Автор Неизвестен - Сказки народов мира; Тысяча и одна ночь
Весть об этом удивительном событии дошла и до короля. Король был счастлив. Отныне он снова мог назвать своего сына наследником.
Нет таких слов, чтобы описать, как прекрасна была принцесса. До сих пор моны[16] самую красивую девушку называют «младшенькая»: этим хотят сказать, что девушка прекрасна, как младшая из семи сестер, принцесса-лягушка.
«ОСКАЛИТЬ ЗУБЫ ЕЩЕ НЕ ЗНАЧИТ СМЕЯТЬСЯ». Бирманская сказкаОднажды обезьяна спустилась к берегу реки, чтобы напиться. Вдруг из реки выполз крокодил и схватил обезьяну. От невыносимой боли обезьяна оскалила крепко сжатые зубы. Увидев это, крокодил подумал: «Похоже, что она не только не боится меня, но даже еще и насмехается!»
— Эй, обезьяна — длинный хвост, что это ты смеешься? — спросил он.
— Я потому смеюсь, что ты, крокодил — водяное чудовище, глуп и никогда, видно, не ловил обезьян.
— Почему это ты, уродина-обезьяна, так думаешь про меня?
— А потому, грязный мешок с дырявыми мозгами, что у нас, обезьян, душа находится не в теле, а в хвосте. Когда другие крокодилы ловят обезьян, они всегда хватают сразу за хвост. Ты же, скудоумный червяк, схватил меня поперек туловища, и потому бояться тебя нечего. Вот я и смеюсь, — ответила обезьяна.
Крокодил поверил обезьяне и разжал челюсти, чтобы схватить ее за хвост. Но обезьяна в это время уперлась ногами в нос крокодила и прыгнула на берег. Отбежав на безопасное расстояние, она прокричала:
— Эй ты, кишка пустопорожняя, теперь понял, отчего я смеялась? А я ведь не смеялась, только зубы оскалила от боли. Что ж, оставайся теперь ни с чем, раз у тебя вместо мозгов опилки в голове. — И исчезла в лесу.
С тех пор и говорят: «Оскалить зубы еще не значит смеяться».
«МОЛЧАНИЕ — ТЫСЯЧИ СТОИТ». Бирманская сказкаВ давние времена лев, который был королем трех тысяч лесов, взял себе в жены лису. Вскоре у них родился сын, да такой, что и на лиса не похож, и львом его не назовешь. С виду он был вроде совсем как лев, да только, вместо того чтобы рычать по-львиному, лаял по-лисьи.
Когда сын стал подрастать, отец лев призвал его к себе и сказал:
— Сын мой! Ты велик и силен телом, но от своей матери лисы получил презренный голос. В твоем голосе нет величия, и он не подобает моему царственному отпрыску. Если звери услышат, как ты лаешь по-лисьи, они не станут с тобой считаться. Поэтому уж лучше совсем помалкивай и не подавай голоса. Тогда я смогу даровать тебе тысячу лесов.
Сын запомнил наставления льва. Но однажды вышло так, что он их нарушил.
Как-то, когда собралось много зверей, сыну льва очень захотелось подать голос. Он не выдержал и, забыв наказ отца, звонко залаял по-лисьи.
Среди зверей поднялся смех, когда они услыхали, как тоненько, по-лисьи лает такой большой и сильный зверь. И тогда отец лев сказал ему:
— Если бы ты, сынок, молчал, как я тебе наказывал, — получил бы тысячу лесов. А теперь вижу, что ты не достоин этих лесов, раз не смог унять своей болтливости.
Так вот и не получил сын льва тысячи лесов, а люди с тех пор стали говорить: «Молчание — тысячи стоит».
«КОРОВЫ ВРОЗЬ — ТИГРУ РАДОСТЬ». Бирманская сказкаВ давние времена неподалеку от густого леса паслось стадо коров. Коровы всегда держались все вместе, ни одна от стада далеко не уходила.
А в лесу жил коварный тигр. Очень ему хотелось полакомиться мясом коровы, но стадо было точно каменная скала — тигру и думать было нечего утащить хоть одну.
Тогда тигр решил, что надо как-то разобщить стадо. И вот однажды он подобрался к одной корове и стал нашептывать ей:
— Послушай, круторогая! А знаешь, что вон та, с загнутыми рогами, у которой бока впалые, собралась тебя забодать?
Потом он перешел к другой корове и тоже стал нашептывать ей:
— Эй, длиннохвостая! Ты, я вижу, пасешься как ни в чем не бывало. Или не видишь, как пыжится вон та корова, с прямыми рогами, у которой шерсть лоснится? Это ведь она тебя собирается забодать.
Коровы поверили коварному тигру. Они стали подозревать друг друга, и скоро все перессорились. Они уже не держались все вместе, как раньше, а стали порознь есть, порознь пить. Каждая теперь паслась под своим деревом.
Когда тигр поссорил коров, ему ничего не стоило задрать их одну за другой: и круторогую, и длиннохвостую, и пятнистую, и ту, у которой шерсть лоснилась, и ту, что со впалыми боками. Так и съел он все стадо.
