Степан Выскубов - В эфире Северок
За день в сторону Керчи прошло четыре эшелона: три - с теплушками, один - с танками. День этот тянулся так медленно, так долго, что казалось, конца ему не будет.
В сумерки группа подошла к железной дороге вплотную. Каждый уже давно знал свои обязанности и только ждал команды. Вот взрывчатка заложена, можно уходить. Но тут Шишкин уловил едва различимое гудение рельсов и прошептал на ухо командиру группы:
- Поезд идет.
Прислушались. Да, Анатолий не ошибся. Вскоре показались тусклые, чуть заметные в ночи два огонька, они приближались. Рельсы под тяжестью эшелона, идущего из Джанкоя на Керчь, все громче и громче стонали.
Огни увеличивались. Подрывники уползли подальше от насыпи, остался один Иванов, с замиранием сердца поджидавший поезд.
Эшелон шел быстро, сильно грохоча. Иванов притаился в кустах у насыпи. "Сработает ли мина? - лихорадочно думал он. - Мина затяжного действия. Еще не было случая отказа. А там - кто его знает..."
Поезд приближался. Иванов дернул за шнурок, подхватился и сколько было силы побежал.
Остановился он на мгновение, когда сильный взрыв потряс землю. Обернулся: перед ним поднимались ввысь огненные клубы дыма, все грохотало, скрежетало... Горели вагоны, бронетранспортеры, цистерны с бензином... Полнеба осветилось заревом...
Открылась беспорядочная стрельба. Но подрывники были уже далеко от железной дороги. Они лишь изредка останавливались - послушать, передохнуть - и снова шли, шли.
Вдруг Василий Федотов оступился и, застонав, упал. Ребята бросились к нему.
- Черт, подвернул ногу, - выдавил Федотов.
Сняли с него вещевой мешок, автомат, взяли под руки. Но такими темпами далеко не уйдешь! Что же делать? И все-таки другого выхода не было побрели. У попавшейся на пути деревушки остановились отдохнуть. Башир Катадзе подошел к Иванову, прошептал:
- Товарищ командир, мы с тобой эта деревня был. Помнишь? Староста нам хлеба давал. Разреши мне к нему сходить: лошаденку, может, выделит.
- А если там немцы?
- Такой деревне немцы не будут, - стоял на своем Катадзе.
- Пусть сходит, - вмешался Шишкин.
- Ладно, иди. Только поосторожней, шума не поднимай! - предупредил Иванов.
Катадзе кошкой метнулся через сад, подкрался к забору, стал всматриваться. И тут его внимание привлекла автомашина, стоявшая посередине дороги.
Катадзе перелез через изгородь, подкрался к грузовику. В кабине спал смертельно пьяный солдат. Башир открыл дверь, ощупал солдата: оружия у него не было. Тогда Катадзе смело отодвинул солдата на сиденье пассажира. Румын что-то пробурчал и, откинув голову на спинку, громко захрапел.
Башир нащупал ключ зажигания, включил и нажал на стартер. Мотор заработал. На тихом газу он подъехал к саду, где его поджидали товарищи.
- Скорее сюда, - позвал негромко.
Подбежали Шишкин и Балашенко, выволокли солдата из кабины, потащили в кузов. Там связали ему руки парашютной стропой, всунули в рот кляп. Федотова усадили в кабину, и грузовик умчался.
Благополучно проскочили деревушку, шоссейную дорогу Зуя Карасубазар... Пока все шло хорошо. Как нельзя лучше! Но, подъехав к деревне у самого леса, напоролись на засаду. Правда, обошлось без потерь. Хотя и пришлось задержаться на полчаса - отстреливались.
А когда стрельба стихла, Катадзе свернул с дороги и проехал полем, громыхая кузовом. Лес был уже совсем рядом, как вдруг грузовик словно поперхнулся, чихнул и заглох. Башир вылез из кабины, что-то сказанул на своем языке и с досадой бросил:
- Все, прибыли. Можете выходить. Бензин кончился.
Ребята спешно выгрузились, подхватили под руки Федотова, потащили его. А Шишкин вел под конвоем румына, который без конца икал и все оглядывался назад.
Катадзе, взорвав машину гранатой, побежал догонять группу. Впереди темнел спасительный лес.
* * *
Гитлеровцы готовились к очередному штурму Севастополя. По Алуштинскому шоссе перебрасывались войска: день и ночь ревели там моторами машины, ворчали тягачи.
Командование второго района поручило группе парашютистов Ураима Юлдашева перекрыть автомагистраль Симферополь - Алушта.
Подрывники подобрались к шоссе, стали наблюдать. Дорога, извиваясь, уползала на перевал. Она то вырывалась из-за поворота, то круто поворачивала и скрывалась за деревьями, за скалами.
Стоял пасмурный, с легким ветром день. Несколько раз порывался накрапывать дождь, но так и не пошел. Лишь тихо и глухо лопотали на ветру молодые листья деревьев.
В полдень из-за поворота выскочил мотоцикл с коляской, за ним другой. Подрывники приготовились: они знали, что мотоциклисты обычно кого-то сопровождают.
Так и было. Из-за поворота показался грузовик, надрывно завывая мотором. За ним выполз другой. Когда четвертый поравнялся с Ураимом, тот швырнул связку гранат. Гранаты, бутылки с зажигательной жидкостью полетели и в остальные грузовики. Вздрогнула от взрывов земля.
Вот еще одна машина выползла из-за поворота. Но тут же стала разворачиваться. Юлдашев подбежал ближе и швырнул в нее гранаты. Одна попала в прицеп, и там тотчас начали рваться снаряды.
Командир группы дал приказ отходить, но тут заметили, что от перевала мчатся два мотоцикла. Сидевшие в колясках солдаты открыли из пулеметов огонь по высотам.
Подрывники побежали им навстречу, укрываясь за деревьями и камнями. Мотоциклы мчались на бешеной скорости к месту взрывов. Вот они поравнялись с нашей засадой, и в фашистов полетели гранаты. Один мотоцикл врезался в скалу и перевернулся, другой закружился волчком: видимо, водитель был убит. Фокин швырнул в них по гранате, и от мотоциклов ничего не осталось.
* * *
В лагерь подрывники вернулись поздним вечером. Горели костры, а вокруг них полукольцом выстроились партизаны и парашютисты. Комиссар района Попов прочитал телеграммы Ставки Верховного командования и Военного совета фронта, в которых бойцов поздравляли с Первомаем.
В ответ партизаны поклялись беспощадно громить гитлеровцев, не давать им покоя ни днем, ни ночью.
10
Утром меня разбудил Григорян и доложил, что рация вышла из строя. Он работал, все было в норме, и вдруг неожиданно связь оборвалась. Николай даже не смог передать радиограммы!
Да, плохо, когда рация молчит, когда нет связи. А она должна, должна быть. Мы не имеем права молчать!
Враг рвется в глубь нашей страны. Гитлеровцы кидают свежие силы к Керчи, чтобы сбросить с полуострова наши войска и ринуться на Кубань, Кавказ. Штабу фронта постоянно требуются сведения о передвижении противника, о его сосредоточении, намерениях.
А мы молчим, не можем передать эти данные. Вот почему должны, просто обязаны заставить свой "Северок" заговорить!
