Юрий Штеренберг - Истории, связанные одной жизнью
Нам повезло, в нашем колледже выплачивали стипендию, от 700 до 1200 долларов в семестр, не такую уж малую по нашим финансовым масштабам. Для получения полной стипендии нужно было иметь 12 кредитов — учебную нагрузку 12 часов в неделю. Занятия в колледже оказались весьма трудоемкие. Первое время я добирался до колледжа на городском транспорте — автобус-метро-автобус — примерно полтора-два часа в один конец. День занятий, таким образом, был загружен достаточно полно. На следующий день надо было несколько часов потратить на выполнение домашних заданий. На все остальное из недельного бюджета оставалось уже не так много времени.
Начиная со второго или третьего семестра, студентам предлагалось, по желанию, но это входило в суммарную учебную нагрузку, посещать также уроки по обучению процессу печатания документов на компьютере, основам рисования, теории музыки и даже пению в хоре. Должен сказать, что в течение пары лет я с интересом посещал все эти занятия. И мне кажется, что не напрасно. Я научился правильно составлять американские документы, печатать на английском, правда, не быстро, но восемью пальцами (по-русски я печатаю только двумя пальцами), выстраивать перспективу на рисунке (даже нарисовал автопортрет, который некоторым, в том числе учителю, показался весьма похожим на оригинал). Как ни странно, но я получал большое удовольствие и от посещения хора.
Однако главная задача не была решена — английским языком я так и не овладел. Нельзя, конечно, сказать, что занятия в колледже мне ничего не дали. Я неплохо освоил английскую грамматику, существенно увеличил словарный запас, лучше стал читать и писать по-английски, сейчас могу общаться с соседями и встречными на улице, посещать некоторых докторов без переводчика, иногда у меня получаются деловые разговоры по телефону. Я с удовольствием прочел десятка два английских книг, в основном, детективов, в течение года по часу в неделю разговаривал с соседкой-американкой. Однажды я даже был выделен в приказе по факультету в числе лучших студентов. Но почти не понимаю дикторов по радио и телевидению, актеров в кино и вообще всех кто говорит по-английски с нормальной, а не замедленной, скоростью. К сожалению, преодолеть возрастные законы мне не удалось.
Одним из самых легких элементов адаптации к Америке является выезд на американские дороги. Прежде всего, следует напомнить о доступности самих автомобилей. При очень широком диапазоне цен на них, нижней границы практически не существует. Если тебе захотелось иметь машину, а материальные возможности пока отстают от желания — обычная ситуация для эмигранта, то можно купить used car на ходу за несколько сот долларов. Больше того, я знаю несколько случаев, и мой двоюродный брат в их числе, когда религиозные организации дарят поддержанные автомобили новым американцам. Кстати, избавиться от старой машины в Америке не всегда просто. Для того чтобы сдать такую машину на свалку, надо платить деньги.
Теперь о процедуре получения license — водительского удостоверения, являющегося в Америке одновременно основным удостоверением личности. Процедура состоит из двух этапов: сдачи письменного экзамена по правилам вождения — получение permit, то есть разрешения на вождение автомашины в присутствии инструктора, и контрольная езда по городу с инспектором-полицейским. Во время письменного экзамена производится проверка зрения — и больше никаких медицинских проверок не требуется.
Я никогда не считал себя водителем-асом, но все же не думал, что сдам экзамен на вождение американскому инспектору лишь c четвертого захода. Первые два раза я приезжал на своей машине, которая была — нет, без брака, но с задуманным “конструктивным упрощением” — без усилителя руля. Сопровождавшие меня при покупке двое приятелей-консультантов, имевшие нормальные японские машины, даже не удосужились сесть за руль и проехать хотя бы десять метров. Я же сел и почувствовал, что руль тяжелый, но в пьяном угаре от такой замечательной покупки, про себя решил, что так, видимо, и должно быть. Машина была почти новая, наверно, руль еще не разработался или его можно отрегулировать. Но все эти глубокие мысли я держал при себе, и ни продавцу, ни моим помощникам ничего не сказал. Для того чтобы рулить, это я во всей полноте почувствовал тогда, когда машина была уже дома, надо было не просто прикладывать усилия, а очень большие усилия. Когда приехавший к нам в гости в 2002 наш сын сел за руль моей машины, он проехал порядка пяти минут и тут же остановился: “Нет, я такой руль поворачивать не могу, у меня не хватает сил”.
Так вот, при первой попытке сдачи экзамена попался довольно терпеливый инспектор, который старался не замечать того, что я делаю с рулем, вернее, того, что руль делает со мной. Были у меня какие-то ошибки, и он с полным основанием записал их в экзаменационном листе, вроде все правильно. Второй инспектор, с ужасом наблюдал за мной, когда мы еще только отъезжали от стоянки, и даже не дал мне выехать со двора автоинспекции. В третий раз я поехал уже не на своей машине, а на машине товарища, которая, в отличие от моей, имела автоматическую коробку передач. В общей сложности я потренировался езде с автоматом минут тридцать-сорок, машина-то не моя, и во время экзамена я больше внимания уделял не совсем обычному для меня рычагу автомата, чем дороге. К сожалению, этот не очень удачный выбор автомобиля проявился не только в отсутствии усилителя руля, но и в других конструктивных и фирменных недостатках, не позволяющих мне почувствовать, что я езжу и буду ездить на настоящей “американской” машине.
Езда по улицам американских городов протекает значительно спокойнее, чем по петербургским, и тем более, чем по московским. В Бостоне и пригородах большинство улиц имеют однорядное движение, и я ни разу не был свидетелем обгона на таких улицах. Ограничения скорости выставляются многократно вдоль дороги, но здесь с водительской дисциплиной значительно хуже — практически все водители превышают допустимые скорости. Но если превышение не больше 5 и даже 10 миль в час, то полиция старается делать вид, что все нормально. Однако любое зафиксированное серьезное нарушение карается весьма жестко, причем не только прямым штрафом. Наиболее чувствительно материальное наказание реализуется через повышение суммы обязательной страховки за машину, и это повышение держится в штате Массачусетс шесть лет. Единственное, к чему привыкаешь не сразу, я говорю о себе, так это к езде по Highway — скоростным дорогам. Сама по себе скоростная многорядная езда не так страшна. Но долгое время я боялся пропустить нужный Exit — выезд с дороги, который из-за излишнего напряжения и боязни не успеть прочесть его обозначение на ходу, я несколько раз пропускал.
