Ирина Жиленко - Дважды два равняется одуванчику
Тем временем Славка с папой и Толиком вышли на просторную солнечную площадь. И сразу же увидели белый дом с двумя голубыми башенками, а на доме было написано: «Кукольный театр».
Когда они входили в театр, на голубых башенках появились два гнома и затрубили в серебряные трубы. А площадь воскликнула:
— Дважды два равняется чудесам!
— Нет! Дважды два равняется четырём, — прохрипел вдруг чей-то голос, и на площадь выбежал 2×2=4.
Всё замерло…
Что ж, ничего не поделаешь, дети. Ведь дважды два в самом деле равняется четырём. Ведь домам не следует бегать. Как бы мы находили свою квартиру, если б дома бегали? Деревьям нужно пить воду из земли и расти, а не носиться за девочками. Да и милицейский свисток должен свистеть, а не горланить: «Долой скучных дядек!» Что правда — то правда. И всё-таки вам, наверное, жаль, что 2×2=4 появился на площади? Мне тоже…
Но не грустите. Дело в том, что ему не удалось сразу попасть в театр вслед за Славкой, папой и Толиком. А почему? Да потому что буквы, из которых составлены слова «Кукольный театр», быстро-быстро поменялись местами, и, когда 2×2=4 подбежал к белому дому с голубыми башенками, над входом вместо «Кукольный театр» было написано: «лоныйКукь ретат». 2×2=4 долго стоял у входа, задумчиво почёсывая в затылке. А когда он наконец-то расшифровал надпись, спектакль уже заканчивался.
Спектакль был волшебный. Про стойкого оловянного солдатика и бумажную балерину. Только жаль, что так грустно окончилась эта история. Славка не любила, когда что-нибудь грустно кончалось. Но если бы девочка могла предугадать, как грустно окончится весь этот чудесный день, она бы вообще не пошла в театр.
А произошло вот что. Тильди, замаскированный листьями, тихонько сидел под потолком, на колосниках[1] (ведь оттуда ему было гораздо лучше видно), и увлечённо смотрел спектакль. Но когда злой тролль выскочил из табакерки, Тильди не на шутку испугался: тролль был так похож на скучного человека!
Тильди заохал, застонал, съехал по занавесу вниз и бросился к выходу. Он даже не заметил, что растерял свою зелёную одежду. И сразу же налетел на 2×2=4, который как раз входил в зал.
— Ага, попался! — зловеще прошипел 2×2=4 и пристально-пристально посмотрел на гнома.
Тильди-тильди-дзынь! — что-то жалобно прозвенело в зале, и… обыкновенный графинчик покатился по ковровой дорожке прямо в руки скучному человеку.
— Держите его! Держите! Отнимите у него графинчик! Это же гном Тильди! — завопила Славка, но на неё со всех сторон недовольно зашикали, ведь она мешала детям смотреть спектакль.
Славка заплакала. Папа обнял её и потрогал ладонью её горячий лоб.
«Вот оно — купание в холодном бассейне!» — подумал папа и ласково шепнул:
— Успокойся, Славочка, мы найдём твоего Тильди. И освободим его.
Глава XVI. Жозефина рассказывает сказки
Ночь. Все в городе спят. Но не спится кошке Жозефине. Сегодня она наконец твёрдо решила, что влезет на Славкин подоконник и будет рассказывать ей сказки.
Но чтобы рассказывать сказки, их надо знать. И вот Жозефина пошла бродить под окнами и подслушивать сказки, которые рассказывают своим детям на ночь мамы и бабушки.
Наслушавшись, она уселась на Славкином подоконнике и замурлыкала:
— Жили-были кот и одуванчик…
— Может быть, дед и баба? — спросила Славка сквозь сон.
— Может, и так… Впрочем, это всё равно… Слушай дальше. Испекла бабка то ли клубок, то ли голубок. Глуховата я стала под старость. Но так медсестра Вера рассказывала своему Саше — мол, испекла бабка голубок.
Славка задумалась: «Разве можно испечь голубок?»
— А дальше что?
— А дальше этот клубок или голубок от бабки убежал.
— Колобок, киса! Ты ослышалась, она колобок испекла. Такую круглую булочку.
— Вкусную небось?
— Вкусную!
— Нет, голубок всё-таки лучше. Вкуснее. А как там дальше было, Славка? А то я не расслышала, но мне очень любопытно, что с этим колобком-голубком случилось.
— Ох, Жозефина, мне сейчас не до колобка! Ты знаешь, что 2×2=4 поймал Тильди и превратил его в стеклянный графинчик? Впрочем, зря я тебе это рассказываю, ты ведь сама помогала скучному человеку ловить Тильди.
— Честное кошачье, я и хвостом не пошевельнула для этого. Поверь мне, Славка, я твой друг, а не скучного человека.
