Анатолий Воронин - Второй пояс. Откровения советника
Обнялись, разговорились.
В первый момент Михалыч вел себя несколько смущенно, что было так неестественно для его персоны. Причину такого поведения я понял сразу, как только он начал разговор о своем назначении на должность старшего советника. Не знаю почему, но он посчитал, что я его назначение воспринял, как какую-то подставу или «подсидку» с его стороны. Меня это здорово развеселило, и, дружески похлопав по плечу, успокоил его:
– Михалыч, дорогой! Да ты не знаешь, как я рад тому, что на эту должность назначили именно тебя, а не прислали какого-нибудь проштрафившегося говнюка из Представительства. Наконец-то и я смогу вплотную заняться своими делами и своими подсоветными. Твое назначение, лично для меня, что гора с плеч. Да ты и сам подумай, ну разве может целый полковник ходить в подчиненных у капитана? Не по уму все это, и уж тем более не по совести. Я готов работать под твоим чутким руководством, даже не задумываясь о том, что это хоть как-то повлияет на мой авторитет среди советников и подсоветной стороны. Ведь я же не был официально назначен на должность старшего советника, а стало быть, ничего не потерял. Денег за и. о. мне тоже никто не доплачивал. Так что успокойся, все будет хоккей.
– Ну, спасибо, дорогой, успокоил ты меня, – заулыбался Михалыч. – А то я все думал, как ты отреагируешь на все это, не обидишься ли.
– Да ты что, какие такие обиды. Вместе в одном дерьме купаемся и дальше будем купаться. Тебе сейчас намного трудней придется, поскольку вся эта хрень очень даже скоро начнет подходить к своему логическому завершению. Одно дело нарисоваться здесь, и совсем другое, сверкая пятками, улепетывать отсюда «нах хауз». Кто знает, какой еще фортель напоследок выкинут «духи». Да и подсоветная сторона уже «мурзится» да косится, мол, бросаем мы их на произвол судьбы. Эти тоже могут под занавес подсуропить какую-нибудь такую бяку, что мало не покажется.
– Полностью с тобой согласен, – поддакнул Михалыч. – Я сегодня вечерком подробно расскажу, какие на сей счет веяния в Кабуле. Однозначно, ничего путевого. Как там дома-то дела?
– Да дома дела нормальные. Борщец там тебя сейчас дожидается. Из свежей свининки, да со сметанкой. Олег кошеварил.
– Во-о, класс! А то я с этим перелетом со вчерашнего вечера ничего не жрамши. Пару «Марусек» вот везу, а жрачки ну совсем никакой. Все, что было из московской закуси, все с мужиками в «Беркуте» оприходовали, пока своего вылета дожидался. Так что уж не обессудьте.
– «Маруськи» – это хорошо. У нас, кстати, со «шнапсом» пока небольшая напряженка. Бражку поставили совсем недавно, спасибо за то командующему, который накатил мешок сахара, но она еще до конца не выбродила. Духан сейчас около виллы стоит – капитальный. А насчет того, что пожрать, можешь не беспокоиться. Несколько дней тому назад мужики из Бригады нам свиную ляжку презентовали. Вот и изгаляемся теперь по полной программе, пока мяса навалом. Специально на ночь свой движок запускали, чтобы хорошенько его проморозить. А то с нашим общим электричеством, которое то потухнет, то погаснет, оно бы уже на следующий день протухло.
Пока добирались до городка, говорили о чем угодно, но только не о делах. Михалыч рассказал о том, что творится в Союзе, какие новые веяния происходят в нашем родном министерстве и как все это может отразиться на нашей дальнейшей судьбе. Он подробно описал, как накануне Международного женского дня сподобился в своем Курске пойти за водкой в ближайший магазин и как там едва не пострадал в драке, которую затеяли стоящие в очереди люди. До чего народ дошел, за бутылку водки готовы друг другу глотки перегрызть. И все этот пресловутый «сухой закон», что «Горбач» ввел в стране. Милое дело Афган, ни тебе очередей, ни тебе дефицита спиртных напитков. Всего навалом. Плати пайсу и забирай, сколько сможешь унести с собой. Главное, не спиться окончательно.
Уже когда подъезжали к городку, в нашу «таблетку» едва не врезался ехавший навстречу БТР с сидящими на нем советскими военнослужащими. Я успел только заметить, что на броне лежал человек с перебинтованной головой. Наверняка опять на «Черной площади» был бой с «духами», и теперь этого раненого солдата, а может быть и офицера, срочно доставляли в госпиталь.
Михалыч горько ухмыльнувшись, заметил:
– Ну, вот я и в Кандагаре.
* * *А вечером были посиделки в «ленинской комнате», и Михалыч рассказывал о том, что новенького слышно в Кабуле о нашей дальнейшей судьбе.
Незадолго до его возвращения в Кандагар в Ташкенте произошла встреча руководства СССР и Афганистана. Наджибулла, выступавший в качестве законно избранного Президента Республики Афганистан, с первых минут встречи начал клянчить у Горбачева увеличения поставок вооружения и боеприпасов. Мотивировал он это тем, что после ухода из Афганистана советских воинских подразделений основная нагрузка по обеспечению порядка в стране ляжет на плечи афганских силовых структур. На той встрече от советской стороны присутствовал генерал Варенников, который заявил, что такая поставка вооружений осуществлена в достаточной мере и, кроме этого, уходящие из Афганистана советские войска основную часть хранящихся там боеприпасов и вооружения оставят афганским коллегам. Так что на сей счет рафик президент может не беспокоиться. Генерал привел в качестве примера сведения о первых шести полках, что будут выведены из Афганистана в середине мая. Практически все боеприпасы и часть вооружения командование этих подразделений передало по акту афганским военным, и возвращаться на Родину они будут налегке.
Видя, что с этим вопросом ничего не светит, Наджиб зашел с другой стороны. На этот раз он попросил оставить в Афганистане хотя бы минимальное количество советников силовых структур, которые могли бы и дальше передавать свой опыт афганцам. Но и эта просьба была вежливо отклонена. Наджибу мягко намекнули, что за почти десятилетний срок советники силовых структур СССР обучили и натаскали достаточное количество афганских специалистов, чтобы об этой проблеме не думать вообще. Правильно ли эти специалисты используются на местах, это уже второй вопрос, который в компетенцию представителей советского государства не входит.
Наджиб попытался было сказать что-то в свое оправдание, но Варенников с присущей ему прямотой задал единственный вопрос – насчет того, смогут ли афганские власти гарантировать безопасное пребывание в их стране советских советников. Наджиб стопроцентных гарантий дать не мог, поскольку ручаться за весь свой народ он не имел морального права. А коли так, то вопрос об оставлении советников в Афганистане после ухода оттуда советского военного контингента снялся сам по себе.
