Элеонора Прохницкая - Жизнь как КИНО, или Мой муж Авдотья Никитична
«Подготовьтесь и через неделю приходите», — сказал он.
Такой я поступала в ГИТИС. 1955 год
Я обратилась за помощью к Георгию Павловичу Ансимову, который вел в хореографическом училище уроки актерского мастерства. Впоследствии он стал художественным руководителем Театра оперетты. Он подготовил меня.
Когда я пришла на показ второй раз, Раевский мне сказал:
— На следующие два тура можете не приходить. Считайте, что вы приняты.
Годы учебы в ГИТИСе промчались незаметно. Было весело и интересно. Раевский мне объявил, чтобы я не мнила себя «героиней», так как я характерная актриса. Почти на все отрывки из пьес Раевский ставил нас в паре с Александром Демьяненко…
Я сдала экзамены за третий курс и счастливая, вприпрыжку скакала по двору ГИТИСа, торопясь на встречу с мамой в кафе-мороженое на Старом Арбате, зажав в кулаке стипендию. Навстречу мне по двору ГИТИСа шел симпатичный молодой человек в элегантном светло-бежевом костюме.
— Здравствуйте, — вдруг сказал он мне и, улыбнувшись, остановился возле меня.
Я тоже остановилась и сказала:
— Здравствуйте!
— Я Борис Владимиров. Я закончил ГИТИС, режиссерский факультет у Юрия Завадского.
— А я — Элла Прохницкая. Закончила третий курс актерского факультета у Иосифа Раевского.
— Я сейчас работаю в эстрадной программе с Вадимом Деранковым. Он работал у Райкина. Хотите посмеяться? Приходите!
— Да, я приду, — и добавила: — Только с мамой.
— Отлично! Я вас встречу и посажу на лучшие места.
Мы уже попрощались с ним, как он обратился ко мне снова:
— Извините, но я же не знаю вашего номера телефона. Как же нам условиться о встрече? — и добавил: — Вы очень красивая.
На концерте мы с мамой хохотали до слез. Особенно над «бабкой на футболе» в исполнении Бориса.
После концерта он пригласил нас в кафе-мороженое. Борис оказался не только талантливым эстрадным артистом, но и веселым, остроумным собеседником. Борис мне очень понравился.
Борис — студент актерского факультета ГИТИСа. 1950 год
Дома мы с мамой говорили о Борисе и долго еще смеялись, вспоминая забавные скетчи из эстрадной программы.
— Мама! А вдруг встреча с Борисом — это моя судьба? Ну, подумай, что буду делать в театре я, профессиональная балерина, характерная актриса, да к тому же, как выяснилось в ГИТИСе, и поющая? Я же там со скуки помру! Мне кажется, что мое место — на эстраде!
Мы начали с Борисом встречаться. Чем больше я смотрела эстрадную программу, в которой был занят Борис, тем сильнее крепло мое желание стать эстрадной актрисой.
Осенью 1958 года мы поженились. Борис тогда уже неплохо зарабатывал и сумел организовать свадьбу в кабинете своего любимого ресторана «Арагви», пригласив любимых актеров. Своего жилья у нас не было, и Борис снял для нас комнату в доме, где жили эстрадные артисты старой плеяды, в Воротниковском переулке. Так двор ГИТИСа познакомил нас и свел наши судьбы.
Новогодние «елки» в театре эстрады и в кремле. Л. И. Брежнев
Я училась на четвертом курсе ГИТИСа, Борис работал на эстраде. Приближался Новый, 1959 год, а вместе с ним и дополнительный двухнедельный заработок для актеров, так называемые «елки».
Все артисты, и талантливые, и не очень, с нетерпением ждали этой подработки, так как платили тогда, особенно в театрах, сущие копейки.
Был даже анекдот на эту тему: «Актера неожиданно пригласили на съемку в Голливуд. Актер уточнил: „А какие сроки?“ Ему ответили: „С 30 декабря по 14 января“. Актер с возмущением: „Вы что?! В это время я не могу! У меня — „елки““!»
Участие в «елках» было очень изнурительным и малоинтересным занятием. Загримированные и одетые в костюмы зайчиков, лисичек, муравьев, ворон, грибов, пней и прочих сказочных персонажей актеры находились на елках с 9.30 утра до 17.18 часов две недели! Самые престижные роли Деда Мороза и Снегурочки доставались далеко не всем.
Борис, благодаря своему уже завоеванному авторитету талантливого эстрадного артиста, сумел убедить знаменитого конферансье Михаила Гаркави, который был тогда директором Театра эстрады, что его жена, студентка 4-го курса ГИТИСа, идеально подойдет на роль Снегурочки в новогоднем эстрадном представлении «В гостях у дяди Миши».
В то время Театр эстрады находился на площади Маяковского, где в дальнейшем разместится молодой «Современник». В театре была большая сцена и оркестровая яма. В спектакле были заняты маститые эстрадные артисты. Для меня этот первый в жизни выход на профессиональную сцену был крайне волнителен и ответственен.
Но роль Снегурочки оказалась для меня совсем несложной.
Перед своим выходом, стоя в кулисе, я каждый раз слушала выступление популярной в те годы эстрадной певицы Нины Дорды, которая открывала представление песней «В гостях у дяди Миши». Пела она «вживую», под эстрадный оркестр. Тогда «фанеру» еще не придумали. Кроме Театра эстрады Дорда была занята еще в нескольких «елках». Бегая по морозу с «елки» на «елку», она потеряла голос.
Гаркави, красный и потный от гнева, сотрясал воздух поднятыми вверх мощными кулаками, а Дорда, с жалобным видом показывая на горло, разводила руками, мол, «нет у меня голоса, ну хоть убейте, нет!»
Спектакль был под угрозой срыва. Ситуация была критической.
Тогда Борис сказал Гаркави: «Начинайте спектакль. Эту песню споет Прохницкая». Я остолбенела. Я, конечно, знала и слова, и мелодию этой песенки, но чтобы спеть ее на сцене, с большим оркестром, да еще без единой репетиции. «Ну нет!» — «Ты будешь петь!» — последнее, что я услышала, когда Борис буквально вытолкнул меня на сцену.
Оркестранты, увидя исполнителя песни в костюме Снегурочки, тем не менее заиграли вступление. Мне не оставалось ничего другого, как запеть: «В гостях у дяди Миши встречаем Новый год…» Я плохо помню, как я спела эту песенку, и пришла в себя только тогда, когда увидела оркестрантов в оркестровой яме, которые все, как один, встали и аплодировали мне кто смычками, кто в ладоши.
Это была моя первая победа на эстраде благодаря Борису. Он поступил со мной так, как поступают с теми, кого хотят быстро научить плавать: бросают на глубину.
Слух об одаренной симпатичной Снегурочке дошел до организаторов «елки» в Кремле. Два года я работала Снегурочкой на «елке» в Кремле вместе с Дедом Морозом, народным артистом СССР Хвылей. На Кремлевскую «елку», на главную «елку» страны, приходили члены Политбюро со своими внуками.