— Ах, теперь уже всё равно! — вздохнула Славка. — И я больше никогда-никогда не увижу моего Тильди…
— Ничего не всё равно! — тряхнула хвостом Жозефина. — Не грусти, Славочка. Я этого 2×2=4 унюхаю где угодно. От него нафталином несёт за версту… А Тильди пахнет малиновым сиропом… Спи, Славочка, спи-спи-спи…
Тильди-тильди-бом! — пробили в ночном городе часы.
Кхе-кхе-кхе! — прохрипели часы-ходики в комнате.
В окно заглянула серебряная от лунного света голова пряничного жирафа.
— А где Тильди? А где Тильди? — спросил он с укоризной и исчез.
Какой уж тут сон! Славка снова проснулась, приподнялась на локтях и… вздрогнула. Яркая обложка «Сказок» Андерсена приоткрылась, и из-под неё высунулась пушистая лапа. Славка задрожала от страха. Да и кто бы не испугался на её месте? Ещё минута, и из книжки вылезла… Жозефина. Она потянулась, промурлыкала что-то себе под нос и бесшумно пошла по столу.
— Жозефина! — с облегчением прошептала Славка. — Откуда ты? Я так испугалась!
— Чего же ты испугалась? Разве я лев?
— Да я теперь и сама вижу, что нечего… А что ты делала в книжке, киса?
— Не в книжке, Славочка, а в сказке. Что мне делать в книжке? Там и повернуться-то негде. Только дураки сидят в книжке, а я была в сказке…
— В какой?
— В той самой, про оловянного солдатика.
— А что ты там делала?
— Хотела изменить конец, — вздохнула кошка, — но оказалось, что мне это не под силу. Во-первых, для этого нужно было подраться с двумя мальчишками, а во-вторых — как-то выманить того препротивного чёртика из табакерки. Я и так и сяк его обманывала, и то и это обещала — не хочет. Говорит: всему своё время! Знаю я это время: выскочит неожиданно и бросит солдатика в печку. Не успеешь и глазом моргнуть, как наступит плохой конец. Может, ты что-нибудь придумаешь?
— А разве и мне можно в сказку? — удивилась Славка.
— Ну конечно! Я уже знаю туда дорогу.
И в тот же миг Славка с Жозефиной оказались на мощёной улочке удивительного города. Они стояли перед домом с островерхой крышей и пристально смотрели на открытое окно, увитое цветущими розами.
Наконец! Из окна вниз головой упал маленький оловянный солдатик. Славка быстро подняла его и спрятала в карман, а потом оглянулась.
Вокруг неё просыпался незнакомый город. Разноцветные крыши сияли в утреннем солнце, на балконах росли яркие цветы. Кусты шиповника цвели в палисадниках, и лёгкий утренний ветерок шевелил розовые и голубые занавески на открытых окнах. Нигде не было машин, одни только кареты и открытые коляски, запряжённые красивыми лошадками в цветастых попонах. Вдоль улицы выстроились разноцветные погашенные фонарики.
Вдруг на Славку налетели мальчики.
— Отдай солдатика! Он у тебя, мы знаем… Отдай и не порть нам сказку. Господин Андерсен написал, что мы должны здесь, на мостовой, найти оловянного солдатика. Сейчас пойдёт дождь, и мы отправим его в плаванье на бумажном корабле.
— Не отдам!
— Ах так?
— Да, так!
Началась драка. А Славка умела драться. Она надавала тумаков обоим мальчишкам. Громко плача, они побежали к морю. Там, на берегу золотисто-синего моря, сидел на скамейке высокий худой человек в чёрной шляпе с палкой в руках. Мальчишки, громко шмыгая носами и размазывая слёзы по щекам, стали жаловаться ему, показывая пальцем на Славку.
Человек встал и, постукивая палкой, подошёл к Славке:
— Девочка, откуда ты взялась в моей сказке? — спросил он.
— Меня привела сюда Жозефина.
— Ах, эта добрая Жозефина! Вечно она путает все сказки.
— И правильно делает, что путает! Почему ваша сказка такая грустная?
— А разве в жизни случается только весёлое?
— То в жизни… А сказка пусть будет счастливой.
— Возможно, ты права, девочка. Раз тебе так жаль солдатика и бумажную балерину — я спасу их.
— Солдатика я уже спасла. Вот он тут, у меня…
— А как ты думаешь, счастливым бывает только тот, кто совсем не знает трудностей? Ты хочешь, чтобы оловянный солдатик был счастливым?
— Очень!
— Тогда не мешай ему.
Славка вынула из кармана солдатика и с сожалением отдала его мальчишкам.
Пошёл дождь. По улице побежали ручьи. Мальчишки с оловянным солдатиком бросились к ручью.
— Вот и хорошо! И мы с тобой посидим тут, на скамейке, пока наш оловянный солдатик путешествует.
Они сидели и разговаривали. Славка рассказывала о своём дворе, о большом городе, в котором она живёт. Сказочник внимательно слушал, потом сказал:
