Филарет Чернов - Темный круг

Собирала я, девонька, костянику
В заречном лесе у крутого лога,
Собирала и пела… заплетала косичку:
Растрепалась косынка по лесной дороге.
Кузовок полнехонек набрала я,
Алой лентой косичку перевязала,
Да как к дому-то, девонька, шла я,
Ваську ухаря-парня повстречала.
Ох, и испужалась я Васьки до смерти, —
Со Святой за мной, охальник, ходит; —
Отломила суховину от жерди,
Да скалит зубы, озорной, не уходит.
— Не пужайся, говорит, Алена Авдеевна, —
Ненароком тебя у лога стренил, —
Голосиста уж больно ты, напевна, —
Ох, кровушку мою голосок твой вспенил! —
Да как повел на меня, девоньку, глазом:
Ахнула я, да в лес, не помня, метнулась,
Да поймал он меня в охапку разом:
Словно вербочка, я к земле пригнулась…
Ох, ждала меня матушка, дожидалась
До позднего вечера, до темной ночки!
Ох, не ругай меня, матушка!.. Заплуталась…
Завели меня тропинки, кусты да кочки.

Встают из древности великой
Неумирающие сны,
Они пестро и многолико
В моих мечтах отражены.

И, зачарованный, как сказкой
Я, уплывая в дремь времен,
Иные вижу лица, краски, —
Необычайный слышу звон…

С старинных веч, с старинных башен
Слетает он, как Божий зов,
И замирают песни брашен
В народном гуле голосов.

И лики Мининов, как брони,
Блестят на красных площадях, —
И Гермогены на амвоне
С гремящим посохом в руках…

Исчезло. Новым сновиденьем
Моя душа озарена:
Поет-зовет свирельным пеньем
В высоком тереме Весна…

Твое зубчатое оконце
И голубеющий твой лик
Так ясно озарило солнце
На этот несказанный миг.

Ты будешь жить, как сказка, вечно
На «том» и «этом» берегу,
И я наряд твой подвенечный
Нетленным в сердце сберегу…

Померкло. Новые картины…
Седая Дремь ведет меня
Туда — на древние долины
К кострам священного огня…

В дыму и в искрах пляшут тени…
Девичий визг, змеиный стан;
С огнем языческих молений —
Кровь опьяняющий дурман…

Взметнулось огненным порывом
И побежало… визг и вой…
Затихло в дебрях, за обрывом,
И разрешилось в тьме ночной.

В шуме листьев увядающих,
В желтой дали сжатых нив,
В бледных зорях, тихо тающих,
Я ловлю один мотив…

Много грусти в нем пленительной,
Одинокости немой,
Тишины успокоительной,
Безнадежности родной…

Я к листу, к цветку увядшему,
Сам увядший, сердцем льну…
Сладко сердцу отзвучавшему
Погружаться в тишину.

Не первый лист упал к моим ногам:
Их на пути моем легло без счета,
И странниц-птиц мне грустные отлеты
Не в первый раз следить по небесам.

Не в первый раз, склонясь к моим стихам,
Я отмечал, как бодрый дух работы,
Отяжелев, мне шепчет: «Нет охоты
Слагать стихи… пора на отдых нам…»

Да, устаю… Печально осень клонит
Меня вздремнуть без мысли, без стихов,
И слушать, как осенний ветер стонет

В пустой трубе и не подыщет слов,
Раздельных слов своей глухой печали…
— Да, бодрый дух, мой верный друг, — устали!

Едва дышу от тяжких лет,
Что прожил я.
Мой голос спет, мой волос сед,
Душа моя

В ночных тенях, в больном бреду,
В тревожных снах.
Встать и пойти? Куда пойду?
Туман в глазах.

Есть на погосте уголок, —
С трудом найти:
Он так забыт и так убог!
Туда пойти?

Присесть на холм земли сырой, —
Бескрестный он.
Его покрыл бурьян глухой,
Как темный сон.

Не говорить. Зачем слова?
И что сказать?
Закрыть глаза. Вздохнуть едва,
Чуть слышно: «Мать».

Пора. Уже стихают страсти, —
Едва слышим их темный зов:
От их освобождаясь власти,
Я новый мир принять готов.

Готов принять я тихий шелест —
Увядших листьев кроткий вздох;
Всю вечереющую прелесть
Бегущих к вечности дорог…

Прими, прими без содроганья
Последний вздох, душа моя,
Все пережитые страданья
Как лучший дар благословя.

Шепоты, шорохи ночи
В бледном сиянье луны.
На воспаленные очи
Не опускаются сны.

Жарко нагрета подушка,
Тело все в липком поту.
Шамкая, бродит старушка
В призрачно-лунном свету.

«Матушка, ты бы уснула,
Я же не в силах уснуть». —
Муха лампаду задула,
Смерть хочет душу задуть.

«Выпей, родимый, водицы,
В церкви священа она». —
Кто-то, листая страницы,
К печке идет от окна…

«Матушка, кто там читает, —
В белом у печки стоит?!» —
Тяжко старушка вздыхает,
Свечку затеплить спешит.

Вспыхнуло пламя-сердечко,
Кинулись тени в углы;
Выплыла белая печка
Из убегающей мглы, —

Крашеный пол выступает:
Васька, котенок живой,
Шарик бумажный катает,
Сам развлекаясь с собой.