Юрий Чудодеев - В небе Китая. 1937–1940. Воспоминания советских летчиков-добровольцев.
Точного подсчета мы не вели. Этим занимались службы. Но с ноября 1937 по июнь 1938 г. включительно все самолеты-истребители, поступившие за это время на фронт через Алма-Ату, были перегнаны двумя лидерами — Скворцовым и Шороховым, Их было не менее 400.
Одновременно с переброской самолетов в задачу хамийской авиагруппы входила разведка и охрана трассы с воздуха. Для этого были сформированы отряд бомбардировщиков из шести СБ и отряд истребителей из десяти И-16. Охрана трассы на земле осуществлялась специальной кавалерийской группой. Она состояла из наших советских добровольцев, только на фуражках у них не было красных звездочек. Мы частенько ходили к ним в кино, где в первый раз удалось посмотреть фильм «Петр Первый».
III
Это произошло в мае 1938 г. Экипаж СБ летчика Гаврилина, вылетев на разведку, не вернулся на базу. Как было потом установлено, самолет произвел вынужденную посадку в пустыне Гоби, в 320 км от Хами. Полет едва не окончился гибелью экипажа. Неоднократные поиски с воздуха не увенчались успехом. А случилось вот что.
На третий день экипаж решил по компасу, снятому с самолета, двигаться на Турфан, отстоявший на 100 км от места по садки. Шли в меховых комбинезонах и унтах, пока утром и вечером по-зимнему было холодно. Но пустыня есть пустыня! Под лучами полуденного солнца пески накалились, как шлак доменной печи. Наступил нестерпимый зной. Не имея сил передвигаться по глубокому песку, летчики сбросили обмундирование. Запасы воды, взятые из радиатора, были исчерпаны. Экипаж боролся до последнего часа, подбадривая друг друга. Но силы покидали их. С каждой минутой дышать становилось труднее. Губы трескались. Из ушей и носа показалась кровь. Прибегнув к крайней мере, полоскали рот и горло мочой.
Они падали на раскаленный песок, потеряв сознание. Сначала упал штурман с компасом в руках. В полукилометре от него, будто споткнувшись, упал стрелок. Командир упорно шел вперед, движимый жаждой жизни и надеждой найти помощь и спасти товарищей. Перед глазами пошли желтые круги. Зашатался. Нашел остаток сил выпрямиться. Он рухнул на спину, раскинув руки и устремив остекленевшие глаза в пылающее небо.
Такое бывает только в сказке: на них набрел верблюжий караван. Они еще дышали, когда китайские друзья подобрали их. Уложив на носилки из холста, их отвезли к ближайшему оазису. Часть каравана двинулась по следу, подбирая одежду, компас, заряженные пистолеты.
Только на седьмой день их доставили в Турфан. Придя в сознание, Гаврилин рассказал историю этого злосчастного полета.
Командир экипажа беспокоился о самолете, просил организовать поиски его. Вскоре по решению командования была направлена поисковая экспедиция.
…Меня вызвали в штаб. О том, что самолет не вернулся. а экипаж жив, знал весь личный состав базы.
— Мы здесь посоветовались и решили поручить вам снарядить экспедицию на поиски самолета. Дело ответственное и не терпит отлагательства. Как вы на это смотрите?
— Надо так надо. Я готов.
— Ясно. Тогда составьте расчет в людях, транспорте, продовольствии, запчастях и приступайте к выполнению задания.
В экспедицию были включены техники Николай Скворцов, Саша Марков и Толя Сорокин, новый состав экипажа под командованием Алтунина, вооруженная охрана с винтовками, ручным пулеметом против хунхузов и басмачей.
Только к закату солнца, когда был снят правый блок, экспедиция была наготове. Были выделены две автомашины: на передней разместились люди, на задней — все необходимое имущество.
Ехали ночью по «дороге жизни». Фары, вспарывая темноту высвечивали вперемежку то скалистые взгорья, то песчаные дюны. Иногда лучи света пересекал встревоженный джейран, или шарахался в бурьян напуганный шакал. Порой на перевалах застигали снежные вихри, тогда машины замедляли ход, чтобы не свалиться в ров. Под утро свернули на Турфан. Вот она, знаменитая Турфанская низменность, более 200 м ниже уровня моря, о которой знали только по учебникам! Вскоре въехали в город, ничем не отличавшийся от Хами.
В фанзе на топчанах выздоравливал пострадавший экипаж. Изможденные лица свидетельствовали о недавно пережитой трагедии. Слегка заикаясь, Гаврилин рассказал, как это было, и за кончил уныло:
— Эх, Вася, приеду домой, переселюсь жить на Волгу. Там воды столько, что в жизни не испить.
…Я сразу же связался с местными властями, просил снарядить караван верблюдов для поиска СБ, на что получил согласие без всяких оговорок. И вот «линейные корабли» пустыни у на шей фанзы. Перегрузив имущество на верблюды и взяв запасы воды, горючего и масла, двинулись в глубь пустыни. Впереди шли машины с людьми, сзади медленно тянулся караван. Машины все труднее передвигались по тяжелым пескам — наполовину своим ходом, наполовину «на руках». И вот окончательно застряли, закопавшись в песках.
Что делать? Решили ехать на верблюдах. С машинами оставили Сашу Маркова и шоферов. Впереди за шнур караван вел китаец (откуда столько силы?), а на «флагмане», укрывшись простыней, болтался начальник экспедиции. За мною следом восседал между горбами Толя Сорокин. С непривычки спина разламывалась пополам от такой болтанки. И так повернешься, и этак. Невозможно терпеть!
— Останови караван! Мочи нет!
— Не могу, Толя! Надо торопиться! Бредет караван день, два… неделю, прочесывая пустыню «змейкой». Вокруг безбрежное море с застывшими волнами раскаленного песка. А вверху бушует атмосфера, будто атомный котел. Вот уж поистине: «Кто в пустыне не бывал, тот и горя не видал».
Бредет караван… И такое случается только в пустыне — неожиданно к великой радости нашей выплыл из марева трепе щущий контур «катюши».
Последние десятки метров… Вот она! Внешне цела и невредима, с открытыми створками люка кабины штурмана и покосившимися фонарями. Вокруг разбросаны консервные банки» остатки пищи от бортпайка.
Развьючили караван. «Корабли» пустыни сначала с недоверием осматривали «незнакомку», а потом, осмелев, бродили вокруг, интересуясь банками и снедью. И не было печали! Один из них просунул голову в кабину штурмана. Что тут было! Животное в страхе забилось, пытаясь высвободиться из плена, того и гляди напрочь оторвет кабину. Все повисли на шее верблюда, пытаясь вытащить его голову, но не тут-то было. В конце концов нам повезло: верблюд вдруг с интересом уставился на спецоборудование и, словно убедившись в полном порядке, сам вызволил голову из кабины. И тут же снова стал греметь консервными банками.
…Подул пронизывающий ветер — предвестник бури. Надо торопиться. Тщательно проверили матчасть, демонтировали неисправный блок. Но как спять его и поставить новый? Автомашины, которые предполагалось использовать в качестве стремянок, Застряли в пути. И тут — мысль: а нельзя ли приспособить верблюда? С помощью yговоров, которые известны только проводнику и верблюду, завели животное головой вперед между фюзеляжем и моторной гондолой. В одно мгновение Толя очутился между горбами, мы сдернули моторный блок и опустили на веревках. Подняли новый блок, но установить его на место с «живой стремянки» оказалось не простым делом. Только заправишь поршневые кольца в блок — верблюд переступит с ноги на ногу, и блок летит в песок. Снова поднимаешь блок, и все повторяется. Что делать?
