Шалва Амонашвили - Амон-Ра
— Я говорил с вами на своем арамейском языке, — сказал Амон-Ра, — я и сейчас говорю с вами на этом языке. А вы на каком языке разговариваете со мной?
— Как на каком? — удивился один араб, — на арабском! А разве ты не понимаешь, что ты тоже со мной на арабском разговариваешь?
Этот вопрос выясняли долго и остались поражены результатом: хотя Амон-Pa говорил только на арамейском, однако его голос в ушах каждого звучал на своем языке. Что это за чудо-язык? — недоумевали они.
— Как это происходит, люди? — не успокаивался один египтянин. — Этот мальчик всех нас понимает, и мы понимаем его, хотя каждый из нас говорит на своем языке. И почему же мы не можем так же понять друг друга. Вот армянин… Почему я не слышу его речь… Вот грек… Почему не слышу его речь… Вот иудей… Почему не понимаю его речь? Но когда этот мальчик говорит на своем языке, мне все понятно…
— Ты разве не догадываешься, в чем дело? — объяснил грек другому греку: — Эго делает Бог, а мальчик этот — сын Божий!
И многие с ним согласились.
На другой день слух о беседе Амон-Pa с группой рабочих прошел по всему строительству. Из уст в уста передавали, что один маленький мальчик умеет говорить на всех языках и знает все об Иисусе Христе. Встретиться и послушать его захотели и другие. Тогда Иаков выбрал более удобное место для встреч — возвышенность у Нового озера. В течение всей недели, пока Амон-Pa встречался с рабочими и рассказывал им обо всем, что сам знал, каждый день Иаков освобождал всех от работы на два часа раньше. Желающих послушать Амон-Pa оказалось более трехсот человек. Кроме бесед и рассказов, Амон-Ра с Иорамом вместе лечили и исцеляли всех, кого мучил какой-либо недуг.
Мысли Иисуса Христа увлекли всех. Рабочие обсуждали заповеди Христа, пересказывали друг другу Его притчи. Беседы с Амон-Pa, а также их с Иорамом совместное целительство оказали благотворное влияние на труд рабочих — процесс строительства дворца ускорился. Амон-Pa постоянно окружали взрослые и дети, мужчины и женщины. Каждый хотел о чем-то спросить его, что-то для себя выяснить. Уже никто не удивлялся, что с ним можно было говорить на любом языке, и его речь каждому была понятна, как будто родная.
Общение с Амон-Pa, игры с ним для детей стали большим праздником. Затаив дыхание, они слушали его рассказы о звездах и дальних мирах, он учил их добромыслию и предупреждал, что плохие мысли и намерения к ним же и вернутся, поэтому надо нести ответственность за свои мысли. Поступайте со всеми так, как хотите, чтобы поступали с вами", — советовал он им. После таких бесед Амон-Pa устраивал игры, в которых они должны были проявлять мужество, выносливость, дружбу, преданность.
Однажды к Амон-Pa и Иораму подошел Филипп.
— Я знаю, кто исцелил мою ногу! — сказал он. — Это были вы оба, так ведь?
Амон-Pa и Иорам улыбнулись, но не ответили.
— Я знаю, исцелить мою ногу было невозможно. Я же умер от невыносимой боли! И вдруг я увидел двух ангелов, они ласкали меня, рано тебе умирать, говорили они мне. Боли ушли, и когда я открыл глаза, увидел вас; вы стояли надо мной и что-то делали. Тогда я не понял, но сейчас, когда вижу, как вы исцеляете и лечите людей, я догадываюсь: вы меня спасли, ангелами тоже были вы. Ну, скажите, правду я говорю? Почему не хотите ответить мне? — было видно, что Филипп не отстанет от них, не получив ответа.
— Главное, что ты жив и здоров, бегаешь, играешь, шалишь, да еще трудишься и учишься! — сказал Иорам.
Но Филипп не успокоился.
— Хотите, скажу, что может быть главным для меня? — и он пристально взглянул в глаза Амон-Ра, — Главным в моей жизни будет то, если я тоже стану, как вы. Вы все — Иаков, Илья, Иорам, Амон-Ра — как один человек. Хочу быть с вами вместе, хочу быть вашим другом. Буду слушаться во всем, только возьмите меня и научите во много раз больше, чем учите вы в школе Иакова!
Филипп говорил это от всего сердца и умоляюще смотрел на Амон-Ра.
— Я все равно не отстану от вас, пока не возьмете в ученики… Прошу вас… Амон-Pa, чувствую, ты — главный, прошу тебя, не откажись от меня!
— Хорошо, — спокойно сказал Амон-Ра, — будь по-твоему.
Филипп подпрыгнул от радости, потом опустился и хотел расцеловать ноги и руки Амон-Pa и Иорама, но они не позволили ему это сделать.
