Светлана Лаврова - Коты, призраки и одна бабушка (сборник)
Матильда застенчиво поправила локон… то есть усик.
– Да уж, – сказала она, – я тогда очень устала. Сверхурочно работала.
– Ну хорошо, я все это помню, а где же идея? – спросил Король.
– Ты согласен, что в последнее время пришельцев стало меньше? – вопросом на вопрос ответил колдун.
– Да вроде, – поскреб Король затылок под короной. – Наверное, совпадение.
– И никакое не совпадение, – заволновался Канделябр. – Дело в том, что из-за каких-то сложных процессов в недрах мироздания все измерения стали расходиться. Вселенная расширяется, слыхал? Вот вместе с расширяющейся Вселенной раздвигаются все составляющие ее миры. Расстояния между ними увеличиваются, понял?
– Значит, в моей трещине станет попросторнее, – сказал Король. – Это неплохо.
– Вот дубина! – возмутился колдун. – Представляешь, как будет печально, если измерения разойдутся на такие расстояния, что контакт между ними станет совсем невозможен? Сейчас в техническое измерение изредка залетают привидения и случаются чудеса, хотя бы иногда. А в средневековом измерении научились лечить простуду из-за одной случайно срикошетившей таблетки аспирина. Они ее там размножили примерно как мы – макароны в прошлой главе, и разводят стада рогатых аспиринов в каждом деревенском хозяйстве.
– Вообще-то ты прав, – сказал Король. – Грустно всю жизнь сидеть в одном измерении. Но, может, Вселенная не расширяется?
– Расширяется как миленькая, – решительно возразил Канделябр. – Не буду толковать о красном смещении, такие сложные научные истины вредны для королевских мозгов. Но вот пример: в левом измерении, несмотря на технический прогресс, сохранилось множество преданий о драконах, русалках, привидениях, рыцарях и прочих жителях правого, сказочного, измерения. А жители правого измерения помнят легенду о сотворении мира – земли и воды. Это же явный химический синтез, заимствованный из левого, технического, измерения! Значит, когда-то давно эти два измерения располагались гораздо ближе, и их обитатели бегали туда-сюда. Постепенно Вселенная, расширяясь, отодвинула их друг от друга, образовалась трещина, и…
– …и они стали сваливаться в трещину, – подхватил Король. – Мне на голову.
– А теперь они сваливаются все реже и скоро совсем перестанут, – подытожил колдун.
– И что же делать?
– Надо приклеить как-то… словом, закрепить оба соседних измерения, чтобы не разбегались, – предложил Канделябр. – А если не поможет, то…
– Нет, этого не надо, – поспешно возразил Король. – Попробуем склеить рассыпающийся мир.
Глава десятая
Начали с самого простого. Канделябр собрал в тронном зале всех домашних макарон и сказал речь:
– Сограждане! Страшная беда постигла любезное наше отечество! Перед лицом смертельной опасности не будем считаться чинами и рангами, но все – от короля до последней вермишелины – встанем на защиту многострадальной нашей отчизны!
Макароны слегка обалдели, но закивали – встанем, как не встать, святое дело. Правда, некоторые зашептали, что отчизна отчизной, а историческая-то родина у них Италия. Но в целом никто не возражал, макароны стройными колоннами отправились на дело.
Процесс был продуман Канделябром до мелочей: Кася когтями протыкал дырки в краях правого и левого измерений, а Матильда пропихивала туда кончик длинной макаронины и завязывала. Потом к этим макаронам привязывали другие, третьи – и наконец оба измерения оказались соединены рядами длинных беловатых нитей.
Случались, конечно, и накладки. Однажды Кася, протыкая очередную дырку в правом измерении, зацепил когтем русалку и приволок во двор. Думал, что это рыбка. Король русалку отнял, утешил и попытался акклиматизировать в колодце с компотом. Но русалка сказала, что у нее аллергия на сладкое, и сбежала домой, прихватив набор серебряных ложек. Король очень расстроился. Ложек ему было не жалко, колбасу ложками есть неудобно. Обидно было, что русалка оказалась такая непорядочная.
Как бы то ни было, макароны в течение целого дня из последних сил сдерживали расходящиеся измерения. А как стемнело, они переглянулись, развязались и поползли в свои норки.
– Куда! – вопил бледный Канделябр. – Изменники! Предатели!
– Не ругайся, начальник, – примирительно сказала последняя уползавшая макаронина. – Дома дети одни сидят, плачут. Да и сериал скоро начнется – очередная серия «Дуршлаг и отчаяние Макаронны». А с утра можем опять поработать.
– Все пропало, – безнадежно сказал маг, опускаясь на землю. – Против сериалов я бессилен. И откуда телевизор взяли, изверги?
– А кто такой сериал? – полюбопытствовал Король.
– Это фильм… ну, такой страшный зверь, очень длинный, просто бесконечный. Глупый, но завораживает. Один раз посмотришь на него – и все, пропал. Каждый день в одно и то же время тебя будет тянуть взглянуть на него хоть одним глазком.
– Надо спасать макарон! – перепугался Король.