Вот с тех пор и стали говорить: «Коровы врозь — тигру радость».
ЖЕМЧУЖИНКА И ЖАБА. Бирманская сказкаВ давние времена жила в одной деревне вдова, у которой было две дочери. Дочерей звали просто — Большая и Маленькая. Они обе были родными вдове, но она любила старшую больше, чем младшую. Сестры Большая и Маленькая были совсем разными. Большая была грубая и злая, да еще и жадная. А Маленькая ко всем относилась с добротою и была кроткого нрава.
Однажды мать послала Маленькую по воду к колодцу, что был неблизко от деревни. Та отправилась не переча. Когда она дошла до колодца и стала набирать воду, вдруг увидела неподалеку нищенку, всю в лохмотьях. А на самом-то деле это была вовсе не нищенка, а натами. Она хотела узнать, добрая ли душа у девочки, и поэтому обратилась к ней, прикинувшись нищенкой:
— Дитя мое, я очень хочу пить! Дай бабушке хотя бы капельку воды.
— Подожди немножко, бабушка, — отозвалась Маленькая. — Я только вытащу ведро.
Девочка набрала воды и напоила старушку нищенку.
— У тебя добрая душа, внучка, — сказала старушка, напившись. — За это бабушка даст тебе подарок. Пусть отныне, когда ты станешь смеяться, из твоего рта будут сыпаться жемчужины!
Сказала это старушка и исчезла. А у Маленькой с тех пор изо рта сыпались жемчужины всякий раз, как она смеялась. За это люди прозвали ее Ма Пале, что значит «жемчужинка».
Старшая сестра, Большая, выспросила у Маленькой, как все было, и ей стало очень завидно. Однажды она сама решила пойти к колодцу по воду. Точно так же, как было с Маленькой, явилась к колодцу натами, чтобы испытать, добрая ли душа у девочки. Она снова прикинулась старой нищенкой и попросила у Большой напиться. Но в душе у старшей сестры не было жалости к людям. Когда нищенка обратилась к ней с просьбой, она лишь обругала старушку:
— Вот еще — буду я всякой нищенке воду подавать! Даже и не подумаю! И близко ко мне не подходи!
— Ты злая и бессердечная девочка! К тому же завистлива — завидуешь своей сестре. Так пусть же всякий раз, как ты смеешься, изо рта у тебя выскакивают жабы!
С тех пор старшей сестре проходу не стало от насмешек односельчан, и называли ее теперь не иначе как Ма Пха-пьоу, что значит «жаба».
КАК ПТИЦЫ ПРИНЕСЛИ КНЯЗЯ. Бирманская сказкаСлучилось так, что в городе Кентунг, на севере Бирмы, не оказалось правителя: прежний князь скончался, а наследника не оставил. Городом и всею округою правили вельможи да военачальники — слуги покойного князя; что ни день, они ссорились меж собою, и порядка в стране не стало. Жителям пришлось туго, они роптали и ждали нового князя.
А на юге Бирмы жил в те времена пастух. Был он молод и беден, пас чужих коров, но не горевал. Каждый день пастух приносил с собою на пастбище нехитрую еду в узелке. А когда присаживался поесть, вились вокруг него стаи птиц. Как ни голодно обедал пастух, а съестным с птицами всегда делился: сам, бывало, есть не начнет, но уж каждой птичке покрошит.
Как-то раз попугай[17], птица разумная, летал на север и оказался поблизости от дворца в городе Кентунг. Понимая язык людей, узнал попугай, что давно уже ждут князя люди этой страны. Воротился он на юг да и рассказал сотоварищам о том, что слышал. Стали птицы судить да рядить. Тут ворон, птица мудрая, и говорит:
— Пастух наш хороший человек. Сделаем его князем в Кен-тунге. Станет он всех нас кормить и привечать.
Другие птицы согласились. Полетел ворон к пастуху на луг.
— Пастух, а пастух, хочешь быть князем?
— Отчего же, — пастух ему в ответ, — я не прочь.
— Ну, если так, плети большую корзину. Как сплетешь, залезай в нее да устраивайся поудобнее. А уж мы возьмем тебя и отнесем в город Кентунг.
Так сказал пастуху мудрый ворон и улетел, а юноша сплел большую корзину, влез в нее и улегся на дне. Налетела тут стая разных птиц, подхватила корзину с пастухом, поднялась высоко над пастбищем и полетела к городу Кентунгу. Впереди попугай летит, дорогу показывает. Путь не близкий. Но вот и город Кентунг, где князя ожидают. Попугай кричит пастуху:
— Эй, пастух, опустим тебя прямо в княжеский дворец. Станешь править — не забывай друзей!
Не успел договорить, как вся стая снизилась и бросила корзину на княжеский трон под огромный золотой зонт. Сбежалась свита, окружила корзину. Видят придворные, в корзине человек лежит. Тут все решили, что это и есть долгожданный князь: прямо с неба на трон спустился. Тотчас созвали всех жителей Кентунга и объявили пастуха князем. Устроили пир в честь князя, принесенного птицами.