— Я ваш… Я тоже увижу Иисуса Христа… Может быть, Он меня тоже благословит… Вот увидите, каким я буду преданным и прилежным! — не умолкал Филипп от счастья.
Глава 32
Спустя месяц Юстиниан со своей свитой приехал наведаться на строительство.
— Как идут дела? — спросил он Иакова.
— Господин, — ответил Иаков, — я вижу, у вас в руках план строительства дворца. Все идет по плану!
Иаков, сопровождаемый Ильей, показал Юстиниану, как продвинулось строительство за прошедшее время. Юстиниан остался доволен. Но было заметно, что он выискивал еще что-то другое. Среди рабочих он имел своих осведомителей, которые тайно следили за всем происходящим на строительстве, и если что казалось им сомнительным, сразу сообщали ему. Юстиниан уже знал, что вновь пришедшие два мальчика проповедуют среди рабочих какую-то религию. Юстиниан был наслышан об Иисусе Христе, но ничего не знал о его учении. Осведомители сообщили ему мнение книжников и фарисеев, что Иисус Христос лжемессия, а эти несозревшие юнцы дурачат людей и рассказывают о всяких нелепостях. Потому осведомители советовали Юстиниану выгнать этих мальчиков и тех, кто сочувствовал им. Юстиниану сообщили также, что этим приблудным мальчикам покровительствует сам представитель неизвестного архитектора.
Все это заставило римского вельможу глубоко задуматься. Конечно, заменить Иакова кем-либо другим он не мог. В его руках был только план дворца, но тайной строительства владел Иаков. Только Иакову было известно, какой техникой вести строительство, как устроить фонтаны, как украсить стены дворца, как поднять тяжести на большую высоту и тому подобное. Юстиниан был удивлен еще и тем, как слаженно работали под руководством Иакова более чем пятьсот человек разных национальностей и верований. Юстиниан уважал Иакова и относился к нему с доверием. Не волновали его и сплетни о новом Мессии. Какое ему, римскому правителю одной из провинций Иудеи, было дело до какого-то мессии. Он только не хотел испортить отношения с иудейским духовенством, настроив их против себя и римского господства. Кроме всего этого, Юстиниану нужно было выяснить с Иаковом еще одно обстоятельство.
— Скажи мне, Иаков, это правда, что некий Амон-Pa, маленький мальчик, проповедует учение какого-то Мессии? — спросил он.
— Это правда, господин! — честно признался Иаков.
— Тогда почему ты допускаешь такое? — сердито спросил Юстиниан.
— Потому, господин, что заповеди Христа сделали этих людей более трудолюбивыми, честными и преданными делу. Разве вы не заметили, господин, как ускорилось строительство? — спокойно ответил Иаков.
"Да, это так", — подумал про себя Юстиниан.
— И чему же мальчик учит их, о каких заповедях он им говорит?
— Господин, лучше Амон-Pa я вам об этом сказать что-либо не смогу! — ответил Иаков.
— Ты скажи мне, этот мальчик действительно исцеляет людей? — ответ на этот вопрос особенно волновал Юстиниана.
Его прекрасная и добрейшая супруга, Августа, доживала свои последние дни. Врачи отказывались сделать что-либо еще. Их длительные усилия оказывались тщетными. Три дня тому назад они признались Юстиниану: "Для нас эта болезнь неизвестна, и мы не знаем, как ее лечить". А когда Юстиниан спросил, что они могут посоветовать ему, те ответили: "Молитесь Богу, чтобы тот сотворил чудо за оставшиеся несколько дней!" И в это время ему сообщили, что мальчик, имя которого Амон-Ра, лечит и исцеляет калек и больных.
Юстиниан не верил в чудеса. "Мою любимую Августу уже никто вылечить не сможет", — думал он в душе. Несмотря на это, он все же решил взять с собой этого мальчика — Амон-Ра, чтобы развлечь Августу. Пусть он расскажет ей об Иисусе Христе и пусть как будто лечит ее, пусть вселяет в нее надежду.
— Если он действительно целитель, возьму его с собой!
— Господин, — ответил Иаков, — несколько дней тому назад он сделал невероятное — исцелил парализованного мастера… — Иаков собирался рассказать ему и о других исцелениях, но Юстиниан прервал его.
— Приведи сюда этого мальчика!
Через несколько минут Амон-Pa стоял перед ним.
Юстиниану понравился мальчик с красивым и добрым лицом, со светлыми и умными глазами.
— Мальчик, это ты исцеляешь парализованных? — спросил Юстиниан.
Амон-Pa не ответил.
— Скажи мне, как ты исцелил калек? — опять спросил Юстиниан.
— Парализованного исцелил Бог! — ответил Амон-Ра.
— Пусть будет так. Но если ты спасешь мою жену, я дам тебе столько золота, сколько ты сам весишь!