– Сериал непобедим, – вздохнул колдун. – Ну ничего. Они его смотрят только полчаса в день, а остальное время вполне вменяемые. То есть нормальные. Пошли, ваше величество, спать, завтра продолжим спасение мира.
И Король заснул, но его мучили кошмары: прекрасная Макаронна мертвенно-зеленого цвета и с пунцовой вермишелиной вместо носа пыталась прихлопнуть дуршлагом Касю, который почему-то был синий и с головой Канделябра. Потом прекрасная Макаронна бросила Касю, подошла к Королю и сказала трепетно: «Обними меня, милый». И при этом засунула ему в рот дуршлаг, так что Король никак не мог объяснить, что он не любит зеленых макарон, хотя бы и прекрасных. Но дуршлаг во рту вдруг ожил, запищал, и…
И, слава богу, в этот момент включилось северное сияние и оглушительно заскрипело. Король вскочил в холодном поту:
– Уф-ф! Это был только сон!
Он силой воли унял дрожь и огляделся. В комнате все было спокойно. Только на полу у кровати валялся изжеванный дуршлаг.
Глава одиннадцатая
– Не будем больше связываться с этой лапшой, – сказал все еще бледный Король, вспоминая прекрасную Макаронну. – Лучше давай клей сварим.
– Из чего?
– Из чего-нибудь ненужного.
Канделябр осмотрелся. Взгляд его упал на привидение Цыпочку.
– Я нужное, – перепугалась Цыпочка, – я яйца ношу… то есть несу.
И оно выстрелило сразу десятком яиц, как пулеметной очередью. Канделябр их поймал сковородкой и взбил голубой омлет на завтрак. Кася омлет есть не стал, спрятался – боялся, что его сочтут ненужным и пустят на клей. Хотя Король, конечно, на такое зверство никогда не пошел бы. Даже несмотря на то, что позавчера Кася подрал когтями его любимый шкафчик в прихожей. Основательно подрал, теперь этот шкафчик все принимали не за шкафчик, а за мумию королевского прапрадедушки в лохмотьях и бинтах.
А муха Матильда ничего не боялась и летала гордо: не станут же единственную женщину в замке на клей переводить.
– Давай из компота клей сварим, – придумал Король. – Компотный колодец глубокий, за год не вычерпать. И на клей хватит, и на еду останется.
Сказано – сделано. Король и колдун запаслись ведрами, коромыслами и, как в песне «Шла девица за водой», начали трудолюбиво таскать компот в кухню.
– Уф, – остановился в прихожей умаявшийся Канделябр. – Погоди, передохну чуток… Послушай, а почему у тебя в прихожей стоит мумия твоего предка? Места в склепе не хватило или он злодей был, не достойный чести лежать вместе со всем семейством?
Король печально поглядел на ободранный шкафчик и погладил его по животу… то есть по дверце. Потом подумал и сказал:
– Он оттуда вылезает. При жизни был очень шустрый и теперь никак не угомонится. Да и тесновато у меня в склепе. Я не возражаю. Пусть стоит, если ему тут уютнее. Предков надо уважать.
– Вот именно! – разволновался Канделябр. – Уважать! А он у тебя посмотри в каком состоянии! Весь в лохмотьях, будто его кошки драли. Даже на мумию мало похож.
– Точно, – подтвердил Король. – Больше на шкаф похож, чем на мумию. Видишь, даже ящичек есть.
И открыл ящик. Канделябр обалдело заглянул в ящик и сказал:
– Это ж надо, до чего довел своего прапрадедушку! Аж ящичек в нем образовался. Нет, бросай компот, и потащили бедного предка в сад. Мы его похороним на просторе.
Король подхватил шкаф спереди, колдун – сзади, и, надрываясь, они отволокли его в сад. Там его закопали под колбасным деревом, положили букет цветов, сняли шляпы. То есть маг снял свой колпак, а Король – корону. Вышло очень трогательно, и Канделябр даже прослезился.
– Ну вот, – успокоенно сказал колдун, – мир праху его. Пошли клей варить.
– Да, – сказал Король. – Он был хорошим шкафом до того, как стал прапрадедушкой.
И вздохнул.
Глава двенадцатая
Признаемся сразу, что с клеем тоже получилось все не так. Компот долго выпаривали до состояния клея, но почему-то получился мармелад. Причем такой прозрачный, сияющий и ярко-малиновый, что Король вставил кусочек его в свою корону взамен давным-давно выпавшего рубина. А остальное Король и Канделябр съели и Матильде тоже дали. Зря, наверное. Потому что Матильда от жадности так влипла в этот мармелад, что стала как муха в янтаре. Еле выковырнули. Потом решили сварить клей из колбасы. Король сомневался, но колбаса послушно расплавилась и закипела. Это зрелище так потрясло впечатлительное привидение, что при виде булькавшей в кастрюльке колбасы оно упало в обморок. Прямо в эту кастрюльку. И растворилось в колбасе. Но не успели Король и маг испугаться, как оно уже вылетело из кастрюльки в виде стаи зеленоватых капелек и собралось обратно в Цыпочку.
