и умение угадывать помыслы царя, распорядительность, опирающаяся на уверенность в том, что царь поступил бы в том или ином случае точно так же, как поступает он, Меншиков. Иными словами, критерием «годности» фаворита становятся его деловые качества.
Весной 1702 года Меншиков отправляется вместе с Петром в Архангельск, имея должность гофмейстера царевича Алексея, а осенью участвует в осаде Нотебурга. Под Нотебургом впервые проявились его военные дарования.
Известно, что осада и штурм крепости сопровождались огромными потерями русских войск. Отчаявшись в успешном завершении штурма, Петр даже дал команду о его прекращении, но, как это часто бывает на войне, выполнить его повеление помешала случайность – в суматохе сражения посыльный никак не мог добраться до руководившего штурмом князя Михаила Михайловича Голицына, чтобы передать ему царское повеление. В этот критический момент приспела помощь, ее привел поручик Меншиков. Подоспевшие свежие силы определили успех – гарнизон крепости капитулировал.
Петр щедро наградил участников штурма, как офицеров, так и рядовых. Голицын был пожалован полковником Семеновского полка и деревнями. Достойно была оценена и отвага Меншикова. Указом от 18 октября 1702 года царь повелевал: «Преображенского полку поручика Александра Даниловича Меншикова во всяких письмах писать губернатором».[23] Заметим, что должность губернатора Меншиков получил за восемь лет до губернской реформы, после которой в России были учреждены губернии.
Петр едет сначала в Москву, а затем в Воронеж, а оставленный в Шлиссельбурге губернатор развивает кипучую деятельность. Две главные задачи стояли перед начинающим администратором и военачальником: хозяйственное освоение края, использование его ресурсов для нужд войны и защита только что возвращенных земель.
Меншиков преуспел и на том и на другом поприще. Царь поручил Меншикову разыскать место для основания верфи. В феврале тот доносит Петру, что им найдено такое место на реке Свири, где имеются леса, пригодные для постройки не только мелких, но и пятидесятипушечных кораблей. Так, стараниями Меншикова была основана Олонецкая верфь, с которой уже в августе 1703 года был спущен первенец Балтийского флота фрегат «Штандарт».
Верфь находилась под особым присмотром Меншикова. Олонецкий комендант Иван Яковлевич Яковлев едва ли не в каждом письме Меншикова мог прочесть слова: «корабль и другие суды строить с великим смотрением неотложно»; чтобы «пушки лили безо всякого мотчания»; «как наискоряе в деле поспешай»; «чини по сему, не отлагая в даль времени». С верфи поступали обнадеживающие сведения: «На Олонецкой верфи корабельные строения строятся, милостию Божиею, в добром поведении»; «Во известие тебе, государю, буди: на Олонецкой верфи корабли строятся во всяком поспешании».[24]
