Владислав Крапивин - Пироскаф «Дед Мазай»
Тому Сушкину не раз выпадало стоять за штурвалом. Но тогда плаванием руководил Большой Электронный Навигатор (Бэн) по имени Куда Глаза Глядят. А рядом находился капитан Поль. Теперь же Том оказался полным хозяином судна. И поэтому шевельнулась в душе горделивость. Но сильнее горделивости ощущалась печаль. Ведь рейс был последним, прощальным.
— Видишь, у горизонта двугорбый островок? Держи на него, — хрипловато попросил «Дед».
— Есть… — шепнул Том.
В тумане с лунным размытым светом островок виднелся неясно, однако был все же различим. А луна плавала в небе, как алюминиевая медуза. Том сначала дал средний, а потом полный ход.
— Не сваливай в сторону, — предупредил «Дед». — Там мели…
— Не свалю, — выдохнул Том.
Думал ли он, что история с пироскафом кончится именно так?
Юга будто услышал его мысль.
— Том…
— Что?
— Это ведь не самый плохой конец, — сказал Юга.
Том шумно подышал и не ответил.
— Это гордый конец, — сказал Юга.
Том был с ним согласен. Но куда денешь острую жалость к пироскафу?
Он ответил Юге слегка сердито:
— Ты будто заранее знал, что так будет…
— А я знал.
— Откуда?!
— Том, я днем побывал тут, на пироскафе…
— Зачем?!
— Ну, захотелось почему-то. Ты куда-то пропал, а я подумал: вдруг ты здесь… Приехал, а здесь Платоша. Начал делать с меня рисунки… Потом я ушёл на корму, а «Дед Мазай» заговорил со мной через мобильник… Верно, «Дед»?
— Да, — выдохнул «Дед». — Я попросил Югу помочь тебе…
— Потом Платоша остался, а я снова пошёл в город, искать тебя, — объяснил Юга.
— Спасибо, — шёпотом сказал Том, глядя на размытую луну. Шевельнулась обида, но она была несправедливая, и Том прогнал её.
Шли минут двадцать. По сторонам проплывали, как тени, островки с одинокими деревьями.
— Стоп машина, — деловито скомандовал «Дед Мазай». — И не надо больше слез и грусти. Займёмся делом.
Том послушно потянул на себя рукоять. Перестали стучать шатуны, затихла дрожь корпуса. Лопасти остановились, потом начали тихо двигаться назад от встречной воды.
По-прежнему деловито «Дед Мазай» сообщил:
— Приехали… Ребята, теперь давайте в трюм… Том, ты ведь знаешь, где заглушки…
Том знал, хотя в трюме бывал редко.
Спустились по дрожащим железным ступенькам в душную темноту, здесь пахло ржавчиной и отслоившейся краской. Светили тусклые лампочки в стеклянных колпаках.
— Давайте сначала в нос, — велел «Дед».
Обивая ноги о влажное железо шпангоутов, Том и Юга пробрались в треугольное пространство у носовой переборки. На плоском клёпаном днище видны были две круглые заглушки размером с большое блюдце. Из них торчали рычаги полуметровой длины. Том ударил по рычагу ступнёй, он упал горизонтально. И второй так же.
— Беритесь. И жмите против часовой, — скомандовал «Дед». — Только осторожно, мальчики. Вода из-под крышки ударит очень туго…
Том и Юга налегли на рычаги, как на маленький колодезный ворот. Заглушки послушались охотно, будто их недавно смазали. У Тома застучало сердце. У Юги, наверно, тоже.
— Девять оборотов, — предупредил «Дед». — На десятом берегитесь…
Девять раз крышка кингстона повернулась ровно, а потом Юга сказал:
— Том, осторожно…
— Ага…
И тут же тугой удар бросил заглушку вверх. Столб воды толщиной с Изольду ударил в железную балку потолка. Сама Изольда с визгом умчалась на середину трюма. Тома и Югу швырнуло по сторонам.
— Целы? Давайте к другому, ребята, — сказал «Дед», как учитель труда на субботнике — Побыстрее.
И они кинулись к другому кингстону.
Теперь было ясно, что делать, и управились быстрее. И почти не испугались удара. Второй столб воды попытался пробить вверху носовую палубу, но не пробил. Том и Юга кинулись в корму (Том на ходу подхватил Изольду и сунул под водолазку). Вода с бурленьем догоняла мальчишек, заливала башмаки.
Левый кормовой кингстон оказался тугим, провозились дольше, чем с прежними. Изольда сидела на ржавом кронштейне и азартно потирала лапки. Потом её сорвало ударом воды и отнесло на несколько метров. Том кинулся ловить.
— Мало тут забот, ещё с тобой возись!..
Зато с четвёртым кингстоном справились быстро, только Югу сбило с ног.
— Давай руку! — крикнул Том.
— Я сам, ты зверя держи!..
— Ребятки, наверх! — сквозь бурленье крикнул «Дед».
Тугая вода вертелась уже у колен, хотела оттащить мальчишек от ступенек. Они рванулись по трапу.
А вверху было свежо и спокойно. Пока не замечалось ни осадки, ни крена. Но «Дед» беспокойно сказал:
— Ступайте к лодке. И будьте наготове. Скоро все пойдёт быстро.
Они поднялись на крышу рубки упёрлись коленями в тёплый надутый борт. Том бросил Изольду на резиновое днище.
— Не вздумай драпать, бестолочь…
Та присмирела.
Стали ждать. Непонятно, сколько времени прошло в этой лунной мгле. То ли пять минут, то ли полчаса. Пироскаф сильно осел и заметно накренился. Стал вздрагивать, в корпусе нарастало бульканье. «Похоже, будто дышит заболевший кит», — мелькнуло у Тома. На корме погасли две лампочки.
— Скоро уже, — сипловато пообещал «Дед Мазай». Верхняя палуба медленно приближалась к воде.
— «Дед», спустить флаг и вымпел? — спохватился Том.
— Ни в коем случае! Ведь я действующее судно.
Нижний край рубки коснулся воды. Надо было что-то сказать. И Том сказал:
— Пироскаф «Дед Мазай», прощай!
И Юга сказал:
— Пироскаф «Дед Мазай», прощай… — Он тоже кашлял от слезинок (а кто здесь удержался бы?)
Пироскаф отозвался очень серьёзно:
— Прощай, Том. Прощай, Юга… Я всегда буду ваш друг… — Так и сказал: не «был», а «буду». Потом велел: — Сбрасывайте лодку.
Потому что рубка погружалась все быстрее, в двери и окна хлынули потоки. Том и Юга навалились на тугое резиновое тело. Широкая лодка с метровой высоты упала на воду. Ребята перебросили себя в её овальное нутро. Сразу схватились за весла — помнили совет «Деда».
Когда отплыли на два десятка метров, крыша рубки была уже вровень с водой. Погасли все лампочки. Потом над рубкой сомкнулась вода. Тонкая мачта с повисшим вымпелом, с динамиком, перекладиной и антеннами плавно пошла в глубину. Том встал. Резиновое дно прогибалось, но стоять было можно. Юга тоже встал — рядом. Даже Изольда у их ног села столбиком. Том вспомнил про бескозырку. Поднёс к околышу ладонь. Юга прижал ко лбу два пальца. Так стояли они, пока не исчезла под водой верхушка мачты с плоским деревянным клотиком. Вымпел на секунду вытянулся по воде и тоже исчез…
Какое-то время было тихо. Затем в глубине будто взорвался большой воздушный шар. Встал высокий всплеск, упал, на его месте закружилась воронка. От неё побежали волны, закачали лодку.
Том сел.
— Погребли… — сказал он.
Юга тоже сел. В руке у него был мобильник.
— Зачем грести, Том? Я вызвал с пристани дежурный катер…
Читатель, наверно, обратил внимание, что автор на последних страницах все чаще стал называть своего героя не «Сушкин», а «Том». Потому что он, герой этот, сам в последнее время почти не думал о себе, как о Сушкине. Том, вот и все.
Том, с колечком в ухе…
Казалось бы, сейчас, когда поссорился с капитаном, когда не стало пироскафа, для имени «Том» осталось мало причин. Но во дворец, к капитану, Сушкин возвращался уже только как Том. Побитый, исцарапанный, полный сумрачной решимости мальчик в мятой бескозырке.
Он опередил вопросы Юги:
— К Поликарпу я пойду один. Присмотри за Изольдой.
— Давай, — наследник безбоязненно взял крысу на руки.
Том подошёл к дверям капитанской комнаты. Светилась щель. Том надавил резную дверь плечом. Встал на пороге.
— Вот… — угрюмо сказал он. — Я пришёл…
— Хорошо. Я ждал…
Капитан сидел у окна, погасшая трубка лежала на подоконнике. Лампа горела слабо, силуэт капитана темнел на туманно-лунном окне.
Том смотрел на силуэт и молчал.
— Ну, ты решил? — спросил капитан. — Подпишешь бумагу?
— Какую?
— Не ясно, разве? О том, что увольняешь меня с пироскафа…
— Нет пироскафа… — сказал Том в пол.
Капитан со стулом подъехал к столу, ближе к лампе. Помолчал. Попросил:
— Объясни. Как это «нет»?
— Мы с Югой вывели его в залив и открыли кингстоны…
Видимо, капитан поверил сразу. Сгорбился. Подпёр дряблые щеки кулаками. Уткнул в Тома близко сидящие глазки. Спросил:
— Как это вы справились?
— А вот так… — У Тома закружилась голова, и он сел по-турецки у порога. Тоже подпёр щеки.
